– Что такое Исстар?

– Это верховный совет кланов, который составляет законы и порядки. Принимает решения, но только вместе с Князем. В состав совета входят послы от каждого клана, бывшие лидеры, судьи и старейшины.

Нервно сглотнув, я встаю на ноги и, скрестив руки на груди, подхожу к зашторенному окну. Шумно выдохнув, прикрываю рукой глаза, стараясь переосмыслить услышанную информацию. Я думала, что пройдя обучение и испытания, Амара и Дэн станут свободными. Но нет… Оказывается, они до сих пор заперты в этой ловушке. Они лишены права выбора. Они лишены воли. Они делают всё, что им скажут. Они всего лишь пешки в руках кукловода. Они невинные души, ставшие жертвами демонов. Мне так жаль… Так жаль, что их жизнь сложилась именно так. Сколько боли и горечи они вынесли? Сколько потерь им пришлось пережить? Не знаю. Но мне кажется, что это огромная сумма.

И теперь я знаю, зачем и почему Дэн делает это со мной. Он ломает и причиняет мне боль точно также, как когда-то ему. Он возмещает на мне свои детские страхи, обиды, одиночество, боль и злость. Он мстит и наслаждается. Он выбрал меня, потому что меня легче всего сломать. Сироту, у которой ничего нет. И он знает это. Я не знаю, остались ли в нём хотя бы крошечная светлая часть души, но знаю, что он уже никогда не станет другим. Слишком глубока рана и воспоминания. И мне так жаль его. Но не того Дэна, что сейчас сидит позади меня, нет. Мне жаль того мальчика, что несколько лет назад, попал в руки Дариана. Мне жаль того маленького Дэна и его чистую душу. Жаль, что жизнь подкинула ему всё это дерьмо.

Узнав правду, я могу понять некоторые действия Дэна. Но не могу оправдать его. Не могу и не хочу. Он не заслуживает. Он не хочет жалости и прощения в свой адрес, он хочет ненависти и злобы. И добивается этого. Я делаю несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь прийти в норму. Стараясь унять дрожь во всём теле и сдержать слёзы, что так и рвутся наружу. Мерзко и противно. Лучше бы я не знала правды. Лучше бы он солгал. Я не была готова к этому. Это слишком… Слишком жестоко.

Внезапно моей талии касаются чужие руки и сжимают её. Горячее дыхание резко ударяет в затылок, заставляя кожу покрываться сотней мурашек. Вздрогнув, я нервно сглатываю и выпрямляюсь, стараясь не показывать, насколько мне страшно. Его прикосновения до сих пор неприятны и до чёртиков пугают меня. Я чувствую, как близко он стоит ко мне, чувствую спиной его грудь, ощущая на коже тяжёлое дыхание, и стараюсь совладать собой. Пожалуйста. Не делай этого сейчас. Не делай этого со мной. Хочу закричать, но не могу. Я должна слушаться и подчиняться, чтобы не было вновь больно.

– Тебе жаль меня, Крошка? – спрашивает Дэн, зарываясь лицом в мои волосы и жадно вдыхая их запах.

Сжимаю руки в кулаки, но не отвечаю, лишь отрицательно мотаю головой. А на глазах вновь слёзы. Не смей. Не смей. Только не сейчас.

– Врёшь, – его руки перекидывают мои волосы на одну сторону, а горячее дыхание резко ударяет прямо в ухо. – Возможно, остальные ведутся на твой дешёвый спектакль сильной девочки, но только не я. Со мной это не прокатит, Крошка. Я вижу тебя насквозь. И твоя сильная оболочка – фальшь. Всего лишь способ защиты. Но я знаю, что внутри ты всё та же жалкая, никчёмная шлюшка, жаждущая подчинения. Играй с остальными. Но не пытайся обмануть меня, Сара. Я знаю, что ты умна, но я намного умнее тебя. Мне не нужно твоё фальшивое подчинение, это лишь вызывает внутри меня острое желание выбить всю дурь из твоей головы. И я знаю, что сейчас ты хочешь заплакать от полученной информации. Знаю, что тебя гложет жалость.

– Нет, – шепчу я, прикрывая глаза.

– Да. И не спорь со мной. Лучше пойми, что мне не нужна твоя жалость. Мне плевать на это. Здесь ценятся не чувства, а хладнокровность и сила. А у тебя нет ни того, ни другого.

– Так почему же Вы не убьёте меня? Почему не избавитесь от такой ноши? У вас есть Алиша, – говорю, я усмехаясь. Все мои старания напрасны. Он раскусил меня. Увидел, что я не изменилась. Что не стала сильной. Я лишь… Лишь создала иллюзию вокруг себя, скрывая свои истинные чувства.

– Как же я могу выбросить свою любимую куклу? Я ещё не наигрался с тобой, – отвечает Дэн, опаляя горячим дыханием моё ухо. Его руки сжимают мою талию, а тело находится настолько близко к моему, что могу чувствовать, как вздымается его грудь. Внезапно, он оставляет короткий поцелуй на моей шее, а затем впивается в тонкую кожу зубами, причиняя мне боль. Кусает сильно и крепко. Вскрикнув, я хватаюсь своими руками за его руки на своей талии, сжимаю их и тихо скулю от пульсирующей боли в области шеи. Кожа горит, пульсирует. Но Дэн не спешит отстраняться. Нет. Он начинает посасывать место укуса, причиняя новую порцию боли. А я не могу сопротивляться ему. У меня нет сил. Я лишь тихо скулю и чувствую, как слёзы стекают вниз по щекам. Ненавижу. Ненавижу тебя.

– Вот так, Крошка, вот так, – шепчет Дэн, отстранившись и слегка дуя на место укуса.

– Ненавижу, – скуля, отвечаю я и одёргиваю свои руки.

– Уже лучше, Сара. Намного лучше. Именно это я и хотел увидеть. Сейчас я бы оттрахал тебя так, чтобы ты не могла сидеть несколько дней, но увы, тебе нужен отдых. Завтра вернёшься к тренировкам. В конце недели я лично буду проверять то, чему ты научилась. И молись Богам, чтобы я увидел то, что мне нужно. Иначе… Ты знаешь, что тебя ждёт. А сейчас повернись и посмотри на меня.

Всхлипнув, прижимаю руку к месту укуса и поворачиваюсь к нему лицом, смотря затуманенным от слёз глазами в его лицо. Он усмехается, видя мои слёзы, и мне хочется врезать ему по лицу. Чтобы он понял, насколько это мерзко и противно. Неожиданно он резко поднимает свою правую руку, а я зажмуриваю глаза и сжимаюсь, приготавливаясь к удару. Но его не последовало. Нет. Вместо удара я почувствовала лёгкое прикосновение его пальцев к своей щеке. Что… Что он делает? Он… Он стирает мои слёзы? Зачем?

– Такая красивая и живая, – шепчет Дэн, вновь привлекая моё внимание к себе. Открыв глаза, я непонимающе смотрю на него, но не перестаю дрожать, ощущая лёгкое поглаживание его руки на своей щеке. Он всё так же усмехается и как-то странно смотрит на меня. Словно перед ним не я, а кто-то другой. Вижу странный, безумный блеск в его глазах и начинаю паниковать. Что происходит? Что с ним? Я не отвечаю ему, лишь нервно сглатываю и шумно выдыхаю. Страшно? Ещё как.

– На сегодня хватит. Займёмся изучением румынского позже. Ложись спать. Тренировку никто не отменял, – усмехается он, одёрнув свою руку, разворачивается ко мне спиной, подходит к кровати и берёт в руки папку. Он подходит к двери, но прежде чем выйти, спрашивает:

– Как ты назвала своего фамильяра?

– А…Атто, – отвечаю я, смотря на его напряжённую спину.

– Весьма неплохо… Ложись спать, Тей… Са… Сара. Ложись спать.

Вздохнув, он выходит за дверь, при этом хлопая ей так, словно он был в ярости. А я… Я лишь успеваю дойти до кровати, прежде чем мои ноги подкосились, а из глотки вырвался жалобный скулёж. Страх и паника окутывают меня. Прижимаю ладонь ко рту, стараясь плакать как можно тише. Слёзы обжигают щёки. Тело дрожит. Укус на шее пульсирует. Он… Он… Он практически назвал меня Тейт. Это имя его старшей сестры. И она была убита. Неужели… Неужели он видит во мне её копию? Неужели он сошёл с ума? Что вообще с ним происходит?

Всхлипнув, я хлопаю в ладоши, выключая в комнате свет, и залезаю под одеяло. Моментально ощущаю тяжесть с другой стороны – видимо, Атто вновь разлёгся на большей части одеяла. Плевать. Ложусь на подушку и комкаю в руках одеяло, как бы обнимая его, стараясь забыть всё это, как страшный сон. И сон – самое лучшее лекарство.

***

Несмотря на пережитый стресс и адскую усталость, мне удалось поспать всего-лишь несколько часов. Когда я проснулась, то не знала, сколько конкретно прошло времени. Час. Два. Три. Четыре. А может и больше. Я не знала. Однако в комнате царил мрак и было тихо. Лишь тихое дыхание Атто нарушало гробовую тишину, что повисла в воздухе. Мне не снились кошмары. Нет. Ничего не было. Была лишь тьма и покой, которые не продлилось весьма долго, как мне хотелось. Вздохнув, провожу рукой по лицу и, привстав на локтях, я тянусь свободной рукой к тумбе. Найдя на ощупь выключатель, я нажимаю на кнопку, и спустя мгновенье на прикроватной тумбе загорается ночник. Тусклый свет лампы разрезает тьму вокруг, позволяя комнате приобрести хоть какие-то черты. Свет не режет глаза, что весьма радует меня. Так почему же я не могу спокойно поспать? Что мешает мне?