В момент танца мужчина крепко обхватил меня за талию, притянув к себе максимально близко. Достаточно красивый, но чересчур самоуверенный, я бы даже сказала наглый. Его рука начала медленно скользить вниз.

— Не стоит, — попыталась отстраниться.

— Почему? Ты очень даже ничего, — пренебрежительно произнёс. — Не комплексуй, у меня на тебя встанет, — я просто опешила от такой прямоты. На его лице появилась неприятная ухмылка. Попыталась снова отстраниться от него, но мужчина впился пальцами в мою шею, притянув к себе. — Тебе понравится.

Я резко одернула его руку. Но отстраниться особо не получилось. Вторая рука продолжала сжимать мою талию.

— Мне уже не нравится, — начала возмущенно отпихивать от себя мужчину. — Поищи себе кого-то другого?

— Я уже нашел.

— Ты ошибся, — прошипела.

Мне было так неприятно и противно. Я быстрым шагом направилась через длинный коридор к уборной.

— Черт! — Когда я зашла, яркий свет ударил по глазам.

Встала напротив раковины и начала оттирать свои руки, протерла шею. Была бы моя воля, сию секунду залезла бы в душ.

Боже… как неприятно.

Привела себя в порядок. Вытерла слёзы, которые предательски скользнули из глаз. Хотела уйти, но вспомнила про Ксюху…

Вышла из уборной обратно в коридор.

Эля

— Не люблю отказываться от своих планов.

— Снова ты? Плохо понял, что я сказала? Или музыка в зале тебя оглушила? — Даже недолгое общение с Ксю дает о себе знать. Вот зачем я начинаю всё ему высказывать? Нужно просто тихонечко свалить и всё.

— Это ты меня, наверное, не поняла, — медленно начинает подходить, а я отступаю назад к уборной. На его лице проявляется оскал. — Я хочу тебя. Сейчас. А я всегда получаю желаемое, — отчеканил каждое слово.

Замечаю явный стояк, мои глаза переполняются страхом. Тут никто не услышит… и вряд ли поможет. Музыка орет. В уборной никого…

Резко дёргает на себя за руку. Припечатывает к стене.

— Готова поиграть? — Задирает вверх низ платья. Попытки его оттолкнуть ничего не дают. Он явно сильнее. Пробую убрать его руку от платья. Брыкаюсь. — Ну чего ты? Расслабься.

Я впиваюсь ногтями в его щеку. Он только кривится, но не отстраняется.

— Любишь жестко? Сейчас организуем, — хватает до боли за волосы и с силой оттягивает назад. За доли секунды разворачивает меня лицом к стене. Пытаюсь кричать. Отпускает волосы, ударяя об стену. От пульсирующей боли в голове, всё начинает кружиться. Меня неожиданно отпускают его руки. Слышу звук удара. Медленно поворачиваюсь. В глазах всё размыто, от слез. Ноги почти не держат. Боюсь, упаду, если сделаю шаг.

— Вы в порядке? — Выдергивает из ступора незнакомый голос. Открываю глаза, вытирая влагу с лица. Вижу обеспокоенного мужчину. На полу валяется урод, который меня облапал, с поломанным носом.

— Да… — Пытаюсь прийти в себя. — Спасибо, — киваю в сторону пола.

Вздрагиваю, когда незнакомец притрагивается пальцами к моему лбу.

Он больше, чем предыдущий, спортивнее… От него точно сбежать не получится.

— У тебя кровь, — подношу дрожащие руки к лицу и провожу в том же месте. Действительно… кровь…

— Думаю, это от удара, — голос предательски срывается. В голове возникают картинки из прошлого. Мама… Даня…

У меня начинается истерический смех, который переходит в плач. Мужчина притягивает к себе, заключая в крепкие объятия. Упираюсь носом в его грудь. Меня просто прорывает, когда он начинает поглаживать спину. На его белоснежной рубашке, явно останется косметика и слезы… Пытаюсь всё-таки взять себя в руки, делая глубокий вдох. Мой хлюпающий носик заполняется его ароматом. Чувствую запах виски и дорогого парфюма с пряными нотками кориандра, нотки древесного аромата и еле уловимый запах табака. Похожими парфюмами любил раньше пользоваться дедушка.

— Эля! — Слышу в другом конце коридора знакомый голос. Начинаю отстраняться от незнакомца. — Ты куда… — обрывает себя на полуслове, когда видит встающего урода, с которым я танцевала. Осматривает с недоверием мужчин. Когда в её поле зрения попадаю я и моё лицо, сразу же подбегает.

— Я просто вышла в уборную. Всё нормально. Немного ударилась, — произношу дрожащим голосом.

— Вижу я, как «нормально». Ударилась, значит. И кто же помог «удариться»?

— Ксю, успокойся! — Не замечаю, как снова плачу, — Я устала. И хочу домой! — Пытаюсь топнуть ножкой, но сил маловато.

— Прости-прости, — начинает обнимать. — Я и не думала, что он окажется такой скотиной. Прости, что заставила танцевать. Правда, прости… — немного отстраняется, держит за плечи, заглядывая в глаза, — Хочешь, я тебя вообще больше никуда не потащу? Будешь сидеть постоянно дома по вечерам, как и раньше, — у неё начинают блестеть глаза, от слёз, — По шкале…

— Десять было пару минут назад, сейчас девять, — не даю ей закончить, отвечая.

— Пошли. Провожу тебя до квартиры, — улыбается и обхватывает меня за пояс, так как голова продолжает кружиться.

— Ещё раз спасибо, — поворачиваюсь к мужчине и благодарю его. — Правда…

Он просто кивнул, проводив нас взглядом.

Эля

После того вечера я быстро взяла себя в руки. Всё постепенно начало возвращаться на свои места. Полностью погрузилась в воспитание сына и работу. Ксюша вспомнила, что она хирург и продолжила интернатуру в нашей основной клинике ACmedical. Теперь мы с ней работаем в одном здании.

Так в моей жизни пролетело ещё почти четыре года. И вот, мне уже двадцать девять, Диме почти восемь. Уже второклашка. Дедушка переложил на меня почти все обязанности по ACmedical, хочет постепенно отойти от дел. Ксю закончила интернатуру и работает хирургом. Нужно отметить, хирург она от бога, без преувеличений.

— Элина Владимировна, можно? — Заходит Анжела Викторовна, заведующая хирургическим отделением. Не самая приятная женщина, есть в ней долька высокомерия, но со своими обязанностями она справляется. — Извините, что к Вам напрямую, но у нас ЧП.

Садится и смотрит, ожидая от меня хоть малейшей реакции.

— Я вас внимательно слушаю, — перевожу на неё строгий взгляд.

— Сегодня в хирургию поступил пожилой мужчина с огнестрельным ранением, — начинает излагать факты, — Его привезла скорая, — она постоянно зыркает на меня, в надежде увидеть мои эмоции. Но за время работы я привыкла выслушать, обдумать, сделать выводы, а затем что-то предпринимать. — С ним был сын. Пока мы готовили его отца к операции, он всё оплатил. Я лично решила оперировать, но мне ассистировала Ксения Олеговна, — что-то меня начинает это напрягать. Также продолжаю буровить её холодным взглядом. — Операция прошла успешно. Но через полчаса пациент впал в кому. В общем, его сын сказал, что с землей здесь всё сравняет, если его отцу не станет лучше. Я понимаю, ACmadical — это крупная сеть частных медицинских клиник, но если одну клинику, а тем более главную, попытаются уничтожить… то это отразится на репутации всей сети, — она, конечно, права, но обычно, ко мне приходят, если исполнительный директор какой-либо клиники не может решить вопрос самостоятельно. Но раз уж она здесь, узнаем всё…

— Анжела Викторовна, я правильно понимаю, нас хотят «сравнять с землей» за то, что человек после серьезной операции впал в кому? — Приподнимаю одну бровь и с тем же фирменным взглядом жду ответа.

— Да, — начинает нервничать. Значит, свою шкуру пришла спасать, — Не совсем. После операции он должен был отойти от наркоза и прийти в сознание, но медсестра вколола препарат, который усугубил состояние, вызвав тем самым кому. Это всё наблюдал сын пациента… он был в палате. Медсестра вообще не должна была вводить этот препарат. Я с ней провела беседу, она говорит, что делала всё по назначению врача. Но по итогу получается, что мы сами виноваты в нынешнем состоянии нашего пациента.

— Исполнительный директор клиники в курсе?