Мы оба не могли надышаться друг другом. Сколько мы так стояли, только забытые морунские боги знают. В какой-то момент Миарон шевельнулся. Его губы мазнули по моей коже, пробираясь вверх, прокладывая себе огненную дорожку. Я ахнула от неожиданности. Но сомневаюсь, что хоть кто-то услышал мой тихий возглас: Миарон поймал его губами. Выпил, как мое дыхание.
И мы оба пропали. Мысли исчезли. Мир растворился. Мы растворились друг в друге. Губы мужа жадно и в тоже время нежно скользили по моим губам. Впивались, словно ставили клеймо. И так нежно ласкали, что у меня, кажется, сердце забывало биться.
Горячий вихрь принял нас в свои обьятия. Закружил, закрутил и одурманил.
- Мам! Ну вы же тут не одни!
Я отпрыгнула от Миарона, словно ошпаренная и очумело оглянулась. Щекам стало невыносимо горячо. На нас смотрели дети, Светлана и телохранитель Адама. При чем дисциплинированный морунец смотрел куда-то совершенно в другую сторону. Света, красная как рак, смотрела себе под ноги. У Евы глаза были огромные, как десертная тарелка. Дочка вдруг напомнила мне пресловутого мышонка из старинного детского анекдота.
И только Адам смотрел чуть раздраженно, ревниво. Сын добровольно взошел на борт морунского крейсера, но до сих пор не мог до конца смириться с переменами в нашей жизни.
Пока я ошарашенно оглядывалась по сторонам, Миарон обхватил меня за талию и притянул к себе. Снова зарылся лицом в мои волосы. Шумно втянул в себя воздух. А потом отстранил меня и вгляделся в мои глаза:
- Прости, сердце мое, что оставил вас одних. Но эту многолетнюю игру в прятки с нашим Кукловодом пора заканчивать. Потерпи еще чуть-чуть.
Что на это можно сказать? С трудом сглотнув ставшую вдруг горькой слюну, я просто кивнула головой. Миарон снова прижал меня к себе, прижал так сильно, что на моей щеке наверняка еще долго будет виден отпечаток пуговиц с его рубашки:
- Это выше моих сил. Не могу тебя оставить тебя даже на минутку. Не хочу!
Я почувствовала кажется сердцем, как из мужа рвется наружу отчаяние. Вздохнула:
- Не переживай! Я тут в безопасности. В этот банковский сейф вся Звездная армада не пробьется.
- Только это и утешает.
Миарон снова отстранил меня, чтобы заглянуть в глаза:
- Таша, послушай, я сейчас уйду и заберу с собою Адама. Нам всем нужно переодеться и привести себя в соответствующий торжественной минуте вид. Вас троим, тебе, Еве и Светлане придется справляться своими силами. Прости, я никого сюда не пущу. За дверями стоят надежные люди, но они все мужчины. Тут им делать нечего. Когда закончите, вас проводят в комнату ожидания позади парадного Тронного зала. Уже там вы одни не будете. Рядом с каждой будет назначенный телохранитель. Там подождете начала приема и церемонии представления. Вас представят после Адама. А он будет со мной с самого начала. Нам нужно пережить этот прием. Я больше, чем уверен, все ставки Кукловод сделал именно на прием. Мы сделали все возможное и не возможное, чтобы обезопасить мою семью и приглашенных. Но все же, на всякий случай, рядом с каждой из вас будет проверенный телохранитель-доброволец. На сегодня все на добровольных началах. Парни знают, что рискуют жизнью.
По мере монолога Миарона до меня доходила вся степень нависшей над нами опасности. Ужас вцепился в сердце своими ледяными пальцами. Миарон погладил меня по щеке:
- Не нервничай так. Мы с Дилоном все предусмотрели. На этот раз Кукловоду не уйти.
— Ты думаешь, Кукловод этого не понимает? — Адам возмущенно смотрел на отца, скрестив на груди руки — Я уверен, он прекрасно осознает, что этот прием — его последний шанс! И, если он столько лет водил за нос вашу службу безопасности, то у него точно есть запасной план! А может, и не один! Я против того, чтобы мама и сестра принимали участие в этом безумии!
- Адам!
Сын умолк, враждебно глядя на Миарона.
- Адам, я сам не хочу, чтобы вы все в этом участвовали. И очень сильно надеюсь, что и не придется. Ну, а если все же придется, то Кукловода ждет огромный сюрприз.
Последняя фраза упала, словно комья земли на крышку гроба, припечатав собою зловещую тишину в комнате. Пару мгновений мы все молчали, осмысливая услышанное. Привыкая. Потом Миарон нехотя отстранился от меня:
- Мне пора, сердце мое. Собирайся. Хочу, чтобы ты своею красотой затмила все сверхновые во всей вселенной. И, пожалуйста, — муж выудил из внутреннего кармана кителя плоский бархатный футляр — одень вот это. Я его купил для тебя.
Футляр послушно лег в мои подставленные ладони и, едва слышно щелкнув, распахнулся, засыпав бункер россыпью сияющих бликов. На атласной подложке лежала та самая сапфирово-бриллиантовая парюра, которую Миарон купил на Земле.
Собирались мы, как и любая другая женщина на ответственное мероприятие: вроде по четкой схеме, но все равно бестолково суетясь. А учитывая, что нас было трое, суета тоже была помножена на три и временами грозила перерасти в хаос.
Как мы с Евой в четыре руки вытряхивали Светлану из строгого офисного платья, отдельная песня. Бедняга не предусмотрела возможность оказаться на королевском приеме и подходящего платья в Светином гардеробе не было. Но и уговорить девушку нарядится в одно из моих вечерних платьев тоже не смогли. К счастью, уговорами, лестью и банальным шантажом удалось нарядить Свету в Евино коктейльное платье из темно-зеленого атласа. Простой строгий крой мог сойти за офисный стиль, если бы не умопомрачительный блеск шикарной ткани.
Мы с Евой отдали предпочтение сине-голубой палитре. На мне снова было то самое платье силуэта «русалка», расшитое по подолу мельчайшей стеклянной слезой. Гладкий, сложного кроя корсет превращал мою грудь в идеальную подставку для колье. А когда Ева помогла мне пристроить в прическу диадему, Светлана ахнула:
- Наталья Ивановна, вы настоящая императрица!
Для Евы достойной ювелирки у нас не нашлось. Все, чем я владела, либо не подходило юной девушке, либо было слишком скромным, либо не совпадало по цвету с выбранным нарядом. К счастью, выбранное платье имело довольно скромный вырез «лодочка» спереди, что позволяло закрыть глаза на отсутствие колье или ожерелья. В уши дочка вдела жемчужные капельки, подвешенные к небольшому бриллиантику. А отсутствие ювелирки на руках замаскировали изящными перчатками. В целом, Ева выглядела целомудренной пансионеркой в ровном закрытом платье до колена из плотного голубого шелка. До тех пор, пока не поворачивалась спиной. А на спине скромная «лодочка», окантованная узенькой полоской атласа более темного оттенка, чем само платье, переходила в провокационный v-образный вырез ниже лопаток. Тахикардия Миарону обеспечена.
Входная дверь открылась словно по сигналу, едва мы только завершили сборы. На пороге появился Моррел, телохранитель Евы. Его я уже знала. Моррел низко поклонился нам всем троим:
- Мэйзи? Вы готовы? Нам пора.
Пора, так пора. Моррел вышел в коридор и придержал для нас двери.
Мне пришлось первой сделать шаг навстречу неизвестности. Светлана смотрела слишком перепугано, чтобы возглавить процессию. Ева замешкалась у туалетного столика, что-то поправляя в последний момент.
За дверью находилось еще два морунца. Один совсем мальчишка, по виду — моложе Адама. Второй, не смотря на отсутствие внешних признаков зрелого возраста, почему-то ощущался как человек, тьфу ты, морунец в возрасте. Я удивленно огляделась:
- А что, только вы трое нас будете охранять? Это не опасно?
Несмотря на то, что в сущности вопрос я адресовала уже знакомому мне Моррелу, ответил мне самый старший:
- Не волнуйтесь, мэйзи, в этой части дворца сейчас ни души. Но все же не стоит вот так глупо подставляться, ведя светские беседы посреди коридора.
Я сконфуженно кивнула, признавая его правоту. В конце концов, Миарон лучше знает, как поступать.
- Хорошо, показывайте куда идти.
Мой собеседник чуть кивнул и указал на проход прямо передо мной:
- Первыми пойдут Иллар и мэйзи избранница советника, затем мы с вами, замыкает Моррел с вашей дочерью, мэйзи. Прошу вас!
