Весь его вид в целом, не пугал меня, но я знала, что это мужчина ещё тот ублюдок и мразь. Именно поэтому, я делаю глубокий вдох, приказывая себе не дрожать под пристальным взглядом Дариана. И вспоминаю, что эта мразь сделала с Дэном. Лишь от одних воспоминаний истории Дэна, беспокойство внутри меня сменяется на ярость, и идти становиться намного проще. Намного проще дышать, чувствуя, как покрывается толстым панцирем с шипами. О, да, я умею ненавидеть. И сейчас, это мне только на руку.

Когда мы останавливаемся подле ступеней подиума, музыка стихает и вокруг повисает тишина. Мы делаем низкий поклон, соблюдая правила и кодекс, приветствуем Дариана и его людей. Я уверенно держусь за Дэна, стараясь следовать советам Амары.

– Bun venit acasă, fiul meu cel Mare, – внезапно говорит Дариан, вставая на ноги и спускаясь к нам. Он улыбается, бегло осматривая нас. Я слышу, как кто-то из команды позади меня фыркает, и чувствую, как отвращение к Дариану подступает комом к горлу. Мразь. Ненавижу его. Ненавижу и хочу, чтобы он сдох.

– Отец, – сквозь зубы говорит Дэн, и я сильнее прижимаюсь к нему, давая так нужную ему сейчас немую поддержку. – Давно ли эта конура стала моим домом?

– Годы идут, а ты всё так же не меняешься, щенок. Как был диким и озлобленным зверем, таким и остался. Но мне это нравится, сын, – усмехается Дариан, подходя к нам и кладя руку на плечо Дэна, которую тот моментально сбрасывает. На его лице проскальзывает отвращение смешанное с яростью, и я молюсь о том, чтобы он не потерял контроль. Ведь Дариан намеренно провоцирует его. Вокруг нас поднимается шумиха, гости явно шокированы поведением Дэна, как и я. Но я понимаю его, и будь у меня возможность, я расцарапала бы Дариану его лицо.

– Посмотрим, как ты заговоришь, когда я получу то, что по праву принадлежит мне, и когда твоя голова будет насажена на твой ебённый тирс, Дариан, – усмехается Дэн.

– При гостях мог бы и проявить уважение, ублюдок, – рычит Дариан.

– Ты же знаешь, что мне похуй, но, раз ты так хочешь, – Дэн склоняет голову. – e rog să mă ierți pentru discursul meu vulgar și lipsit de respect, Тауэириан.

– Щенок, – качает головой Дариан, а затем резко переводит своё внимание на меня. Он подходит ко мне, останавливается в нескольких сантиметрах, и осмотрев сверху вниз несколько раз, говорит:

– На фотографиях со свадьбы, что я получил, ты выглядела слегка иначе, Тарианна.

– Îmi pare rău că așteptarea ta nu corespunde realității, Тауэириан, – отвечаю я, склоняя голову в уважении.

– О, дитя, я не разочарован. Ни сколько. Ты прекрасно выглядишь, и полностью подходишь Молоту. Вот только какая ты на самом деле, я не знаю. Может быть за этой красотой скрывается слабачка, которую заставили выйти замуж за ублюдка из Северного клана. Или сильная девушка, которая хочет нажиться на моём старшем сыне и получить то, что не принадлежит ей. Я не знаю, сколько личностей живёт внутри тебя, Тарианна. Но узнаю, совсем скоро. Однако, я сомневаюсь, что ты по собственной воле решила выйти замуж за Дэна, особенно учитывая то, насколько он омерзителен и уродлив. Ваша свадьба была прекрасна, но я сомневаюсь. Скажи мне правду, прекрасное дитя. Скажи, и я помогу тебе сбежать и освобожу от этого тяжкого груза. А те, кто принудил тебя сделать это, будут убиты. Просто расскажи мне, и я помогу тебе.

Дариан гладит меня по волосам и улыбается так, что у меня возникает лишь одно желание – выбить ему зубы. Ярость и злость накрывают меня, словно лавина, сошедшая высоких гор. Его прикосновения мне омерзительны. Я так хочу, так хочу свернуть его шею, чтобы больше не видеть эти жуткие глаза и не слышать этот голос, что похож на шипение змеи. Он играет со мной, проверяет меня, и я готова к этому. Нет. Я не сломаюсь. Не подведу себя. Не подведу Дэна.

Я сбрасываю его руку со своих волос.

– Дэн, прекрасен не только внешностью, но и душой. Если в этом зале и есть ублюдок, то он только один, и это вы. Мне плевать, верите ли вы мне или нет. Плевать на ваши слова, которые пропитаны ядом, как и воздух здесь. Я не обязана ничего вам доказывать и говорить, кроме слов приветствия. Хотя, признаться честно, мне бы даже плюнуть в вашу сторону было бы жалко. Вы правы, внутри меня есть кто-то ещё. И если Дэн монстр и урод, то я точно такая же, как и он. Внутри меня дремлет монстр, который принадлежит и зависим от Дэна, и если будет надо, то я выпущу его и вспорю глотку любому, кто будет у меня на пути. Вы правы, внутри меня есть псих, который контролирует меня сейчас. Моя голова сейчас разрывается, потому что вся моя сущность люто ненавидит вас. Может быть моё лицо искривлено сейчас гневном, но это лишь маска. Под которой скрывается пустое выражение. Ваши слова не задели меня, не произвели того эффекта, что вам бы хотелось. И я люблю, Дэна. Люблю так сильно, что готова умереть за него, и я умру, если понадобиться, – отвечаю я, смело смотря в полыхающие глаза дьявола. Вместо ответа, Дариан ухмыляется, и поворачивает в руках тирс несколько раз, не отрывая своих глаз от меня. Гул вокруг учащается. А мне кажется, будто проволока, которую он затянул ранее и концы которой находятся в его руках, резко дёргается и шипы прорезают мою кожу. Становится неуютно и страшно, но борюсь со страхом, желая выйти победителем из этого немного сражения.

– Прекрасно, – оскаливается Дариан, спустя несколько минут молчания. А затем переводит взгляд мне за спину и говорит: – Амара, радость моя, не выйдешь поприветствовать меня?

– Не горю желанием, отец, – доносится позади меня голос Амары.

– Выйди, я сказал.

– Она никуда не пойдёт, – вмешивается Дэн, делая шаг навстречу к Дариану. – Ты хотел узнать дела клана – я расскажу тебе. Клан процветает, мы расширили свои границы к северу от Западных границ, усилили патрули, полностью искоренили «слепые» зоны по периметру. На границах стоит надёжная охрана, а колючая, пропитанная ядом проволока подле стены, не оставит шансов перебежчику. Так же, подле стен теперь есть рвы, в которые мы сбрасываем трупы шпионов, точнее то, что от них остаётся. В этом году мы приняли на службу полторы тысячи рекрутов, половина из которых – мирные. Они прошли подготовку, стали салагами и успешно прошли через все испытания. Таким образом, в моём подчинении оказывается шесть тысяч человек, и это только официальная часть. Но об остальном, вы, никогда не узнаете. А если ты хочешь поговорить об Амаре и её, якобы, свадьбе с Рикардо, то ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что я позволю тебе сделать это. Я перегрызу тебе глотку, за Амару, если тронешь её пальцем. Ублюдок Рикардо, из Элариума, города гнилых и прогнивших, никогда не получит её. Я сделаю для этого всё.

– Конечно, конечно, Молот. Я знаю это, знаю насколько ты одержим своей жаждой защитить свою сестру от меня, ведь спасти свою мать и старшую сестру ты не мог, потому что тогда, ты был жалким, ничтожным выродком, которого я хотел прихлопнуть самым первым. И лишь в тот момент, когда я прострелил череп Тейт, и увидел в твоих глазах ярость, то понял, что ты мне пригодишься, как сын. Пускай и приёмный, – усмехается Дариан. А я с трудом держу себя в руках, ведь желания прибить эту гниду с каждым разом увеличивается внутри меня. Разрастается, словно раковая опухоль, которая не подлежит лечению. Дэн отпускает мою руку, я замечаю как выпрямляется его спина, а глаза загораются чистым безумием, как тогда, в зале….

Блять, блять, только не это!

Эта мразь намеренно провоцирует Дэна, и у него отлично получается.

– Что же ты молчишь, щенок? Сказать нечего, когда правда припечатывает к земле и втаптывается в собственное дерьмо? Где ты остался жалким, слабым выродком.

Спохватившись, я подхожу к Дэну, беру за руку и шепчу на ухо:

– Не сейчас, Дэн. Не смей поддаваться на провокации этой твари. Посмотри на него, он жаждет твоей реакции. Не давай ему то, чего он хочет. Не устраивай для него шоу, для его услады. Вспомни кто ты. Кто я. И зачем мы здесь. Мы отомстим ему за смерть твоей матери и смерть Тейт, я обещаю. Но сейчас, тебе нужно взять себя в руки. Не покидай меня, не сейчас. Сопротивляйся монстру внутри, не позволяем брать узды правления. Твоя команда и я, мы верим в тебя, Дэн. Ты сможешь.