Идти было нелегко. Рикман навалился на меня всем телом. Он постанывал, еле-еле переставляя ноги. Но я справлялась. Кости моди укрепляют титановым сплавом, и мы можем перетаскивать тяжести. Не очень долго, конечно, но километра два я смогу тащить Рикмана.

Так и вышло. Через два километра силы мои стали таять, руки трястись, а спина заболела. Но я терпела, сжав зубы.

Но всему приходит конец – и мы дошли. Охранник у выхода встретил меня как родную. Я протянула ему пять фасолин, но он помотал башкой, указывая на моего спутника. Пришлось опять торговаться со стражем. Пока шел торг, Рикмана я посадила на пол и принялась разминать затекшие руки. Наконец мы сговорились на двенадцати семечках и страж милостиво нас пропустил.

Я отважилась спросить инсектоида:

– Я хотеть наверх. Как?

Коккулюс вытаращил на меня и так большие глаза, на злобной морде мелькнула мысль, и он сказал:

– Царь отпустит Пришельцев с Неба домой. Иди к царю.

Я в отчаянии вспомнила длинную дорогу во дворец, богатые кварталы сейчас для нас очень опасны. Непорядок с их точки зрения: аристократ в багровом плаще тащит охранника, а должно быть наоборот. Я уже решила поменяться с Рикманом плащом, как охранник хлопнул меня по плечу твердой хитиновой лапой и сказал:

– Иди прямо, потом сворачивай в ту сторону, где сердце. Дойдешь быстро.

Я взвалила Рикмана и радостно потопала вперед, но остановилась. Кто их знает, где у них сердце? Пришлось спросить:

– А где твой сердце, друг?

– Пришелец с Неба глуп. Сердце бьется здесь, – стражник стукнул себя по правой стороне груди.

Я благодарно посмотрела на стражника, которого уже почти полюбила.

– Спасибо, друг! Приходи на вахт-станцию, дам еду.

Охранник что-то пробурчал.

Отойдя от тюрьмы, я почувствовала себя лучше. И пилот Рикман тоже. Он перестал висеть на мне всем телом и начал потихоньку, спотыкаясь на каждом шагу, ковылять сам. Я придерживала его за талию и со стороны мы походили на загулявшую парочку.

Мы свернули направо и дорога резко ухудшилась. Проход сузился, мы шли гуськом в полнейшей темноте, постоянно спотыкаясь о корни и камни. Рикман часто уставал, садился на пол, и мне пришлось сделать ему еще две инъекции стабилизатора.

– Как ты думаешь, Рикман, – задумчиво спросила я, – почему за нами нет погони? Мы двигаемся со скоростью черепахи, жрецы с легкостью могли бы нас догнать.

Рикман вздрогнул:

– Они не жрецы. Страшные инсектоиды в черных мантиях – потрошители. Они принадлежат к низшему сословию. Повезло нам. Низшие инсектоиды тупые. У них маленькая оперативная память, если объект из поля зрения уходит, они его быстро забывают.

– Почему же тогда охранник на выходе из тюрьмы меня узнал? – не согласилась я.

– Запах твой вспомнил, – предположил Рикман и продолжил: – Моника, ты спасла мне жизнь, а ничем не могу тебя отблагодарить. Я пилот, денег у меня почти нет. А счета мои арестованы.

– Спасать людей – моя работа, Рикман. Я за это получаю зарплату и от тебя мне ничего не нужно. Ноги поживее переставляй, и все. – Я подняла его и поволокла вперед, как муравей гусеницу.

Рикмана потянуло на откровения, и он болтал, не закрывая рот и не обращая внимания на мои просьбы беречь силы:

– Рикман – это моя фамилия. А зовут меня Руссо. Мама называла меня Рус, Русик.

– Везет тебе, Русик. У тебя есть мать, – ответила я, сгибаясь под тяжестью Рикмана, – а у меня никого нет.

– Я знаю, что моди делают из подобранных детей. Мне вас жаль. Знаешь, Моника, моя мать умерла.

– Сочувствую, – пропыхтела я.

– Я тогда личным пилотом у президента Дриады работал, – разговорился Рикман. – Звали ее Дафна. Красивая, нежная, лицо как у феи из сказки. А внутри – камень. Все перед ней на цыпочках ходили. Нимфа, а строила всех.

– Ты, что, целовался с ней? – поинтересовалась я. – Так расписываешь начальницу.

– Э-э-э, – протянул Рикман, – ну как тебе сказать…

– Не надо говорить. Меньше знаешь, лучше спишь. Помолчи, Рус, и топай ножками.

– Так вот, – не послушал меня Рикман, – яхта у Дафны была крутая. Межзвездный корабль с двигателем «Дедал» последней модели.

– Слушай, Русик, я тебя сейчас брошу тут и предавайся воспоминаниям, сколько хочешь. – Я прислонила его к стенке и перевела дух.

– Ну Моника, – заныл Рикман. – Я быстро расскажу.

– Рассказывай, – сдалась я. – Но без подробностей о красоте твоей начальницы. И давай потихоньку двинемся в путь.

– Хорошо, – согласился пилот. Он встал, отряхнулся и продолжил: – Мы совершали межзвездный круиз, летали по курортам, отдыхали и развлекались. А в конце круиза залетели на родину Дафны – планету Дриада. Президент должна была вручить медаль одной девчонке в рамках акции примирения людей с моди. Девчонка – герой, самостоятельно уничтожила больше десятка маньяков, убивавших нимфеток на Дриаде. 28

Я насторожилась:

– Девчонка – мод?

– И девчонка мод, и маньяки тоже моди, – подтвердил Рикман.

– Продолжай! – я уже заинтересовалась.

– Ну, наградили девчонку, медаль дали, премию ей на счет перевели и пошли на торжественный банкет. А девчонка на банкет идти не захотела, и Дафна приказала мне проводить ее к телепорту. Я и пошел. Девчонка – фитюлька на вид, тоненькая, юная, глазищи как родники.

Я поняла, кто была эта девочка-мод. Мирослава Асторио, наш командир Альфа-3.

– Дальше!

– Всю дорогу девчонка молчала. Я пытался ее разговорить, но не получилось. Черт! – вскрикнул пилот. – Моника, подожди, я, кажется, ногу подвернул.

Я чуть не заплакала от досады. Силы мои почти истаяли, неужели опять Рикмана на себе тащить? От усталости у меня все тряслось, организм постоянно регенерировал, я тратила много энергии и очень хотела отключиться хотя бы на пятнадцать минут. Но надо было идти.

Я вздохнула, влажной салфеткой вытерла запыленное лицо, скосила глаза на комм, и о чудо – он активировался.

– Моника, наконец-то! – раздался встревоженный голос Осы. – Ты жива? Я потерял с тобой связь три часа назад.

– Жива, – отозвалась я.

– Где ты? – волновался Оса.

– Откуда мне знать? – раздраженно ответила я. – Плана подземелий у меня нет.

– Моника, не нервничай. Раз включился комм, значит, до выхода недалеко, – успокаивал меня Оса. – К сожалению, я не смогу тебе помочь. Возле каждого выхода стоит отряд нукеров. А в зале вовсю идет пир. Моника, если бы ты видела, что они едят! Сначала всем раздали куколок, в которых шевелись какие-то насекомые. Красспий встал и сказал речь, что Пришельцы с Неба, к сожалению, не могут есть такую великолепную пищу. У них пост и бог их покарает за нарушение. Царь милостиво кивнул и махнул лапой. Мы достали сухие пайки и жевали их. А после инсектоиды вынесли плошки с кровью и кишками и стали их пожирать. А царю доставили огромную лохань, он втыкал в чей-то ливер шип и, чавкая, поедал. Я чуть не вытошнил сухпаек обратно. Даже клонов проняло.

Рикман, зажав уши руками, глухо застонал.

– Пилот жив? – спросил Оса.

– Жив, но ранен.

– Стимуляторы?

– Колола стимуляторы, – с отчаянием сказала я. – Но он ногу подвернул.

Оса задумался.

– Ладно, – я махнула рукой, – потащимся потихоньку.

– Моника! – радостно воскликнул Оса. – Дай ему травянки и побольше, она на спирту. Рикман выпьет и поскачет конем. Алкоголь на людей действует возбуждающе и даже обезболивает.

Я обрадовалась. Достала термос с травянкой и влила в Рикмана целую крышку.

Он блаженно улыбнулся, выхватил у меня термос, выпил еще и встал.

– Ух, какой крепкий напиток! Что это?

– Травянка, бальзам на травах, – ответила я, подавая ему руку, – выдают всем моди. Можешь идти?

Рикман кивнул и поплелся за мной, держась за протянутую руку.

– Что там дальше было? С девочкой мод. Расскажи, – потребовала я.