Привлекательный и почти пустой пляж тянулся недолго, пока не открыл перед взором беглецов прибрежный ресторан. Его территорию окружали белые деревянные узкие столбы, высящиеся до середины здешних пальм. Шатровая покатая крыша хорошо защищала от непогоды. Но прежде, чем обсудить вытекающие из увиденного мысли, со стороны города к незадачливому контрастному дуэту поспешил сотрудник полиции с винтовкой.

— Постойте! — кричал он и быстро приближался к готовому атаковать Кевину, предпочётшему загородить Йерему собой. — С вами… всё в порядке? — тяжело дышал обеспокоенный крупный полицейский, пока дождливые капли стекали с его чёрной шляпы с полями. — Вы можете пройти со мной, тут рядом есть убежище, если…

Надетая не по размеру форма, железные кандалы, торчащие из-под рукавов, один из которых заведён за спину, явно что-то пряча, вызвали бы подозрение у любого, даже наивного человека, что от подозрительно настороженного мужчины стоит ожидать нечто криминальное и грозное. Поэтому Кевин не воспользовался привычной ложью в щекотливой ситуации.

— Вы один? — задал вопрос в упор, посеяв смятение в близко посаженных глазах нежелательного стража порядка.

— Да, а… Что? К чему вы… — засуетился полицейский, почуяв подвох.

— Извини, Йерема, — сказал едва слышно и поднял пистолет с взведённым курком, пустив пулю в незнакомца первым. Выстрел — ещё один отключённый аппарат из сети под названием жизнь. На забрызганном кровью лице будто бы проступила жалость, но после глубокого вздоха оно приняло привычный вид. Какие бы жуткие дела Кевин ни вытворял, это было необходимо для общего блага, и не стоило жалеть вклинившихся в стройное и целостное полотно плана его Организации. — За то, что мне пришлось убить его.

— О, духи! — шарахнулась она назад и отвернулась, стараясь не смотреть на исход недавно произошедшего.

— Вынужденная жертва, — выронил он апатично и присел, чтобы взять в руки винтовку, в очередной раз убеждаясь в её неудобстве и тяжести, при этом с надеждой бросив взгляд на миниатюрный кольт, патроны в котором исчезали час за часом. Он расстроенно выпустил воздух носом, замотал головой и вынул из винтовки магазин.

–Вынужденная жертва?! Слишком много их уже было, не находишь?! Ты поклялся мне, что не будешь больше никого убивать! — непреклонность испуганной девушки была понятна раскаявшемуся мужчине.

— Знаю, поэтому мне жаль, Йерема. Он создавал риск провала задания и вынудил убить его. Иначе…

–… он убил бы тебя, — безрадостно закончила она. Харон услышал нотку небезразличия во фразе и ухмыльнулся.

— Пройдём внутрь. Желаешь поесть? — спросил он, намекая идти в сторону пляжного ресторана. Замёрзшая молчаливо кивнула.

Крупные капли дождя, стекающие по лицу вниз, и насквозь промокшая одежда вынуждали этих двоих трястись от холода последние полчаса, но пляжное заведение не обещало тепла и защиты от посторонних глаз и зубов, а значит, и покоя. Впрочем, в нём можно было найти еды для изголодавшихся беженцев с Баноя.

— Садись здесь и подожди меня. Я пройду на кухню и посмотрю что съедобного осталось.

Выполненный под внешнее убранство деревянный стул с высокой спинкой был не совсем удобен для Йеремы: руки в наручниках пришлось далеко отводить назад, создавая боль в мышцах, и она расстроенно попыталась встать и найти сидение поудобнее, но резная спинка так просто не позволила ей выбраться. На звуки борьбы со стулом отреагировал ходящий рядом с береговой линией заражённый, когда-то бывший посетитель этого недорого ресторана, и методично, тихо и неожиданно для девушки, приближался. Дождь медленно смывал кровь с неровных краёв его ран — укусов на рёбрах и руках, — пачкая оставшиеся клочки его светлой рубашки и шорт. Рыча, он неловко бросился на жертву c раскрытой растерзанной челюстью, но заметившая опасность девушка вскрикнула и рванулась вбок, падая вместе со стулом на пол. Тупая боль обрушилась на правое плечо, и она завопила, чем, наконец, вызвала интерес у находящегося на кухне Кевина. Он выскочил в открытый всем ветрам зал, где шелестели занавески, сперва отвлёкшие его внимание, затем увидел, как один обезумевший опасно близко наклонился к женщине, чью жизнь необходимо оберегать рьянее, чем свою. Рука уже привычно подняла огнестрельное оружие, а палец потянул за спусковой крючок тогда, когда владелец убедился в том, что поразит намеченную цель. Удивительно, насколько действенными для него оказались пара уроков стрельбы в тире. Хотя он по мере своих способностей обучался всему, что было необходимо в полевых заданиях, потому редко испытывал серьёзные проблемы. Складывал он формулу успеха из простых компонентов — никогда не пренебрегал тренировками и понимал их важность. Снова хлопок — Йерема зажмурилась, ненавидя этот звук по той простой причине, что слышала его уже много раз — и нападавший свалился рядом, недвижимый, более неспособный нанести вред. В его голове зияло пулевое отверстие, окружённое неровными окровавленными ошмётками.

— Он не успел ранить тебя? — встревоженно спросил Кевин, склоняясь над упавшей. Он спешно положил всё оружие на обеденный круглый столик, прежде чем помог встать Йереме.

— Нет, только ушиблась, — поморщилась и стиснула зубы. — Ты… успел вовремя. — Слова благодарности не прозвучали, но она не выражала прежнего презрения или равнодушия, что стоило расценить доброжелательностью. — Ты… мог бы снять наручники? Мои кисти почти онемели. Подкожный «сахар» колет и обездвиживает. — Йерема позвенела цепью оков за спинкой стула.

–Сахар? Так ты описываешь затекание рук? — усмехнулся спаситель. — Извини, я не хотел сделать тебе больно. В этом я точно поклялся.

Найденным в глубоком кармане ключом Кевин открыл замок — и железные путы, сковывавшие движения, упали на деревянный пол. Важная для Организации девушка с удовольствием потёрла кисти израненных холодных рук.

— Ладно. Попытка вторая, — шумно выдохнул он, чуя неуместную комичность ситуации. — Принесу еды, а ты, ну, знаешь. Будь здесь. — Отдалившись на пару шагов, он остановился и бросил через плечо: — Оставил на тот случай, если кто-то вновь окажется поблизости, а я не успею помочь.

На первый взгляд, поступок для завоевания доверия за гранью разумного, но Кевин, проведя за мониторами достаточно времени с чашкой кофе, готов был поручиться, что поведение Йеремы отличалось детской робостью и почти что беспомощностью, опускавшей ей руки и вызывающей слёзы каждый раз, когда возникнет любая степень опасности. Она не причинит ему вреда. К тому же, испуганная и уставшая, она вряд ли сбежит, подумал он, прежде чем исчезнуть из поля зрения за шаткой на вид ресторанной конструкцией с кухней и кассой.

Оставленный арсенал привлёк остекленевшие глаза Пандоры сразу, как только Кевин отвернулся. Прикасаться к железке, выплёвывавшей свинцовые цилиндры и доставляющей жгучую боль, если не мгновенно убивающей, было очень трудно. Она жила среди природных джунглей, полных красок растений и ласкающего уши пения птиц. В таком мироукладе для охоты используешь копья и топоры, луки и деревянные ловушки. Издают они почти бесшумные, природные звуки, не в пример грохоту городских оружий. В последнее время любое разногласие и разборки на улицах решали хлопки подобных «штук», лишающие кого-то жизни или оставляющие калекой. Молодая папуаска никогда не держала огнестрельное в руках и не считала, что даже этот случай должен стать исключением. Пистолет с опаской сбросила на пол внешней стороной ладони, в то время как нож аккуратно положила на коленки, невидимый из-за плотной скатерти.

Кевин вернулся через минуту с широким прямоугольным подносом, заставленным лишь составляющими блюд, предлагаемых здешним меню: отдельно гарниры, представленные рисом и тапиокой[5], пара яиц, овощи и местные фрукты, снятые прямо с деревьев, а также ямсовые лепёшки. Мяса и рыбы, к великому огорчению обоих, не было: стремительно разразившуюся чрезвычайную ситуацию чуткие граждане прочувствовали почти сразу и поспешили по своим домам. Зато традиционно заготовленные десерты — соблазнительные пирожки и пирожные — оставили на витринах в ожидании желающих.