— Смотря кого вы хотите взять в пример — вмешался барон — Впрочем, если ориентироваться на современников, то подойдёт Итания. Когда бунт уже набрал силу, генералы отбили один из городов у восставших и Король-Обжора объявил его мятежным. Солдаты разграбили город дочиста, тысячи горожан погибли во время уличных боёв, еще столько же подверглись пыткам или казням. Говорят, там до сих пор одни руины. А герцог Бладштайн поступил проще — в нашей недавней войне сжёг половину «мятежного» города, а тех, кто выжил, выгнал в лес погибать от холода и голода. Городок был небольшой, тысяч тридцать жителей, и точно не известно, удалось ли хоть кому-нибудь выжить.

— Ужасно — прошептала Ероза, а Мясник, против обыкновения, молча сидел в углу, погружённый в собственные мысли — Но с чего королю поступать так с Прайбургом? У нас даже близко не то, что происходило в Итании! К тому же, если город не будет сопротивляться…

— А он не будет? — подхватил Велингвар — Вы видите, что творится на улицах? За последние два дня город ещё глубже погрузился в хаос.

— Это верно — согласился Мясник — Даже меня беспорядок начинает тревожить. Отбросы с Черных кварталов совсем распоясались. Люди режут друг друга почём зря.

— Всё равно — тряхнула Погибель головой — Король не может поступить так с собственным народом!

— Не может? — глухо сказал Мясник — Король — не может? Короли тешат своё самолюбие — и тысячи гибнут на ненужной войне. Короли отдают приказ, и у миллионов крестьян забирают весь хлеб, обрекая их на голодную смерть. Не говори о том, чего не знаешь, Погибель, а о повадках королей ты не знаешь ничего!

— Но какой в этом смысл? — не понимала Ероза.

Велингвар мог бы её ответить, но не стал. В тот вечер, когда они вернулись в Ортенфлоу, король принял его в своём кабинете.

— Разве вы не хотите посмотреть, как поведут себя горожане? — спросил Веласкер, когда Велингвар попытался расспросить его.

— Они будут резать и убивать друг друга, ваше величество. А на шестой день соберут все трупы, что найдут на улицах и принесут к вашим ногам.

— Хорошо бы они принесли живого Йоркдейла. Королева страшно обиделась, что я не перевернул город в его поисках. А безымянными трупами они делу не помогут.

— Но ваше величество — воскликнул барон — Разорение города повлечет за собой огромные потери.

— О, я целый день только об этом и слышу — ответил король — Скажите, барон, когда Королю-Обжоре вспороли живот и набили соломой, жалел ли он о том, что не жёг свои города? Или радовался тому, что большинство из них по прежнему стоят на Свете? Не знаете?

Велингвар промолчал.

— Вот и я не знаю — продолжил Веласкер — Но люди в моём королевстве должны раз и навсегда выбрать сторону — либо полное подчинение, либо бунт без пощады. Кстати, барон, те двое, которых вы привели — они ведь тоже участвовали в штурме?

Велингвар замер.

— Не волнуйтесь — рассмеялся король — Будем считать, что они пришли туда лично за вами, и ничего противоправного не сделали. Если, конечно, не выяснится, что они участвовали в убийстве солдат или Йериона.

— Они этого не делали, клянусь, ваше величество!

— Вот и славно.

Эти слова вряд ли успокоили бы Герцогов, и барон сменил тему.

— А что ваши люди? Джейкоб? Они вас ни в чём не обвиняют?

Мясник лишь усмехнулся.

— А члены других банд? Я слышал, стычки участились? Уцелевшие люди Мейсонов нападают на всех подряд.

— А ещё заключённые, бежавшие с Ледфорда — согласился Питт — На улицах все словно взбесились. Но сейчас это неважно. Нам главное разобраться с королевским приказом, а уж потом мы наведём порядок.

— А как же Стража? Или другие благородные? Уверен, они на многое способны, чтобы спасти своё имущество.

— У Стражи и так дел хватает — покачал головой Мясник — А вот благородные… да, они копят силы, а к концу срока наверняка перевернут весь город. Но — улыбнулся Джейкоб — Мы тоже не сидим сложа руки.

— А вы, уважаемая Ероза? — Велингвар перевёл взгляд — Простите за любопытство, но разве у вас в… — барон на секунду запнулся, подбирая подходящее слово — В коллективе! Разве не обсуждают слова короля?

— Это не твоё дело, барон.

— Согласен! — Велингвар встал — Тогда будем считать, что на сегодня мы с делами покончили? И после завтрашней оплаты претензий друг к другу не имеем?

— Всё верно — ответил Мясник, и Ероза, соглашаясь, кивнула — До встречи, Велингвар.

— Да встречи, господа Герцоги — поклонился барон и направился к выходу.

— Да, кстати, барон — Погибель подошла к Велингвару и протянула ему кошелёк — Передай своей девчонке. Роу, да? Она отлично поработала в «Морском молоте».

Барон, не принимая кошелька, недоуменно посмотрел на женщину.

— Я не понимаю, о чём речь. Какой ещё молот?

— Тот, в котором она порезала Людоеда — ответила Ероза — Когда тебя выпустили из тюрьмы, припоминаешь?

— Нет — пожал плечами барон.

— Да ладно вам, Велингвар — подал голос Мясник — мы же знаем, что вы вернулись один. А Роу со своим другом вернулась гораздо позже, потому что в таверне сцепились с нечистью. Вот за эту нечисть Ероза и хочет заплатить девочке. Берите, берите, Роу их честно заработала.

— Господа Сумрачные Герцоги — Велингвар внимательно посмотрел на обоих — Я понятия не имею, о чём вы сейчас говорите. Тайрон и Аури вернулись поздно, это верно, но лишь потому, что столица бурлила, и добраться до меня оказалось нелегко. Если, как вы говорите, они там с кем-то сцепились — я об этом ничего не знаю, и знать не хочу — я ручался за них королю, как за честных людей, и надеюсь, не напрасно. Что же касается денег — при следующей встрече вы лично можете вручить кошелёк девочке, если уверены, что она их заслужила. Договорились?

Погибель молча опустила руку с монетами, а Мясник одобрительно махнул рукой со своего места.

— Вот и славно — улыбнулся Велингвар и вышел из трактира.

— Это точно была девчонка — проговорила Ероза, убирая кошелёк в карман.

— Ну — протянул Мясник, наливая себе новый стакан — Точно ты теперь ничего сказать не можешь. А твои домыслы Хашу без надобности.

— Ты будто бы этому рад — повернулась к нему Погибель.

— Да, рад — спокойно ответил Джейкоб — Мне нравится девочка. А насчёт убитых… Огонька жалко, но это был бой, тут уж кто кого. Вайлену я бы сам глотку перерезал, а Людоед и с одним глазом неплохо устроится. Так что не вижу никакого смысла давать Хашу доказательства. Епископ преподнёс бы Роу как подарок Эдди, или Русалке, а это плохой конец даже для таких как мы, не говоря уже о ребёнке. Ты слышала, что Пламя сделал с трактирщиком?

— Рано или поздно Бранд поправится и сможет её опознать.

— И это будет его личное дело — его и Роу. Если это, конечно, была она.

— Это точно была она — прошептала Ероза. Мясник лишь покачал головой, уловив поток ненависти в этих словах.

— И как там Герцоги? — спросил Гетт у барона по пути домой. Десять гвардейцев ехали верхом впереди, десять — позади, остальные разместились в повозках.

— Нормально — кивнул Велингвар — Взяли две тысячи за нападение на Барона и пообещали дальнейшее сотрудничество.

— Значит, они наши?

— Да ты что, Гетт? Разум покинул тебя? Хоть осыпь их золотом, они всегда будут сами по себе. Эти две тысячи для них просто небольшая добыча с одного глупого барона, который верит в честность и договоры. Уверен, когда будет собрание Герцогов, Ероза первая предложит убить меня.

— Ты ей не понравился, верно?

— Ей никто не нравится, кроме служителей. Весьма мрачная особа. А сейчас давай помолчим. Я хочу всё как следует обдумать.

Барон молчал до самого дома, а там сразу же пригласил в кабинет Гекхарта и Реймона.

— Дело плохо — начал он свою речь — Если сам Свет не вмешается в события, то через пять дней город запылает.

— То есть в Торговое Собрание ты не веришь? — спросил Раен.

В тот же вечер, как выступил король, все, кто хоть чего-то стоил, начали действовать. Многие попросту решили покинуть столицу. Те же, кто захотел остаться, строили планы по спасению города. Благородные дома скупали наёмников сотнями, но действовали пока каждый сам по себе. Знатные горожане «простой крови» объединились и собрали свой собственный совет. Возглавили его, разумеется, торговцы — у них уже были и люди, и планы, а главное — им некуда было отступать. Остальные не сильно сопротивлялись — в случае неудачи торговцы брали на себя всю вину, в случае успеха лишь выходили в ноль. Благородных в Торговом Собрании, как назвали этот совет, не было. Местом для Собрания выбрали закрытый в начале беспорядков Торговый Двор — и уже ночью принялись за дело. План был таков — собрать как можно больше горожан, и отправиться в Ортенфлоу просить у короля милости. Одновременно ловили тех, кто штурмовал тюрьму, чтобы к своим просьбам присовокупить их головы. Народ собирался довольно бодро, а вот с ловлей преступников дела обстояли неважно.