Взбешённый болью и потерей преимущества самозванец попытался врезать мне лбом в лицо, но я был готов — отпустив его руку, я ударил навстречу. Мой кулак встретился с его лбом, и враг на секунду замешкался ошеломлённый. Я попытался развить успех и атаковал — и это было ошибкой.

Самозванец перехватил мою ногу, рванулся вперёд, пальцы его сомкнулись на моём поясе. Одним стремительным движением он поднял меня и швырнул к своим ногам. Удар об крышу выбил воздух из лёгких, я едва успел откатиться в сторону, прежде чем кулак самозванца врезался мне в грудь. А вот встать оказалось уже сложнее. Усилием воли я вздёрнул меня на ноги, но от вражеского удара закрыться не успел. Кулак самозванца впечатался мне в скулу. Я отступил на полшага, покачнулся, перед глазами всё плыло. Отчётливо я увидел только вражеский кулак, обрушивающийся мне на лицо. Из глаз брызнули искры. После третьего пропущенного удара всё заволокло кровавым туманом.

Я отступал понемногу, стараясь не упасть на колени. Ведь тогда добить меня будет проще простого. Пока враг держится на ногах, он опасен — аксиома любой рукопашной схватки. И вот тут ошибку совершил мой противник. Он действовал прямо как я и попытался добить меня, ударом ноги сбросив с крыши. Несмотря на боль в избитом теле, я двигался на голых рефлексах, противник не мог просчитать меня. Я нырнул под его ногу, едва не рухнув на крышу, но нашёл в себе силы рвануться вперёд. Точно так же, как враг, я схватил его за пояс и бросил через бедро. Прямо с края крыши, на котором стоял.

Самозванец врезался в бетон с мерзким хрустом, да так и остался лежать. Может, он и не человек, но вряд ли пережил падение с высоты около сотни футов, да ещё и головой вниз.

Я же распластался на крыше, глядя в небо. Делать ничего не хотелось, только лежать так и смотреть вверх. И пускай весь мир катится в бездну вместе с этим грёбаным урбом. Вот только здесь ещё оставались мои люди, и я должен вывести их из ловушки, куда они попали благодаря самозванцу. Нашарив в поясной сумке шприц с аквавитом, я, не раздумывая, всадил иглу себе в шею и надавил на поршень.

Придя в себя после схватки и инъекции аквавита, я встал на ноги и быстро подошёл к обрезу крыши, чтобы глянуть, что там с моими людьми.

А их убивали.

Во всём комплексе стояла какая-то зловещая тишина, как будто все разом вымерли. Наши с Дюраном шаги казались нам самим оглушительными, будто не два человека идут, а скачет отряд конных. Подошвы стучали по бетону, которым тут всё было залито, будто подкованные копыта боевых коней. От этого становилось как-то не по себе. К тому же мы не встретили ни одной живой души, пока быстро шагали по комплексу. Он словно вымер. Я понимаю, что, скорее всего, учёных и обслуживающий персонал на время боевой тревоги запрятали поглубже, но не могли же террористы перебить всю охрану. А за то время, что мы провели внутри стен комплекса, нам не встретилось ни одного живого жандарма. Только трупы, отмечающие путь террористов.

И потому, наверное, выстрелы для нас стали чем-то вроде маяка, позволив вынырнуть из омута подавляющих тишины и безлюдья. Если где-то дерутся, значит, нам туда. Мы со всех ног бросились на звук, однако вскоре нам преградили путь.

Он точно не был жандармом или бойцом внутренней охраны комплекса. Я сразу узнал его по многочисленным описаниям, которые прочёл в допросах рабочих со злополучного склада в порту. Именно он примчался туда накануне визита силовиков надзорной коллегии и солдат гарнизона с предупреждением о готовящейся атаке. За его автомобилем проследили до того самого дома, где ждал нас Папа Док. Только теперь этот полуэльф носил не костюм, а насквозь утилитарную одежду — свободные штаны, ботинки на шнуровке, свитер крупной вязки и пару воронёных наплечников. В руках он держал короткий меч с простой гардой.

— Дальше ни шагу, люди, — бросил он, прочертив перед собой границу клинком.

Я поднял пистолеты, готовясь нашпиговать его свинцом, однако Дюран остановил меня. Он убрал свой «Фромм» с увеличенным магазином в кобуру.

— Нам не одолеть его, — покачал головой мой бывший взводный. — Это эльф-разведчик, специально выведенный, — когда он произнёс это слово, черноволосый слегка скривился, — и натренированный. Он справится с нами обоими, можешь не сомневаться.

— И что теперь? — глянул я на него. — Просто развернёмся и уйдём?

Ситуация складывалась, прямо скажу, идиотская. Пустой и тихий комплекс, обслуживающий сверхорудие, и эльф, стоящий с обнажённым мечом перед нами, будто герой из легенд. Он не пытался атаковать, просто преграждал дорогу.

— Нет, — ответил Дюран. В правой руке, словно по волшебству, появился боевой кинжал. Он не раз проделывал этот трюк на фронте, вынимая клинок прямо из воздуха, говорил, что это одно из немногих искусств магии, что он сумел постичь. — Я дам тебе шесть секунд, ротный, может, меньше. Не пытайся прикончить его.

Слышавший нас эльф презрительно усмехнулся. Он щёлкнул пальцами, и по телу его пробежала зеленоватая дымка — не то защитное заклинание, не то ещё какое. Он готовился к схватке, не собираясь упускать преимуществ, что даёт ему магия.

Мы прыгнули на него с двух сторон. Эльф двигался с невероятной скоростью, просто размываясь в воздухе, и сумел перехватить нас обоих. Вот только у Дюрана был козырь в рукаве, о котором не знал даже я. В одно мгновение он преобразился в лоа — наездника своего отца. Тощая фигура Барона Самди мелькнула чёрным вороном, ловя клинок вражеского меча между ладоней. Эльф попытался вырвать оружие, но лоа держал крепко.

Понимая, что другого шанса не будет, что Дюран сделал с собой нечто такое, чего не проделывал даже на фронте, когда мы оказывались в полной заднице, я последовал его совету. Не стал нападать на эльфа, а со всех ног бросился мимо него дальше. Туда, где звучали выстрелы.

Смерть явилась им в облике высокого среброволосого эльфа народа ши, одетого в кожаный плащ со стальными наплечниками. Вооружён он был несуразно длинным мечом странной формы, чем-то похожим на оружие Серой Лисицы, только с круглой гардой и рукояткой, рассчитанной на двуручный хват. Эльф вполне справлялся и одной правой, держа меч так, словно тот ничего не весил.

— Вы сыграли свою роль, — бросил он террористам, — и вмешались в мою игру. Теперь вас придётся убрать с доски. Жаль, — произнёс он задумчиво, — вы ещё могли пригодиться.

Первым выстрелил Джосайя Блэк — его аришалийская винтовка трижды рявкнула. Выстрелы слились в один. Эльф легко отбил все три пули стремительными взмахами меча. Оружие такой длины просто не могло двигаться так быстро, однако эльф об этом, по всей видимости, не догадывался.

Револьверы Билли и Оцелотти заговорили почти одновременно. Хотя Серой Лисице удалось понять, что первым из них двоих открыл огонь всё же Адам. Две дюжины пуль также ушли «в молоко». Высокий эльф плёл вокруг себя настоящую паутину стальных росчерков, отбивая их в разные стороны. Пули рикошетили от бетонного настила и стен зданий, расположенных неподалёку.

— Имейте силу, жалкие создания, — почти пропел эльф, — примите неизбежность и умрите.

Уже понимая, что обречена, как и все остальные, Серая Лисица заступила ему дорогу. Она нарочито медленно обнажила меч, спрятанный в рукоятке зонтика, и встала перед эльфом. Ножны со стуком упали на бетонный настил. За её спиной Оцелотти с Блэками лихорадочно перезаряжали оружие, но ей уже не было до этого дела. Она попрощалась с жизнью и готовилась к последнему бою.

— Ты считаешь, что я приму твой вызов, маленькая альвари, — усмехнулся эльф. — Ты понимаешь, кто я? Жалкая попытка.

Серая Лисица молча преграждала ему дорогу, держа перед собой меч. Воины и воительницы народа альвари не разговаривают с теми, кого собираются убивать.

— Я мог бы разрезать тебя на тысячу кусков, но время дорого. Я сделаю всё быстро.

Его выпад был невероятно стремителен — длинный меч сверкнул, оставив в воздухе серебристый росчерк. Движения его не сумел бы заметить человеческий глаз, как и тело самого тренированного бойца любого народа людей вряд ли сумело бы парировать его. Но Серая Лисица была воительницей альвари, она отбила удар, хотя мышцы и сухожилия отозвались болью. Она сумела парировать и два следующих. Клинки встречались, высекая снопы искр, замирали на миг, чтобы вновь разлететься друг от друга для новой атаки и нового парирования.