Замираю. Напрягаюсь.

Яр пытается улыбнуться. У него это плохо получается.

— Майя, я приехал не один.

— А с кем? — спрашиваю онемевшими от страха губами.

Открывается дверь. И в дом заваливается щупленькая светловолосая девчушка. На вид ей лет шестнадцать. Макияж яркий, броский: длинные чёрные стрелки на глазах, розово-голубые тени, блёстки на щеках. Девчонка одета в чёрную майку, слишком короткую клетчатую юбку, а ноги её обтянуты чулками в мелкую сетку. И это в ноябре!

На левом плече гостьи красуется татуировка. Незнакомка презрительно кривится, заметив мой любопытный взгляд.

— Ярик, а это кто, блять, такая? — возмущённо-капризным голоском спрашивает малолетка. — Неужели твоя новая шлюха? Совсем у тебя вкус испортился. Раньше ты красивых тёлок выбирал.

— Знакомься, Майя, это моя сводная сестра — Таня, — с трудом сдерживая гнев, произносит Ярослав.

Я испытываю колоссальное облегчение. Таня — всего лишь сводная сестра Ярослава, а не его жена, тайная возлюбленная или бывшая подружка. С родственницей я как-то справлюсь, тем более с такой нарочито дерзкой малолеткой. Таня смотрит на меня коршуном, кривит накрашенные губы, даже ножкой топает в нетерпении, дожидаясь моей реакции.

Мне что, полагается пустить слезу или броситься на малолетку да повыдирать ей волосы? Её оскорбления кажутся смешными, а не обидными, поэтому я молча наблюдаю за происходящим.

— Тань, я же говорил, что недавно женился, — спокойным голосом произносит Ярослав. Но меня больше не проведёшь — по сжатым челюстям и потемневшему взгляду я понимаю, что муж в ярости.

— Ты чё, серьёзно? Ярик, я думала, ты рофлишь, — на секунду с лица Тани сползает напыщенное выражение, и она становится похожей на несчастного подростка, у которого на глазах рушится жизнь. — Скажи, что ты пошутил! Почему родители ни о чём не знают? Когда вообще свадьба была? Я хочу видеть фотки и свидетельство о браке, иначе никогда тебе не поверю!

Голос Тани дрожит и срывается, а глаза подозрительно блестят.

Яр прислоняется к стене и безэмоционально отвечает:

— Мы с Майей решили обойтись без свадьбы. Родителям не сообщил, потому что у них и так проблем хватает.

— Значит, это я во всём виновата? — срывается на крик девчонка.

— Я такого не говорил, — тяжело вздыхает Яр.

— Но имел в виду!

— Тань, ты и сама прекрасно понимаешь, что твоё затянувшееся бунтарство плохо сказывается на самочувствии родителей.

— Да что ты вообще знаешь о моей жизни? Ты с предками сто лет не живёшь, а я вынуждена постоянно терпеть их заскоки! — Таня раздражённо взмахивает рукой и со всей дури бьёт ею по железной двери. Вскрикивает от боли, прижимает ладонь к груди.

Я ни хрена не понимаю суть их семейного конфликта, но разговор явно движется не в то русло. Скоро брат с сестрой разругаются в пух и прах, а я этого совсем не хочу.

— Яр, принеси, пожалуйста, наше свидетельство о регистрации брака. Пусть Таня удостоверится, что ты говоришь правду.

Ярослав бросает на меня замутнённый тревогами и злостью взгляд, моргает несколько раз, как бы осмысливая мои слова, а потом согласно кивает. И совершает первый промах — ласково обнимает меня за талию на глазах у растерянной сестрёнки. Знаю, что он делает это неосознанно, однако своим жестом Яр как бы показывает, что Таня здесь лишняя. Я хорошо помню, насколько драматично воспринимаются в подростковом возрасте любые неоднозначные события. А сейчас Яр вместо того, чтобы успокоить и поддержать сводную сестру, переключает внимание на меня.

Таня показушно фыркает и отворачивается. Удаляющиеся шаги Яра сменяются неуютной тишиной.

— Что, на бабки Ярика позарилась? — едко спрашивает Таня.

— Нет, — невозмутимо отвечаю я.

— Значит, ты не только шлюха, но и лгунья! — голос Тани звенит от напряжения, она совсем не умеет контролировать свои эмоции. Смотрит на руку, которой ударила по двери, кривится и снова прижимает ладонь к телу.

— Я хотела отомстить своему бывшему, поэтому вышла замуж за Ярослава.

Выбираю наиболее очевидную тактику — говорить Тане только правду. Наверняка она привыкла к тому, что взрослые часто ей врут или умалчивают о чём-то важном. Родители думают, что таким образом оберегают своих детей, но они ошибаются. Честность — лучший способ завоевать доверие ребёнка.

— Да ты гонишь! — восклицает Таня. — Что же такого натворил твой бывший?

— Семь месяцев изменял мне с лучшей подругой.

— Не верю, — мотает головой девчонка. — Подмазаться ко мне хочешь? Или на жалость надавить пытаешься? Я на эти трюки не куплюсь!

— Можешь не верить, твоё право, — добродушно улыбаюсь я. — Лучше скажи: что с рукой? Сильно болит?

— Терпимо, — недовольно бурчит Таня.

— Я однажды так сильно треснула рукой по подоконнику, что у меня остался шрам между большим и указательным пальцем. Тонкая белая полоска, напоминающая о моей несдержанности, — с интересом поглядываю на Таню. Клюнет или нет?

— Из-за обычного удара о подоконник?

— Ага.

— Зачем ты по нему била?

— Я была влюблена в препода по политологии. Однажды мы столкнулись с ним на лестнице, он держал меня за локоть и горячо извинялся. На эмоциях я побежала рассказывать подружке про судьбоносную, как мне тогда казалось, встречу и так активно размахивала руками, что аж шрам получила.

— Ты шизанутая, — хмыкает Таня.

— Спасибо за комплимент.

Возвращается Ярослав и протягивает сводной сестре свидетельство о браке. Взгляд Тани меркнет. Только что она проявляла ко мне интерес, но одна-единственная бумажка всё испортила. Девчонка снова замыкается в себе, психует, повышает голос.

— Ну спасибо, братик, что скрыл от меня такое важное событие! Да почему ты вообще женился? Что ты нашёл в этой шалаве? Она же с тобой не по любви!

— Наши отношения с Майей тебя не касаются, — сквозь зубы цедит Яр.

— Да меня вообще ничего не касается! Всем насрать, что со мной происходит! Как ты мог так поступить? Ярик, почему ты не подождал ещё немного? Осталась всего неделя!

— Ничего бы не изменилось, Таня. И ты прекрасно это знаешь.

— Ты всё испортил! — обиженно кричит девчонка. — Ненавижу тебя! И твою чокнутую жену тоже ненавижу! Чтоб вы все сдохли!

Таня всхлипывает и, показав нам с Яром средний палец, убегает на второй этаж. Я чувствую себя случайной свидетельницей чужой драмы. Ничего не понимаю, только улавливаю витающее в воздухе напряжение. Мне некомфортно от пронзающих разум догадок.

— Прости за эту сцену, — тихо произносит Яр.

— Может, тебе нужно поговорить с Таней?

— Нет. В таком состоянии она никого слушать не будет. Пусть остынет, успокоится.

— А что потом?

— Она поссорилась с родителями и решила уйти из дома. Ей негде жить.

— Ясно.

Теперь мне становится обидно. Я хотела, чтобы мы с Яром получше узнали друг друга, проводили вместе свободное время, общались на личные темы и, конечно же, занимались сексом. Но тут появляется его сводная сестра, с которой нам придётся жить под одной крышей. И девчонка почему-то меня ненавидит.

— Что не так, Майя?

Ярослав выглядит уставшим, и в его тёмно-зелёных глазах нет привычного живого блеска. Во что я вляпалась? Почему Таня ведёт себя настолько неадекватно?

— Яр, о чём говорила твоя сводная сестра? Что должно произойти через неделю?

Он прикрывает глаза и хмурится, словно ему неприятен мой вопрос.

— Через несколько дней Тане исполнится восемнадцать лет.

Я делаю шаг назад. Догадка, мелькнувшая при разговоре с Таней, оказалась верной. Девчонка ждёт совершеннолетия, потому что неровно дышит к Ярославу. Она считала возраст главной помехой, но тут появилась я и лишила бедняжку последней надежды.

— Мне показалось, что ей не больше шестнадцати.

— Да, она выглядит младше своего возраста и жутко из-за этого комплексует. С помощью косметики и одежды хочет казаться старше.