Я вырываю свою руку из цепкого захвата Дэна, и стираю слёзы, что стекают вниз по щекам. Тело трясёт так словно меня ударило таком в сотни тысяч вольт. Я задыхаюсь, не имея сил дышать. Злость бьётся под рёбрами, прося выйти наружу. Ибо пустота беснует в душу, чувствуя родное тепло исходящее от монстра. Она требует присвоить его себе. Уши закладывает, а с уст срываются первые всхлипы. Тишина давит на виски. Я смотрю в глаза Дэна и вижу в них равнодушную пустоту, словно мои слова никак не отозвались внутри него. Но я жестоко ошибаюсь, потому что в следующее мгновение, он вновь хватает меня за руку и тащит в сторону кровати. Я вырываюсь, чувствуя прилив страха и отчаяния, которые посылает та светлая часть разума. Она кричит мне, что надо бежать, потому что знает, что сейчас будет, но я не могу. Что-то щёлкает внутри меня, спуская процесс разрушения с мёртвой точки. В одно мгновенье всё меркнет, погружаясь во тьму. Пусто. Слишком пусто и тихо внутри. Я рыдаю сквозь боль и туман в голове, чувствуя как в спине проворачивается невидимый кинжал, пронзая последнюю хрупкую защиту. Жуткий треск проносится в моей голове, и я снова кричу. Я вижу, как чёрные тени тянутся ко мне со всех сторон, вспарывая мою кожу своими острыми когтями и шепча:

«Добро пожаловать, мы долго ждали!»

«Сама виновата!»

« Время пришло»

«Пора домой, на дно забвения»

Когда мы подходим к комоду, Дэн швыряет меня на него так, что моя спина проезжает по гладкой поверхности, сметая все предметы на пол. Я чувствую острую боль в спине и пояснице, но продолжаю истерично смеяться. Как же… Как блять, это всё предсказуемо. Я знала. Знала, что так будет.

– Дрянь! – рычит Дэн, переворачивая меня на живот, ударяет по голове, стискивает волосы и вновь прикладывает головой о деревянную поверхность, срывая с губ тихий вскрик. Тупая боль бьёт по черепной коробке, от чего зрение начинает мутнеть. Я чувствую металлический привкус во рту и смеюсь, ощущая, как струйка крови стекает из уголка губ. Я закрываю глаза, чувствуя, как он стаскивает мои бёдра вниз, расстегивает джинсы и снимает их вместе с трусиками, до колен. Даже когда я слышу звук бляшки ремня, я смеюсь, понимая, что сошла с ума. Что пересекла черту и теперь лечу в пропасть. В бездну, туда, где мне самое место. Цепляюсь свободной рукой за край комода и прикусываю губы так, чтобы не закричать. Нет. Я не буду. Не буду. Глаза уставлены в одну точку, а по щекам текут слёзы. Да. Куклы тоже могут плакать.

– Хотела этого, сука? Этого? Хорошо. Ты получишь это, и даже больше. Дрянь. И только посмей вновь закрыться, только посмей сделать с собой что-нибудь. Я достану тебя, и в этой, и в следующей жизни, в любом мире. Я найду тебя и утащу с собой в пекло. Моя. Шлюха, – рычит Дэн, а в следующее мгновенье, его член пронзает моё неподготовленное нутро, и я вижу сотни ярких вспышек перед глазами. Низ живота сводит режущая боль, между ног всё горит и зудит, боль просто адская. Но Дэну плевать, он громко стонет и делает новые толчки, стараясь войти глубже. А я… Я смотрю в пустоту и сотрясаюсь от ударов, ощущая, как сильные пальцы впиваются в мои бёдра. Сама виновата.

Я плачу, кусая губы, и стараюсь не издавать звуком, но те самопроизвольно слетают с губ. Звуки шлёпков бёдер и шумное дыхание Дэна разрезают тишину вокруг, пока мой мир рушится, превращаясь в прах. Боль окутывает меня, шепча колыбельную на ушко. И я так привыкла к ней, что уже не обращаю внимания. Мне наплевать на неприятные ощущения, плевать на синяки. Я лишь мечтаю о конце. Прикрываю глаза, вспоминая гладкую поверхность озера, высокие равнины гор вдали, вспоминая запах ели и люпина. Я хочу покоя, хочу, чтобы всё это кончилось. Тихо напеваю себе под нос одну из песен, что услышала в тот вечер, понимая, что мир вокруг приглушается. Собственный голос отдаётся эхом в голове, образуя вакуум. Тело становится непосильно тяжёлым, а пальцы ослабляют свой захват. Лишь тело продолжает содрогаться от мощных толчков Дэна.

Сквозь собственный голос я слышу отдалённый голос Дэна, но не понимаю ни единого слова. Время словно остановилось, навсегда оставляя меня в этом промежутке.

Лишь когда острая боль пронзает мою шею, вырывая из спасительного вакуума, я кричу. Кричу так громко, как могу. Кричу чувствуя, как зубы Дэна пронзает тонкую кожу, принося жгучую боль. Укусил… Он укусил меня. Поставил своё клеймо, чтобы найти. Чтобы привязать меня к себе навсегда. Боль пронзает моё тело, под тяжестью тела Дэна оно кажется свинцовым, словно все мои конечности сломаны, накрывая каждый раз с новой силой, и я понимаю, что всё закончилось.

– Вот так, Крошка. Вот так. Вернись ко мне, сладкая. Приходи в себя, – шепчет Дэн, слизывая выступающие капли крови, и поглаживая меня по волосам. Место укуса пульсирует и жжёт, но эта боль кажется мне мелочной. Совсем крохотной в этой бездне пустоты и мрака, из которой я никогда не смогу вырваться. У меня не осталось сил. Я даже не знаю, смогу ли я дожить до конца этого дня. Желание вспороть себе глотку все сильнее и сильнее захватывает меня. Но тьма внутри шепчет, буквально кричит о том, что умереть мне не дадут.

– Ты… Ты… – хриплю я, смаргивая новую порцию слёз.

– Шш, я всё знаю, – отвечает Дэн смахивая волосы с моего лица. – Ты напрашивалась на наказание с самого нашего приезда, и сейчас, ты получила своё. Надеюсь, теперь, ты успокоишься и придёшь в норму. Сама. Без моей помощи. А если нет, придётся обращаться к Велесу.

Он целует меня в щёку и отстраняется, давая мне возможность сделать глубокий вдох. И я делаю его обжигая лёгкие порцией отравленного воздуха, с ароматом смерти. Сердце отбивает бешенный ритм, отголоски которого отдаются эхом в моей голове. Слегка сжимая пальцы, проверяя жива ли я. Я чувствую, как вдоль спины проходит холод, словно невидимая чёрная тень нависла надо мной, окутывая меня в свои объятия, как мать обнимает своё дитя. И если это мой конец, то я готова встретить его сейчас.

– Тебе надо принять ванную и начать подготовку. Аудиенция начнётся через несколько часов. Ты всё помнишь? – доносится до меня отдалённый голос Дэна, который, судя по всему, успел отойти. А я… Я всё ещё лежу на чёртовом комоде, лишённая сил. И плевать на свой внешний вид. На губах всё ещё привкус собственной крови, и от этого тошнит.

– Да, – хриплю я. – П… Помоги мне, пожалуйста.

– Что?

– Я. Я н-н-ног не чувствую.

– Блять, почему же с тобой столько хлопот?!

– Прости, – шепчу я, прося прощения не у того, кто превратил мою жизнь в ад. Нет. Я прошу прощения перед призраком себя, который стоит перед глазами. Та «Я»… Она живая и сильная. И она смотрит на меня с открытой злобой и отвращением, ненавидит за то, что сдалась. Та «я» призрак того, какой мне никогда не суждено быть. И я прошу прощения у призрака, который медленно исчезает и полностью растворяется, когда Дэн проходит сквозь невидимую глаза фигуру. Остаётся лишь дымка, оседающая прозрачным пеплом на мраморном полу.

Неожиданно я чувствую, как сильные руки стаскивают меня с комода, и подхватывают, лишая опоры под ногами. Голова укладывается на плечо Дэна, а руки безвольно свисают вниз. На мгновенье я теряюсь в пространстве, не понимая, что происходит. Лишь когда вспышка света бьёт в глаза, и я вздрагиваю, то понимаю, что нахожусь в ванной комнате. Дэн сажает меня на невысокий пуфик и присаживается на корточки. Осторожно вытянув мои ноги вперёд, я позволяю ему стянуть с меня штаны и остатки одежды, больше не стесняясь своего обнажённого тела. Вокруг слегка прохладно, и это только на руку. Ибо холод притупляет боль.

– Сиди здесь, – приказывает Дэн, а затем встаёт на ноги и выходит из комнаты. А мне смешно, потому что идти-то мне некуда. Я никуда не смогу уйти. У меня ничего нет. Да и моя жизнь не принадлежит мне. Я смотрю на свои ноги, на которых есть несколько незаметных шрамов и думаю, что за эти месяцы они стали ещё тоньше и отвратительней, как и всё тело в целом. Оно выглядит тощим и уродливым, лишь лицо пока сохраняет иллюзию красоты. Но кажется мне, что это не надолго.