Клерк почесал ухо и подслеповато посмотрел на меня.

— Работаете сейчас над чем-то?

— Я никогда не работаю, — пошутил я. — Увидимся! Пока!

Погруженный в раздумья, я медленно спустился и вышел на ослепительное солнце, заполз в машину и нажал на стартер. Заметил припаркованный через дорогу зеленый "Додж". За рулем, читая газету, сидел человек в черной шляпе. Я бы его не заметил, если бы он внезапно не поднял голову и, увидев мой взгляд, швырнул газету на сиденье и завел двигатель. Тогда я присмотрелся к нему: это был крепкий мужчина, чья голова, кажется, была посажена прямо на плечи безо всякого намека на шею. Он был похож на тех крутых парней, которых часто можно видеть в боевиках.

Я поехал прямо и влился в поток машин. Выехал на центральную дорогу, никуда не спеша и не отводя глаза с зеркала заднего вида. "Додж" присоединился к движению машин, ехавших в западном направлении, однако затем, под пронзительный вой клаксонов и ругань водителей, резко перестроился и поехал за мной. Я никогда бы не поверил, что такое можно безнаказанно сделать на центральной дороге, но копы или спали, или им было слишком жарко, чтобы хоть как-то среагировать. На перекрестке я снова взглянул в зеркало. "Додж" был у меня на хвосте. Я неожиданно развернулся и резко остановился. Машина, которая ехала за мной проскочила мимо. Водитель, даже не взглянув в мою сторону, помчался в направлении трассы Лос-Анджелес — Сан-Франциско. Я записал номер «Доджа» на конверте, где уже ранее нацарапал фамилию врача Блюли и спрятал конверт в карман. После снова завел «Бьюик» и поехал на Чула-Виста. Через некоторое время, на одном из домов я заметил сверкающую на солнце медную табличку. Она была прикреплена к низким деревянным воротам, за которыми виднелись небольшой сад и дом из белого кирпича, окна которого выходили на дорогу. Скромное, спокойное помещение — почти трущобы, по сравнению с современными зданиями по другую сторону улицы.

Я высунулся из окна, но с такого расстояния невозможно было прочитать буквы на табличке, поэтому вышел из машины и подошел ближе. Даже так нелегко было прочитать что там написано, но мне все-таки удалось понять, что это дом доктора Джона Блюли. Пока я искал ручку на калитке, из-за угла снова вынырнул "Додж" и проехал мимо меня. Водитель вроде бы и не взглянул в мою сторону, но я знал, что он меня увидел. Поэтому я остановился и посмотрел вслед авто. Оно пронеслось по шоссе и исчезло из поля зрения. Отодвинув со лба шляпу, я поднял щеколду на калитке и направился по дорожке к дому. Сад был маленьким, зато опрятным и ухоженным. Желтые жалюзи затеняли окна. Входные двери явно нуждались в слое свежей краски.

Я нажал на звонок и немного подождал. Через некоторое время заметил, что кто-то наблюдает за мной сквозь жалюзи. Мне не оставалось ничего другого, как придать лицу приятное выражение и ждать дальше.

Когда я решил позвонить еще раз, послышался какой-то скрежет и входная дверь открылась.

Женщина, которая смотрела на меня, была небольшая, худенькая, одета в черное платье. Худое уставшее лицо выражало покорность судьбе, а глаза как будто говорили, что жизнь была нелегкой.

— Врач дома? — спросил я, вежливо поднимая шляпу.

— Конечно! Он сейчас в саду. Пойду позову его.

— Спасибо, но не надо. Лучше встречусь с ним там. Я не пациент — просто хочу кое-что спросить.

— Ладно. Но не задерживайте его долго, хорошо? Он не любит, когда его беспокоят в саду.

— Не беспокойтесь, я не на долго.

И, снова приподняв шляпу и кивнув, я пошел по тропинке в глубь сада.

Обойдя дом, попал в дальнюю часть. В глубине сада стоял высокий пожилой мужчина, чье лицо не казалось благородным, скорее это было лицо очень старого человека, который не так уж много хочет от жизни. Он имел роскошную седую шевелюру, спускающуюся из-под панамы и был одет в легкую светлую одежду. Он внимательно посмотрел на меня, когда я приблизился.

— Добрый день! — поздоровался я с ним. — Надеюсь, не слишком вас побеспокоил…

— Приемные часы у меня с пяти до семи, молодой человек, — сказал он тихо. — Поэтому сейчас я не могу вас принять.

— Я не нуждаюсь в медицинских услугах, — ответил я. — меня зовут Кайто. Я давний друг Дженет Корсби.

— Кого? — переспросил он.

— Дженет Корсби, — повторил я.

— А что с ней?

— Ви подписали свидетельство о ее смерти.

— Как вы сказали ваше имя?..

— Кайто Якумо. Меня немного беспокоят обстоятельства смерти мисс Корсби…

— А почему вас это беспокоит? — спросил врач и в глазах его мелькнула тревога. Блюли осознавал, что он стар. Знал, что продолжая работать в таком возрасте, рано или поздно допустит ошибку. Я видел, что он ожидает обвинений.

— Понимаете, — начал я мягко, — Меня не было в городе три-четыре года. Я понятия не имел, что у нее было плохое здоровье и для меня стало настоящим шоком узнать, что она умерла. Поэтому хочу убедиться, что в ее смерти не было ничего подозрительного.

— Подозрительного? Что вы хотите этим сказать? Она умерла от ишемической болезни сердца. Ее симптомы ни с чем не спутаешь. К тому же, доктор Зальцер это подтвердил. Здесь нет ничего подозрительного.

— Рад это слышать. А что такое ишемическая болезнь сердца? — Блюли немного нахмурился и я был почти уверен, что вскоре он отмахнется и скажет, что не знает. Но врач совладал с собой и медленно сказал:

— Суть этой болезни заключается в уменьшении притока крови к сердечной мышце. Временно от нее можно избавится, принимая лекарства. Но со временем, рано или поздно, она вновь себя проявит и даже если бы меня вызвали раньше, я бы ничего не смог сделать.

— Именно это меня и беспокоит, доктор, — сказал я, приветливо улыбнувшись ему. — Почему они вызвали именно вас? Ведь вы не были ее врачом, не так ли?

— Конечно нет, — сказал он почти возмущенно. — Но логично было вызвать именно меня, так как в то время я жил рядом.

— Послушайте-ка врач! — сказал я, случайно дав волю эмоциям. — Мне нужно сразу все выяснить. Я попытался встретиться с Хинатой Макнамарой, но она неожиданно пропала. Перед тем, как уйти, я хотел бы представить всю картину. Я слышал, что Дженет умерла внезапно. Вы утверждаете, что из-за проблем со сердцем. Что же произошло? Вы присутствовали в момент ее смерти?

— Конечно нет, — сказал он, с тревогой покосившись на меня. — Я пришел через пол часа после того, как она умерла. Это произошло во сне. Но симптомы были безошибочны. Доктор Зальцер рассказал мне, что она страдала от болезни в течение нескольких месяцев. Он ее лечил. В таких случаях нечего посоветовать, кроме абсолютного покоя. Не понимаю, зачем вы задаете так много вопросов?

— Хочу выяснить как умер мой друг, — заверил я его. — Когда вы зашли в дом, доктор Зальцер был уже там, да?

Он кивнул.

— А кто там еще был?

— Младшая сестра умершей

— Хината?

— Думаю, что ее звали именно так.

— И Зальцер провел вас в комнату Дженет? Вы пошли туда с Хинатой?

— Да. Они оба зашли со мной в спальню умершей. Младшая… молодая девушка выглядела очень печально. Она плакала.

— И еще кое-что: видели ли вы Дженет раньше? Имею в виду, до смерти?

Он устало посмотрел на меня, размышляя, какую ловушку я ему приготовил.

— Видел ее в машине, но не говорил с ней.

— То есть вы видели ее недостаточно близко, чтобы заметить какие-то симптомы сердечной болезни?

Он моргнул.

— Этого я действительно не мог заметить.

— Насколько я понимаю, у нее эти симптомы были на протяжении нескольких месяцев. Вы говорите, что видели ее в авто. Как давно это было — когда именно вы ее видели? Задолго ли до ее смерти?

— Месяц, два… Не помню точно.

— Именно это я и пытаюсь выяснить, — сказал я ему терпеливо. — С такими симптомами вы бы узнали болезнь, если бы увидели девушку перед тем, как она умерла?

— Не думаю.

— А вы уверены, что эти симптомы были?

— Я не понимаю, на что вы намекаете! — сказал Блюли, медленно шагая назад. — Я действительно не могу уделить вам больше времени!