Лерка наблюдала за происходящим с удовольствием, как за весёлым спектаклем. Похоже, Сергею тоже было смешно, он широко улыбался и своими комментариями только подливал масла в огонь. Света, раскрасневшись, на этот раз уже от вина, кокетничала напропалую. С Елисеевым не рисковала. При живой-то жене! Попробовала сначала с Валерой, но быстро разочаровалась. Всё-таки свой, северореченский, не очень-то это интересно и не очень перспективно. Валера на Светины ухищрения внимания не обращал. Он на равных участвовал в общем разговоре, парень он был дельный, не дурак, но и не «чего изволите». Для будущей карьеры в органах власти это, пожалуй, минус – принцип личной преданности ещё никто не отменял. Света переключилась на Володю – заезжий гость, загадочный какой-то, по заводу ходил, вопросы задавал, такой симпатичный, брутальный… Володя сидел с непроницаемым лицом, иногда улыбался, словно поощряя Свету к активности и отпускал ленивые комплименты. Лерка посмотрела на него внимательно, нет, не растренировался к сорока пяти годам, просто девочка ему вообще не интересна, так, досадное приложение к проекту и порученному делу…

На кухне прозвенел звонок духовки. Она встретилась глазами с Сергеем, тот понимающе подмигнул, сказал:

– Лера, что там у нас с горячим? А то пора бы налить…

– Готово! Давайте, я у вас тарелки грязные заберу и приборы тоже, принесу свежие, под мясо.

Она встала, начала собирать посуду. Подошла к Володе, их руки на секунду соприкоснулись. И вдруг такой мощный электрический разряд проскочил между ними, что Лерка едва не уронила на пол стопку тарелок. Ну, ничего себе… На статическое электричество это как-то не очень было похоже. Краем глаза она увидела, что буквально на секунду его лицо стало удивлённым, но он усилием воли погасил эмоцию. Сергей покосился на них, но отвлёкся, наливая вина Свете. Володя склонился к нему и что-то тихо спросил. Сергей коротко ответил:

– На кухне.

Лерка тут же вручила ему тарелки.

– Ты курить? Помоги, пожалуйста, а то мне всё за один раз не унести.

Он принял у неё тарелки, пошёл на кухню, она за ним, с вилками и ножами. Сергей молча посмотрел им вслед.

На кухне Володя подошёл к окну, закурил.

– Устала, наверное? – проговорил, не оборачиваясь.

– Да не очень, нормально, я люблю гостей принимать, была бы возможность, каждую неделю приёмы бы устраивала, мне это не трудно. Когда гостей вкусно, а главное, красиво накормишь, знаешь, как на душе хорошо становится.

– Ну да, тебе бы салон содержать, а не самой с тарелками носиться! Сидеть во главе стола, распоряжаться слугами и вести светские беседы.

– У тебя какая-то нездоровая страсть к роскоши. Ты, случайно, в прошлой жизни не барином был? Замашки остались.

– Мечтать не вредно.

– Точно сказано, а ещё говорят, мечтать не больно.

Она достала из духовки мясо, выложила на блюдо, посыпала горячую картошку жареными шкварками и зеленью, понесла в гостиную. Поставила на стол, вернулась на кухню за чистыми тарелками и приборами.

– Володя, пойдём, а то остынет.

– Да, сейчас, докурю и приду.

Ужин явно приближался к концу. Первым засобирался Валерий, у него ещё были планы на оставшуюся часть вечера, о чём он не преминул сообщить всем. Вскоре и Геннадий Павлович поднял Свету из-за стола. Свете совсем не хотелось уходить, она ещё не теряла надежды очаровать Володю, но Геннадий Павлович был очень настойчив, подхватывал её под руку, почти тащил в прихожую, наконец, его усилия увенчались успехом, и они удалились. Лерке показалось, что Володя облегчённо вздохнул.

– Я, наверное, тоже пойду, отдыхайте.

И тут к Леркиному удивлению, Сергей остановил его:

– Да ладно, чего там тебе в гостинице делать, давай ещё посидим, коньячок-то остался!

Володя, казалось, был удивлён не меньше, но виду не подал.

– А давай! Уж лучше я у вас посижу, чем за углом меня Света не подкараулит! – и подмигнул, – а то и в гостинице ждёт…

Лерка крикнула им из кухни:

– Мальчики, вы тогда на кухню перебирайтесь, забирайте коньяк свой и закуску, я вам тут стол освободила.

Она загрузила грязную посуду в посудомоечную машину, выдала им чистые тарелки. Присела рядом.

– Что, Володя, испугался? Чуть не утащила тебя наша Света?

– Лерка, не сыпь мне соль на рану. Зачем мне Света, о чём речь?

У Сергея зазвонил телефон, он глянул на дисплей. Звонил Ядрихинский.

– Привет, Андрюха, привет! Вовчик прилетит в понедельник, это я его тут задержал. Мы сегодня на заводе были, можно сказать, на экскурсии. Беда там, конечно. Даже не прошлый, а какой-то позапрошлый век… А, чего я тебе за него рассказывать буду, сейчас трубку передам.

– Здорово! – Володя говорил устало, пытаясь чётко проговаривать слова. – Там работы, жуткое дело. Однозначно реконструкция понадобится, вкладываться надо прилично. Не знаю, приеду, обсудим, стоит ли во всё это вписываться. Финотчёты у меня, Серый завтра ещё кое-какие материалы обещал подогнать. У тебя там нормально всё? Понятно. От Игоря новости есть? Да, послезавтра точно буду. Давай.

Он подал телефон Сергею.

– Чего это он? Прямо испереживался. Как будто мы первый объект берём.

– Да не обращай внимания, что ты, Андрюху не знаешь? Сидит там один, все разъехались в разные стороны, Белозёров и тот свалил, куда-то на юг.

– Ну, с Илоной бы пообщался.

– А что, с Илоной можно общаться? Типа, куда очередной бриллиант пристроить?

Лерка встала и пошла прибирать в гостиной. В дверях оглянулась:

– Вот совести у вас совсем нет. Как будто не знаете классического произведения, что лучшие друзья девушек – это бриллианты. Вы просто два старых сплетника…

– Лера, почему это мы старые? Да ещё и сплетники? Мы вон ещё какие, юные прелестницы на нас западают, Вовчик едва ушёл. Ну, давай, за нас, сплетников!

– Давай! Они, может, конечно, и юные, но не всегда прелестницы. А если прелестницы, то не всегда свободные…

Лера уложила Лизу, почитала ей книжку. Когда-то в детстве она тоже её любила:

… Жители Изумрудной страны ростом были не выше Жевунов. На головах у них были такие же широкополые шляпы с острым верхом, но без серебряных бубенчиков. Казалось, они были неприветливы: никто не подходил к Элли и даже издали не обращался к ней с вопросами. На самом деле они просто боялись большого грозного Льва и маленького Тотошки.

– Думаю я, что нам придётся ночевать в поле, – заметил Страшила.

– А мне хочется есть, – сказала девочка. – Фрукты здесь хороши, а всё-таки надоели мне так, что я их видеть не могу и все их променяла бы на корочку хлеба! И Тотошка отощал совсем… Что ты, бедненький, ешь?

– Да так, что придётся, – уклончиво отвечал пёсик…5

– Мама, а как это – что придётся? Он что, кого-то ловит и ест? Он же голодный. А собачка что может есть?

– Собачка должна есть мясо. Вот уж не знаю. Все кого-то ловят и едят, к сожалению. Давай, солнышко моё, засыпать будем.

– Мам, а ты полежи со мной немножко, а то я плакать буду, а не спать.

– Ну вот, что за новости, почему это ты плакать будешь? Что-то случилось, ты расстроилась, что ли?

– Нет, я не расстроилась, папа расстроился. А этот дядя Вовчик его друг? Он хороший?

– Лизунчик, с чего ты взяла, что папа расстроился? У него работа тяжёлая, он устаёт очень. Всё хорошо. Дядя Володя хороший, да, он папин друг. Спи, малыш.

Лерка полежала рядом в ожидании, когда дочь заснёт. Лиза, Лиза, сколько тебе ещё предстоит узнать… И кто такой друг, и кто такой враг, и что не бывает чёрного и белого… И каким словом охарактеризовать этих двоих, что сидят сейчас на кухне и мирно разговаривают? И как назвать её саму?

Лиза уснула быстро. Лерка вышла из её спальни, потихоньку продолжила уборку в гостиной. Иногда до неё доносились обрывки разговора. Нет, она совсем не понимает мужчин! Сидят там, как два задушевных друга, беседуют, словно и не было нескольких лет настоящей вражды.