– Правило номер ноль!

Вот и сейчас Анна Фёдоровна согласилась побыть с Лизой и через десять минут уже звонила в дверь. Дочка, увидев любимую няньку, запрыгала от радости и, схватив за руку, утащила в свою комнату.

Лерка постояла у зеркального шкафа, внимательно посмотрела на себя, и решила переодеться в джинсы и ярко-голубой пуловер, который любила за уютную мягкость, подкрасила глаза и вышла в прихожую. Из Лизиной комнаты слышались голоса, музыка – уже вовсю работала Playstation. Для порядка крикнула:

– Я ушла!

Ей никто не ответил. Нажала кнопку лифта, в кабине долго рассматривала в зеркале своё лицо. Цвет глаз опасно жёлтый, как всегда бывает, когда он где-то рядом… Володя ждал её на углу дома, привалившись плечом к стене.

– Ничего, что я тебя здесь встречаю?

– Ой, я тебя умоляю.

– Доверяет, значит?

Лерка покачала головой.

– Значит, доверяет. Ну, где разговаривать будем?

– Тут рядом у вас я кафе видел. Пойдём туда?

Этот фастфуд Лерка любила, при любой возможности заходила туда, чтобы насладиться вкусом острых куриных крыльев с соусом, от которого прямо пожар во рту. Она дёрнула его за рукав.

– Да!!! Я буду крылышки, острый соус и пиво!

– Лерка, ты вообще не меняешься. Как подросток, честное слово. Будут тебе и крылья, и соус, и пиво.

Сидя за столиком, она смотрела, кулаком подпирая подбородок, как он расплачивается у кассы, берёт поднос и оглядывается, ищет её глазами. Горячий комок встал у горла и очень захотелось плакать. Она помотала головой, отгоняя не нужные сейчас слёзы. Они ели, обжигаясь, куриное мясо, говорили о чём-то и ни о чём, и опять между ними и миром стояла невидимая стена, за которой было тихо и пусто, как будто не существовало, кроме них никого и ничего…

– Лерка, тебе очень идёт голубой цвет, оказывается. Глаза даже не кошачьи, а… как у рыси.

– Н-да, ещё бы научиться так кусаться и отбиваться.

– Не знаешь ты себя совсем. Всё ты умеешь, на домашнюю изнеженную кошку совсем не похожа.

Он взял её руки в свои, долго смотрел прямо в глаза.

– Володя, ты, кажется, хотел о чём-то поговорить?

Он отпустил её руки. Помолчал.

– Лер, расскажи мне… про Северореченский рыбозавод.

Этого она точно не ожидала. После долгой паузы спросила:

– Чтооо?!

– Ты же слышала, Северореченский рыбозавод.

Она покачала головой.

– Мы с тобой, – она продолжила медленно, словно подбирая слова, – Поправь меня, если что не так! МЫ С ТОБОЙ… Сидим в кафе в Городе, мы не виделись тысячу лет… и ты меня просишь рассказать о Северореченском рыбозаводе?!..

– Лер, ну, я серьёзно.

–Ну конечно! Всё, как всегда, у нас серьёзно… Ладно. Рыбзавод… Я с ними почти не работала, это моей подруги Свистуновой тема, но её сейчас в Северореченске нет. Помнится мне, у них всё время юрлицо менялось, завод то государственный был, то частный, и так по кругу. Как и что там сейчас, практически не знаю. Но если тебе нужно… Я постараюсь узнать, только ты мне поконкретнее обозначь, что тебе интересно…

– Всё! Мне нужно знать все! Кто владелец, какие были и какие нужны реконструкции, ассортимент продукции. Только не спрашивай об этом у Елисеева.

– Блин, опять по тому же месту. Все в игре?

– Лерка, – он. – Не раздувай ноздри! С ним это никак не связано, ничем ему не повредит, а может и помочь.

Она покивала, пожала плечами. В кармане пуховика зазвонил телефон. Звонил Сергей.

– Ох, мальчики, как я вас обоих… Привет!

– Лера, ты где?

– Я в кафе. А ты?

– Я дома. Анну Фёдоровну отпустил, тебя потерял.

– Да, сейчас иду.

Выключила телефон и посмотрела на Володю. Он отодвинул поднос, поставил на него почти пустой стакан. В его глазах плясали черти, но он молчал. Она вздохнула.

– Ладно, побегу. Номер телефона дай, у меня аппарат новый, все старые контакты потерялись. Ага, записываю… Пока!

– Пока. Тебя проводить?

Она помахала ладошкой – не надо! И побежала домой. На улице, оказывается, уже темнело – ого, долго просидели…

Сергей с Лизой, весело переговариваясь, возились на диване. Они посмотрели на Лерку совершенно одинаковыми глазами. Она присела на диван, прижавшись к Сергею.

– Не сердись, всего один стакан пива.

– Да нормально всё. Давайте ужинать…

В густой темноте раннего декабрьского утра перед глазами плавали, постепенно теряя яркость цветов, обрывки сна. Ей нужно было переезжать на новую квартиру. Одной. Квартира почему-то располагалась в бывшем универсальном магазине «Чайка», занимавшем весь первый этаж кирпичной пятиэтажки рядом с южнороссийским грузовым портом. Этот магазин Лерка помнила с раннего детства. В одном из отделов гордо возвышалось тёмно-коричневое пианино, а на нём ценник – пятьсот с чем-то рублей. Совершенно немыслимые деньги в конце семидесятых! Лерка училась в музыкалке, но выполнять домашние задания ей приходилось в школьном классе, такую дорогую покупку родители осилить не могли. Она приходила в «Чайку» и рассматривала полированное дерево пианино, борясь с желанием притронуться к нему… И вот сегодня во сне она должна была переехать именно сюда, где жила самая большая не сбывшаяся мечта её детства. Папа пообещал ей привезти вещи мебель на своей машине (которой у него никогда не было). И привёз – это были венские стулья с овальными спинками и гнутыми ножками, круглый стол и какие-то коробки с вещами. Лерка вспоминала этот странный сон и думала – что-то опять происходит в её жизни, такой, вроде, устоявшейся. Да… Устоявшейся, но, похоже, не очень устойчивой.

Лерка готовила завтрак, когда Сергей вышел на кухню, протирая глаза.

– Серёж, ты что будешь? Омлет или с Лизунчиком манные биточки с киселём?

– Омлет. Лера, а с кем ты вчера была в кафе?

Она развернулась к нему, продолжая взбивать яйца.

– С Володей Сибирцевым.

Сергей даже в лице не изменился, только протянул насмешливо:

– Вона как у вас, Михалыч…

Лерка поставила чашку и подошла к столу.

– Серёжа…

Он выставил вперёд ладонь.

– Всё-всё. Я помню, мы это не обсуждаем, это не тема для обсуждения, говорить не о чем и не о ком, давно проехали. Что-то ещё забыл?

– Ты ничего не забыл. Но говорить и вправду не о чем.

Она отошла и продолжила готовить завтрак.

– Лер, а у тебя на балахоне драконы или змеи?

Она посмотрела на свой яркий шёлковый балахон и, не оборачиваясь, произнесла, скрывая улыбку:

– Драконы, Серёжа. Они не подкрадываются и исподтишка не кусают.

– А-а… Зато как подлетят поближе, как огнём полыхнут, только уворачивайся. Ты мне одно только скажи…

Он смотрел в её напрягшуюся спину.

– Мне теперь надо чего-то ждать? Ну, там, опять каких-нибудь перекупленных участков земли в районе добычи полезных ископаемых или прорыва хвостохранилища на обогатительном комбинате? Так, чисто для информации, чтобы врасплох не застало?

– Не думаю. – Лерка поставила омлет в духовку и присела к столу. – Можешь не беспокоиться, таких потрясений, вроде, не предвидится.

– Ну, прям камень с души! Хотя… войска в боевую готовность всё-таки привести стоит, как думаешь?

– Гарантировать ничего не могу, – Лера развела руками, – Давай позавтракаем, что ли, потом войска будешь собирать, воздушно-десантную дивизию не забудь.

– Не забуду. Поищу в других федеральных округах.

– Давай, поищи, поищи.

За завтраком он неожиданно спросил:

– Лера, ты помнишь, что в следующем году президентские выборы?

Лерка слегка поморщилась, выборы она не любила.

– Конечно, слышала. И?..

– Не хочешь вернуться? Надёжных людей в СМИ маловато. Мне нужно, чтобы всё было под контролем.

Она пожала плечами, не выражая особой радости.

– Прямо сейчас?

– Нет, конечно, после Нового года, куда сейчас ехать. А! Я же тебе не сказал! До Нового года никуда не поеду, с вами останусь. Устал, отпуск накопился, да и здесь кое-какие дела образовались.

Лерка была рада, очень рада. Они так редко виделись, давно не были так долго вместе. После завтрака Сергей с дочкой ушли гулять, а Лерка, убрав со стола, устроилась в кабинете, разложив перед собой сигареты, зажигалку и пепельницу, набрала номер Свистуновой. Долго никто не отвечал, Лерка слушала длинные гудки, вспоминала их с Леной северную жизнь. Им было интересно вместе работать, они отлично дополняли друг друга. А уж их посиделки! Есть что вспомнить…