Я вышел на дорогу и быстро зашагал к машине. Хоть я и принял решение, в моей голове продолжали кружиться альтернативные варианты. Да так, что я не сразу сообразил, куда делся друг с машиной. Оглядевшись по сторонам, я увидел его на стоянке у ресторана.

Принятие одного решения — и пути назад больше не будет.

В машине Руслан не спешил задавать вопросы. Знал, что я сам все расскажу. Но перед тем, как рассказать, я спросил:

— Поможешь мне сегодня в последний раз?

Скрыть следы проплаканных часов немного помог макияж. Но что делать с колючей болью внутри? Чем закрасить ее?

Назло скверному самочувствию, на работу я пришла в ярко-красной блузе и короткой юбке. Хотя бы по дороге к супермаркету я была занята дрожанием от холода, а не попытками снова расплакаться. А вот теперь, стоя в отделе на фоне идеально расставленных дорогих бутылок, я снова сдерживала слезы. Макияж без водостойкой туши неплохо дисциплинирует.

Дура, Тома, дура ты…

Разозлилась, выбросила цветы, оставила смартфон дома.

Ты снова облегчила ему задачу. Сама ушла.

Что плохого в курортном романе? Зачем было так психовать? Или я в глубине души надеялась, что он будет за мной бежать, умолять, лишь бы только я не уходила? Он ведь не тряпка и не подкаблучник. Он — человек, который не любит от кого-то зависеть. Не любит… Интересно, он хоть кого-то когда-то любил?

Неважно. Нужно было согласиться, провести с ним еще пару дней, а потом вспоминать о нем, как о приключении. Не более. Вот только на словах это выглядит убедительно и правильно, а на самом деле не смогла бы я так. Смотрела бы на него и постоянно вспоминала бы, что он уедет и это наши последние дни, а потом часы, потом минуты, секунды… И с каждой становилось бы больнее и больнее.

А все потому… Ну признайся ты себе уже наконец! Влюбилась же…

Чувствует ли он ко мне хоть каплю того, что я к нему?

Вова, пройдя мимо, взглядом оценил мой наряд и присвистнул. Вот и отлично. Никто не замечает припухших глаз, когда выставлены напоказ соблазнительные ножки.

Плохо без смартфона. На перерыве приходится сидеть и смотреть в одну точку. Думала, что сделала себе лучше, оставив его дома. Если вдруг Слава захочет мне позвонить, то явно не дозвонится. А так же супервайзер, Лиля, Костя, мама… Хотя в любом случае я не хочу слушать никого из них.

Покупатели сегодня реже соглашаются купить мою продукцию — явно виной тому слишком натянутая улыбка и вымученное дружелюбие. Работа больше не отвлекает. Постоянно кружащиеся мысли отвлекают от работы. В голове хаос. Когда же он успокоится…

Сначала я подумала, мне показалось. Но сомневалась я не долго — он быстро шагал в мою сторону. Забыв обо всех приличиях, правилах и прочем, я бросилась к нему навстречу.

Слава не успел ничего сказать, как я обняла его, крепко прижавшись, давая волю слезам. К черту макияж…

— Не разрывай мне сердце… — надломленным голосом проговорил он.

Его руки поглаживали мою спину, а я все больше к нему прижималась. Слезы прекратили катиться после его слов, значение которых я не решилась уточнить.

— На нас подозрительно косится охранник, — прошептал Слава где-то через минуту.

— Черт, нельзя же… — проворчала я, отстраняясь и пряча глаза.

Как теперь объяснить мой любовный порыв? Я же на него бросилась, как бросаются девушки на своих парней, которые возвращаются из армии. Да чего уже скрывать. И так все ясно. Только я собралась поднять голову и вытереть потеки под глазами, как он спросил:

— Ты меня любишь?

— Что? — подняла я голову, напрочь забыв о разводах туши под глазами.

— Ты слышала, — отвел он глаза.

Ну и безобразие! Чего, чего, но такого я от него услышать точно не ожидала!

— Даже если бы я и чувствовала что-то к тебе, то не призналась бы первой! — уперла я руки в боки. Ишь чего удумал!

Вдруг Слава глянул на меня и вмиг округлил глаза. Черт! Я быстро стала тереть пальцами под глазами, сетуя, что косметичка далеко. Не знаю, получилось ли у меня меньше напоминать панду, но мне не терпелось и слова сами срывались с языка. Я убрала руки и спросила:

— С чего внезапно такие вопросы? Тебе покоя не давало наше расставание и ты пришел разобраться?

— Молодые люди, — услышала я низкий мужской голос за спиной. — Выясняйте отношения на улице, не в отделе супермаркета.

По Славе было видно, что он хотел ответить что-то охраннику, но я сдержала его:

— Так как я сотрудник фирмы, мне нельзя…

Повернувшись к охраннику, я извинилась.

— Пошли на улицу, — сказал Слава.

— Мой перерыв… — глянула я на наручные часы, — через двадцать пять минут.

— А еще лучше вообще забирай вещи и уходим.

Я хотела было громко возмутиться, но охранник продолжал сверлить нас гневным взглядом.

— Одна минута, — обратилась я к нему, — и этот парень уйдет. Дайте нам быстро переговорить.

— Только одна минута, — сказал он и отправился дальше не спеша гулять по залу.

— Почему ты не брала трубку?

— Оставила смартфон дома…

Все-таки звонил, улыбнулась я про себя.

— Как дома?! — схватил он меня за плечи. В его глазах было столько тревоги, что меня саму начало трусить.

— Просто забыла его дома, — соврала я. Казалось, Слава сейчас взорвется. Но он лишь наклонился ко мне и быстро прошептал:

— Нам нельзя здесь оставаться. Слишком опасно. Пошли со мной.

— Я не могу уйти с работы, мне еще три часа…

— Можешь, — перебил меня он. — Потому что если не уйдешь — больше меня не увидишь.

Шантаж, грязный шантаж! Думает, что он важнее для меня, чем работа? Второй раз проверка не простит мне отсутствие на рабочем месте.

— Не убедительно, — сложила я руки на груди, шагнув назад. Господи, я никогда не видела его таким взъерошенным, встревоженным и взбудораженным.

— Тома, послушай. Тебе и мне угрожает опасность. Из-за меня. Моей работы. Я никогда не говорил тебе о ней, но просто поверь мне. Нам нужно идти.

Непохоже, чтобы он врал. Ложь он обычно говорит спокойно, не волнуясь, не оглядываясь по сторонам. А сейчас он выглядит предельно искренним.

— Хорошо, — сказала я. — Жди меня на улице, возле выхода. Мне нужно забрать вещи из раздевалки.

На служебном выходе из супермаркета я сослалась на плохое самочувствие дежурному охраннику и поспешила выйти на улицу. На ходу застегивая пальто и заматываясь тонким шарфом, я пробежала по дорожке, обогнула здание супермаркета и оказалась на автостоянке. Нигде не было видно камаро. Машин вообще стояло немного, я бы точно его заметила. Странно… Неужели Слава пришел пешком.

Когда я виляла между машинами к главному входу, услышала недалеко свое имя. Обернувшись на голос, я увидела Славу возле темного седана, который казался мне смутно знакомым. Подходя ближе, я убедилась в своей догадке — через заднее стекло виднелась пластиковая шашка с надписью “такси”, лежавшая без дела.

— Садись, — открыл передо мной заднюю дверцу Слава. Я забралась внутрь, и он за мной следом.

Только я присмотрелась в зеркало заднего вида, воскликнула:

— О! Тот таксист!

Не обращая внимания на мои слова, он сорвал машину с места и, набирая скорость, вырулил со стоянки на трассу.

— Куда мы едем?

— В безопасное место, — ответил Слава.

Таксист нагло превышал скорость, проскакивал между машинами, будто за нами черти гнались. Молча я ждала, когда мы приедем в это безопасное место и готовила в голове список вопросов. Слава рядом не отрывался от смартфона. Мельком глянула на экран: сайт банка, денежные переводы, суммы с длинной чередой нулей. Решила его не отвлекать. И даже не задавалась вопросом: куда и зачем он меня везет на машине этого таксиста?

Безопасным местом оказалась поляна в лесу за городом. Притормозив, таксист вышел из автомобиля и отошел подальше, закуривая сигарету.

Слава заблокировал смартфон и поднял на меня глаза.

— Тома, слушай внимательно, — начал он, устраиваясь поудобнее напротив меня. — Как я говорил, организация, на которую работаю, запрещает рассказывать о себе. Сейчас в нее поступила информация, что я мог нарушить запрет и ты знаешь больше, чем…