Возвышало его самомнение и тот факт, что Каммила выиграла третье испытание, а не я. Чтобы не сорваться в тот момент, я старалась держаться рядом с Дэном и смотреть лишь на чёрное лакированное покрытие гроба. Дариан так же выразил своё соболезнование и сказал, что лично возьмёт это дело на контроль. Вот только расследовать здесь было нечего. Руби убила Алишу, а Феникс убил Руби, ну а я… Я убила Феникса. Этот бесконечный круг замкнулся на мне, но никто не знал правды. Для всех существовала другая версия, однако убийцей одного из членов команды была признана я. Но это была лишь самооборона ни больше, ни меньше. Никто не знал правду, и это играло с сознанием окружающих злую шутку. Сплетни стремительно появлялись и расползались по дворцу почти что каждый день.
Райли и близнецы, как и было, сказано Дэном, сократили количество людей Ричарда буквально через несколько дней после похорон. Я не вдавалась в подробности убийств, лишь узнала от Грейс то, что в лесах нашли несколько изуродованных тел, которые невозможно опознать. Так же, Дэн и Марк провели общее собрание своих команд, на которое я не была допущена, да и если честно, я не особо рвалась.
Безразличие ко всему внутри меня прогрессировало и росло с бешенной скоростью, кошмары вновь вернулись, заставляя меня кричать по ночам и просыпаться в слезах. Тепло больше не ощущалось приятным покалыванием на коже, а окружающая реальность превратилась в серую кляксу, без красок. Вместо воды мне чудилась кровь, которой я умывалась и пачкала себя ещё больше. Даже Атто стал сторониться меня, видимо чувствуя, что со мной что-то не так. И хоть в его присутствии я позволяла себе подобие улыбки, он всё же чувствовал, что что-то не так. И я уже не та Сара, что была раньше. Я не общалась с командой, старалась, как можно больше времени проводить с Дэном. Он сдержал своё слово касательно наказания, и не сдерживал себя, когда проходила сессия. Мы не занимались сексом в тот день, нет. Он избил меня до такой степени, что пришлось вновь колоть обезболивающие лекарства и покрывать тело заживляющими мазями. Я плохо помню, что было после сильного удара в голову, потому что после него меня вырубило. А очнулась я уже в кровати, и уже в совершенно другой комнате.
Несколько раз ко мне приходила Амара и пыталась наладить общение, но не извиниться за свои слова. Но даже если бы она извинилась, мне было бы всё равно. Я эту жизнь проживала, неся на себе тяжёлую ношу, и её извинения не изменили бы ничего. Однако, я быстро послала её со словами, что не желаю разговаривать с ней и что мы никогда не были друзьями. И ничего внутри меня не отозвалось, когда я смотрела, как обиженная и расстроенная девушка покидала комнату. Нет. Ничего не было, кроме арктического холода в груди. Моя кожа покрылась толстым слоем льда, из которого острые шипы выросли. Создавая своеобразную защиту от всех.
В конечном итоге, я получила то, что заслужила, мы переехали в другую комнату, правда моих слов подтвердилась, из-за чего между Дэном и Ричардом произошла потасовка, которая тут же стала предметом всеобщего обсуждения. Я точно знала, что драку устроил Дэн и что разнимал их лично Дариан. Я не знаю точно, что произошло после, однако в комнату Дэн вернулся в такой ярости, что буквально разнёс всю мебель в пух и прах. Мне не удалось вытащить из него ни слова о произошедшем, что весьма сильно расстроило меня. Ведь видеть его мучения и не иметь сил помочь – моё главное слабое место. Но Дэн помогал мне тем, что постоянно успокаивал меня, когда очередной ночной кошмар терзал моё сознание. Он обнимал меня, и говорил, что защитит от всех. И я знала, что это правда, ведьнаходясь в объятиях самого главного демона, никакие другие твари не были мне страшны. Уменя есть свой личный демон, который защитит меня от пустоты и мрака, который в пекло меня давно затащил и оберегает теперь от адского пламени. У меня есть демон, который убивал меня сотни раз, и всегда обратно к себе возвращал. Который приручил меня и превратил в яд, чтоон регулярно принимает.
А через несколько дней за окном выпал снег, укрывая землю, траву, цветы и деревья белоснежным пуховымодеялом. Солнце больше не выглядывало из-за мрака серо-чёрных туч, что заволокли небо. Ночной мрак рассеивался лишь ближе к обеду, и на улице резко похолодало. Совет по-прежнему тянул с решением, и все буквально сходили с ума от нервотрёпки. Дариан отменил вторую аудиенцию в связи с последними событиями, и распорядился отправить половину прибывших гостей по домам. Обстановка вокруг была напряжена настолько, что дышать становилось невыносимо. Каждый думал о чём-то своём, каждый хотел узнать лишь то, ради чего был проделан этот путь. Стычек между Ричардом и Дэном больше не было, но каждый раз, когда он встречался на нашем пути, Дэн сжимал мою руку с такой силы, словно пытался сдержать внутри себя дикую ярость и желание разорвать Ричарда на куски. Ничего изменилось, за исключением того, что я решилась и упросила Дэна разрешить мне сделать татуировку. Он весьма удивился в тот день, но не стал возражать. А задал лишь один единственный вопрос.
«Зачем?»
Зачем мне нужна была эта татуировка. Я не стала скрывать от него свои мысли, ведь в этом не было смысла. Мой персональный демон видит меня насквозь. Я ответила, что хочу вечно помнить о том, что сделала. Что это моё клеймо, которое будет со мной до конца жизни. Клеймо убийцы, которые будет изо дня в день напоминать мне, из какой грязи я вылезла и что руки мои в чужой крови испачканы. И теперь на рёбрах моих навеки выбит чёрный лебедь пытающийся отбиться от когтистых лап, что на части его порвать хотят. А на руке правойнадпись «Oceanul negru cu lumini stinse mi-a tras în jos*. »
Ненависть к себе растёт, словно раковая опухоль, от которой невозможно избавиться. Остаётся только медленно гнить внутри и жить до тех пор, пока эта ненависть не убьёт меня.
Вздохнув, я делаю глубокий вдох, пропуская ледяной воздух в лёгкие, и выдыхаю густой пар, который тут же в морозном воздухе растворяется. В первые за прошедшие недели, мрак серых туч рассеялся и на небе показалось солнце. Снег скрипит под ногами и переливается миллионами драгоценных камней на свету. Королевский сад оказался под толщей снега: цветы отправились на заслуженный отдых, чтобы умереть и возродиться вновь с наступлением лета. Где-то вдали можно услышать отборный мат дворников, что расчищали садовые тропы от снега. Усмехнувшись, я переступаю с ноги на ноги и вновь смотрю на Атто, что неимоверно счастливо бегал сугробам.
– Я вижу, тебе понравилось, – тихо смеюсь, вспоминая, как несколько минут назад Атто с опаской посматривал на снег, а теперь бегает по нему и проваливается, но сейчас он абсолютно счастлив. Краем глаза я замечаю движение с боку, но не предаю значение, ибо уже привыкла к тому, что охрана, которую ко мне приставил Дэн, сменяется тихо и быстро.
– Малыш, пойдём. Я замёрзла, – я подхожу к сугробу и маню к себе Атто, что удивлённо замер и наконец-то обратил на меня внимание. Подбежав ко мне, Атто встаёт на задние лапы и обтирается об мою руку, желая получить заслуженную ласку и похвалу. Я усмехаюсь, и присаживаюсь на корточки, чтобы было удобнее гладить, как вдруг Атто хватает в зубы мой шерстяной шарф и начинает тянуть на себя.
– Хэй, маленький негодник, отпусти меня! Что ты делаешь? О, нет! Нет, нет! Я не полезу в снег, Атто, – фыркаю я, пытаясь вытащить из пасти животного вещь. Атто злобно рычит и не желает сдаваться, с новой силой начинает тянуть шарф на себя. Поняв, что это бесполезно, я снимаю шарф с шеи и встаю на ноги. Атто, кажется полностью довольный, отбегает и начинает играться с моим шарфом. А я вздрагиваю, чувствуя, как морозный воздух обволакивает оголённое горло, и запахиваю воротник своего пальто. Идти обратно во дворец, нет никакого желания, потому что перед уходом, я вновь поссорилась с командой, что упорно пытается напомнить мне, кто я есть. Но мне не нужны их напоминания, я прекрасно знаю, кто я есть. И кому принадлежу. Ив этой ситуации, я была даже рада тому, что сломанный механизм внутри никогда более не сможет отзыватьсяи эмоции выдавать. Кукла сломалась окончательно, осталось только, чтобы фарфор, что кожу её имитирует, треснул и развалился на мелкие части.
