Однако, на полу, в нескольких метрах от меня, была рассыпана рисовая посыпка. В этот момент я почувствовал себя героем одного из произведений о Шерлоке Холмсе. Жаль только, это всего лишь пару крошек, а не целая дорожка из улик, как это бывает в книгах или фильмах. Но она мне и не понадобится. Заметив отражение незнакомца в одной из впереди стоящих башен, я крикнул:

– Эй, я не хотел напугать тебя! Нам лучше как можно скорее уходить отсюда, здесь нельзя находиться посторонним.

– Не хочу показаться грубияном, но из посторонних здесь только вы, – ответил он, выставив руку из укрытия. В ладони он сжимал специальную пропускную карту с болтающейся нашейной лентой.

– Вот как… Тогда ты-то мне и объяснишь, что это все такое, – сказал я, вновь оглядывая многочисленные строения.

   На сей раз он выглянул полностью и, шаркая ногами, медленно побрел мне навстречу, нахмурив брови, так, будто бы я сказал что-то невероятно глупое.

– Разве вы не видите?

   Я сам начал сомневаться в собственной сообразительности. Башни были выстроены из чего-то, похожего на прямоугольные сейфы. Там могли бы храниться старые, никому не нужные документы. Только вот всякий лист бумаги, напечатанный на корабле, имел свойство воспламеняться и бесследно исчезать во благо окружающей среде, так что этот вариант резонно отпадал.

– По правде говоря, я много раз представлял тот день, как однажды приведу вас в это самое место.

   Я попятился назад, затаив дыхание.

– Прошу, не сочтите меня сумасшедшим. Я всего лишь навсего хочу помочь… Я помню, каким вы были в первые месяцы после зачисления в академию. Вас одолевала горечь потери… Знаете, в те времена мы бы могли быть добрыми друзьями.

   Он развернулся и направился вглубь железного лабиринта.

– Мне жаль, я совсем не помню тех времен, – с облегчением выдохнув и все еще следуя за ним, произнес я.

   Вблизи, на ящиках стали виднеться небольшие, заполненные неразборчивыми надписями таблички. По ним было понятно, что конструкцию соорудили в разнобой. Одни были изношенными, покрытыми царапинами и ржавчиной, а другие же, отполированными до зеркального блеска.

– Значит, ты не окончил академию. Это из-за того, что ты вынужден работать здесь? – поинтересовался я.

– Не совсем… Время от времени я подменяю отца. Слежу за температурой и все в таком духе. Кстати говоря, в любой другой день сюда не пробраться, так что, вам крупно повезло.

– За температурой?

– Верно, температурой гробов.

   Я резко остановился на полушаге, едва сохранив равновесие. Внутри все сжалось и перевернулось. Я бы хотел, чтобы его слова оказались крайне неудачной шуткой, но дремлющий до сего момента участок моей памяти внезапно напомнил о себе.

– Добро пожаловать, – с преспокойным видом произнес он.

– Этого не может быть… Я видел их раньше.

– Да-да, знаю. На поминальной церемонии… Ваша проблема, как и большинства людей, в том, что вы видите только то, что вы готовы видеть и то, что вам показывают. Все эти превознесения вселенной… Это просто уморительно. К тому же, нельзя оставлять за кораблем шлейф из трупов, поэтому они и здесь. Не все, конечно, но…

   Сброд невразумительных эмоций никак не усваивался и подступал к горлу. Мое терпение иссякло.

– Заткнись! Ты просто чокнутый придурок! Не смей больше попадаться мне на глаза!

   Кажется, та точка, в которой я мог бы проснуться и осознать, что это всего лишь очередной бредовый сон, осталась где-то позади. Я устремился обратно к лифту с острым желанием забыть обо всем, что произошло. Но с каждым проделанным шагом я, ни с того ни с сего, начал ощущать все больший наплыв усталости. Ноги становились ватными и постепенно переставали слушаться. Мысли затуманились. На лбу выступил пот. Я согнулся пополам, опершись на колени, и увидел в отражении кафеля собственное, бледное как никогда, лицо. Рухнув на колени, я почувствовал, как он потащил меня в обратном направлении.

– Не бойтесь, через пару часов будете как новенький. Еще успеете поблагодарить меня, – сказал он, провожая зрачками стрелку на карманных часах. – В одном рисовом шарике не поместилась бы смертельная доза препарата. Если я не напутал ничего с пропорциями… Так или иначе, мы ведь в морге, в случае чего, далеко идти не придется.

– Пошел ты… За это я должен тебя поблагодарить? – с трудом подняв дрожащую руку, прохрипел я.

– Это из моих личных разработок, если вам интересно. Как ощущения? Что-нибудь болит?

– Я чувствую, будто вот-вот умру.

– Да-а-а, – довольно протянул он, – как по нотам.

   Спустя несколько извилистых поворотов, я безвольно повис на сковавших меня руках. Затем, прислонившись к стене спиной, медленно опустился вниз. Он схватился за рычаг, торчащий из ростральной колонны, и с усилием дернул его вниз. На верхних рядах поднялись клубы пыли. По башне пробежалась вибрация. Запрокинув голову вверх, я увидел, как нечто, напоминающее колоссальных размеров механические щупальца, схватило один из ящиков и, вызволив его из конструкции, начало опускать вниз.

– Момент кульминации близок, как никогда. Готовы к встрече?

– За кого ты меня принимаешь? Я ни на секунду не поверю в эту чушь.

– Не верьте, ваше право, но она здесь… Точно такая же, как и прежде, совсем не изменилась.

   Когда незнакомец снова, с немалой долей нервозности, взглянул на часы, я решил, что он мог солгать насчет длительности действия этого препарата и тем самым попытаться ввести меня в заблуждение.

   (Быть может, я приду в себя с минуты на минуту?)

   Но не тут-то было.

   В груди разлилось неведомое мне до этого дня ощущение. Весьма приятное и согревающее. Каждый мускул тела обмяк, словно вдруг отказавшись служить мне. Веки начали опускаться сами по себе. Монотонный шум, издаваемый кондиционерами, так и убаюкивал. А красочные сны манили вслед за собой.

– Одна минута и двадцать четыре секунды, – присев на корточки рядом со мной, подытожил он. – Вы еще долго продержались, можете гордиться собой.

   Когда ящик с грохотом приземлился на пол с высоты нескольких дюймов, парень подошел к нему и ладонью протер пыль с таблички. Взглянув на меня с таинственной ухмылкой, он отщелкнул замки и отступил несколько шагов назад.

– Ну же, Арктур, разве ты не соскучился по маме? Ты достоин проститься с ней подобающе.

   Все мысли в голове смешались воедино, настроение было таким чудесным, что я позабыл даже о том, как оказался здесь. Почувствовав внезапный прилив сил, я незамедлительно вскочил на ноги. На глазах неожиданно выступили слезы счастья.