— Убьём засранца! — ожидаемо высказывает план действий Парна, которой, очевидно, нравится выносить вердикт мужчинам сразу, стоит им единожды провиниться. Долго ли продержится наш союз перед тем, как она разочаруется во мне?

— Сперва найдём его, — справедливо замечает Сэм, — потому как вся эта чертохрень обогнала нас на полчаса. И хер… — Он ударяет кулаком левой руки по ладошке правой; — узнает лично, как я с самого начала не хотел ему доверять.

— И поплатиться за то, что совершиль, — поддерживает его Сянь, методично расстёгивая пуговицы на рубашке потерявшего сознание молодого сотрудника отеля, облегчая ему дыхательный процесс. Похоже, мягкая аптечка с пузырьками лекарств, лежащая рядом, пострадавшему будет только во вред.

— Постойте! О чём вы? — включается в беседу разнервничавшийся полный мужчина, когда его подчинённый охранник понемногу приходит в себя.

— Вы не слышали того, что… вы не выходили наружу? — спрашиваю его с недоумением.

— Нет, не выходил. Я был здесь с Кальвином и честно говоря побоялся. Я слышал выстрелы, что там?

Сразу не знаешь что и сказать. В голове на полной скорости раскручивается ураган с множеством красочных эпитетов. Сыграв в позабавившие меня игру «переглядки» ещё раз, Парна, на редкость ёмко, вновь отвечает за всех:

— Опасность. Снаружи опасность. Мы разберёмся с ней, только расскажите нам о заключённом, о Кевине, — произносит имя ругательством., едва не выплёвывая, как потерявшую вкус жвачку — Если, конечно, его так зовут на самом деле.

— Он угрожал ножом и взял мой телефон, ехидно улыбался и ничего путного не говорил. Кроме… пожалуй, того, что «о Баное ещё услышат по всему миру». Да, именно так. По радио говорили об эпидемии странного вируса, но военные же разбираются с ситуацией.

Я крепко задумываюсь, а Парна еле слышно хмыкает, осознав нечто недоступное моей соображалке. Другие, однако, видимого значения словам заведующего отелем не придают.

— К сёжалению, им это не удалось, — обрывает его надежды Мэй. — Ми обязаны предотвратить очередную катастрофу, — обращается к нам нахмурившись, обвинительно, и торопится к торговому автомату поблизости. — Поспешим, у нась мало виремени!

— Оставайтесь здесь и забаррикадируйтесь. Берегитесь укушенных: они неожиданно меняют кулинарные предпочтения в пользу сырого мяса, — облокотившись о стену, советую ему с самым серьёзным лицом. — Где у вас тут кухня, мистер… растягиваю, вчитываясь в фамилию на нагрудной табличке; — Огио? Если «Кевин» где-то взял резак, то я бы хотел вооружить своих друзей и себя.

— Там, — повергнутый в шок указывает пальцем в противоположный конец коридора, не отдавая отчёт собственным действиями. Выдвигаюсь без всякого желания, улавливая разговоры позади: — Что происходит? Почему? — растерянный голос управляющего вызывает жалость. Очередной шарж судьбы с посвящением новых адептов в секту страха и повиновения. Не хочу смотреть.

— По Веваку сейчас гуляет эпидемия бешенства или Куру, передающаяся через кровь и слюну, — Парна слово в слово повторяет определение почившего доктора Уэста. Оборачиваюсь.

— Боже милостивый! На улицах… Людоеды! У меня семья в Янгору! — Взглянув на не разбирающихся в географии Папуа Новой Гвинеи новых знакомых, Саул поясняет: — Городок южнее.

— Стало быть, тогда есть шанс… — Прерывается разговор, когда я проникаю в уютную служебную кухню. У нашего бывшего дружка явно шалили нервы, и он спешил, что становится понятно по ряду таких признаков, как разбросанные столовые приборы и посуда. Ни то, ни другое не вселяют и малёхи уверенности в борьбе против воинственных мертвецов, даже если заточить края. Чего уж, я помню неловкие удары ножом ныряльщика по тонкой истерзанной полуголой даме, которая в труху разнесла его и мои бойцовые качества. Но я в конце концов одолел её ценой укусов и ушибов, а также затупившегося лезвия.

К сожалению, мои поиски заканчивается на ножах для масла, и я возвращаюсь к друзьям.

— …если сообщим военным об эпидемии.

Под конец неясной реплики выдаю ножи для масла ранее трудившейся в приёмной Банойского отеля девушке (её форма так и будет напоминать о нём), какая крутится возле торгового автомата с напитками. Она смущённо благодарит меня. С моей внешностью что-то не так? Я вроде одет и всё на мне застёгнуто. Её странная реакция, однако, не вызывает мысли, что она попросту стесняется моего общества.

Разговоры за спиной с уже успокоившимся Саулом всё продолжаются, невзирая на обстоятельства, вынуждающие бежать наружу за гипотетическим виновником. Никогда не подозревал, что буду участвовать в розыске сбежавшего заключённого.

— Чем я могу помочь вам? Я бы вызвал полицию, но связь с нашей частью города потеряна: линия электропередач сдалась перед сильным ветром.

— Мы сами наведаемся в участок. Мистер Огио, скажите, где он находится? Мне бы понадобилась здешняя аппаратура.

Сянь в это время покупает кофе в автомате и разносит каждому по маленькому стаканчику, получив отдельную благодарность. Мой заменитель сна горек и тёмен, как вся моя жизнь, но оживляет усыплённое сознание, каждый момент времени готовое провалиться в спячку и забытье.

— Мистер, мы заберём с собой несколько вещей в качестве оружия? — любопытствует Сэм, прибирая к рукам ветвистую высокую вешалку у входных дверей. — Нам нужно преследовать этого наглого беглеца. — Или беглого наглеца. Вид приодетого в модный сценический образ верзилы Сэма с внушительным железным предметом мебели пробирает меня на смех.

— Прямо как в первый день на острове, да, Сэм? — Тот хмыкает в ответ, пока я нагибаюсь за дубинкой охранника. — Можно? Мне это понадобится, — спрашиваю больше для галочки у пострадавшего с именем Кальвин, так как он всё ещё не соображает кто и что с ним сотворил. Он поправится, я уверен.

— Точно, только вёсел не хватает, — подыгрывает он. — Жаль, у нас отняли оружие. Я соскучился по своей «волшебной палочке».

Палочка, ха. Оружие, какое с характерным треском ломает суставы и кости, дробит загнивающие на солнце мозги и отбрасывает трупы от себя подальше. Рядом с этим широкоплечим гигантом всегда можно быть уверенным в том, что ты в полной безопасности.

Я тоже скучаю по своему острому величественному вакидзаси, которое в умелых руках становится быстрой и избавительной смертью для мутировавших и поехавших умом. Мне не хватает тяжести того лезвия, спасительной, успокаивающей.

С охлаждающей тело тоской я оглядываю женщину, с которой был в постели совсем недавно, но старательно думаю о том, что она единственная остаётся безоружна. Я мог бы отдать ей те ножи, но прекрасно знаю, как хорошо владеет ими китайская шпионка; массивная вешалка досталась Сэму, потому что он олицетворяет собой громилу с большой разрушительной силой, а поднять и орудовать такой тяжестью способен только он. Чего не сказать о стройной чернокожей женщине. Верчу в руках дубинку, но не осмеливаюсь предложить её. «Терпеть не могу тупое оружие, оно для болванов и простаков», — вырвалось из неё однажды, что крайне обидело, когда я довольствовался найденной битой с гвоздями на словно переживших бомбёжку улицах Морсби.

Едва все неуверенно встают перед дверью, ведущей в наводнённый заражёнными Вевак, с ещё пока не определившимися чувствами, мисс Парна Джексон, в очередной раз взявшая на себя командование, приседает на одно колено и бережно достаёт из громоздких полусапожек чёрный нож с гладким остроконечным лезвием. Разрази меня гром, у неё тоже есть «сувенир» с Баноя! Загадка, почему он тогда не пропищал перед детекторами металла (кандалы Кевина, к примеру, поднимали среди конвоиров тревогу в участке). Верно, какой-то особый материал.

— Заприте за нами дверь!

— Готовы? Здесь может быть не так опасно, как на Баное, но внимательно смотрите по сторонам и будьте осторожны! — произносит краткую напутственную речь Парна и толкает двойные двери.

— Что происходит? — еле слышно лепечет проснувшийся окончательно Кальвин, стоит мнепокинуть порог.