Его рука скользнула вниз, по моим ягодицам, немного раздвигая их, и двигаясь пальцем все ниже, к моей дырочке.

— Мне нравится, как ты кричишь. Мне безумно нравится, как ты прижимаешься ко мне своим сексуальным телом. Мне нравится, какая ты на вкус, — произносит он и проводит кончиком языка по мочке уха, от чего по моему телу разносится дрожь. Его пальцы плавными движениями входят в меня, я прикрываю глаза и выпускаю тихий стон.

— А знаешь, — говорю я через сбившееся дыхание, — как мне нравится, когда ты набрасываешься на меня? Как прижимаешь к какой-то поверхности, как резко вбиваешься в меня…

— Да? — наигранно удивленно спрашивает он, забирая пальцы и стискивая в ладони мою ягодицу. — Мне так нравится твоя упругая попка, я хочу ее ближе рассмотреть.

Он поворачивает меня лицом к бортику и вцепляется пальцами именно в то место, сжимая кожу. Я успеваю опереться о край бассейна, как Ярослав разводит мои ягодицы руками в стороны и резко врывается твердым членом внутрь так, что из моей груди вырывается вскрик. Он крепко охватывает руками мои бедра и начинает двигаться быстрыми и мощными точками, с каждым разом сотрясая мое тело. Вода плещется во все стороны. Мои руки скользят по холодному бетону, стараясь удержаться. Но сладкие жесткие вспышки разносят по телу нарастающее удовольствие, отвлекая от всего.

Он лишь слегка замедляет темп, опустившись ниже одной рукой и, найдя пальцем клитор, начинает его массировать. Я уже боюсь, что мои ноги сейчас не удержат меня, и я упаду в воду, на самом деле утону, содрогаясь от оргазма. Но его руки достаточно крепко держат меня. И когда я чувствую, что пик близко, он поднимает меня, прижимает спиной к себе, и я слышу над самым ухом его низкий протяжный стон.

От нахлынувшего оргазма я обмякаю в его руках… Полностью отдаю ему право держать меня на ногах. Он нежно целует мою шею, а его руки медленно скользят по моей груди…

— Ты не замерзла? Твоя кожа слишком холодная…

Какие сложные вопросы, когда в голове сплошной, непроглядный, сладкий туман… Когда его горячее тело прижимается сзади… Что еще нужно…

— Подожди меня, я сбегаю за полотенцем, — говорит он, помогая мне опереться о край бассейна, а сам выпрыгивает и довольно резво бежит в дом. В глазах постепенно проясняется, и я замечаю на дне бассейна, почти у моих ног, его кольцо.

Говорит, что если потеряет, то наденет другое? Что у него таких много?

Наклонившись, я подняла кольцо и поднесла его к глазам. Большой и сверкающий кусок… платины. Мне хочется оставить его на память. Может, завтра, найдя его у себя, я б смогла вспомнить сегодняшнюю ночь? Черт, вряд ли. Та тысяча, которую я нашла в своей сумочке, тоже что-то значила, но я так и не вспомнила. Тогда… Я могла бы придержать это кольцо у себя как доказательство того, что была с ним! Точно.

Я выбралась из бассейна и посмотрела по сторонам, обдумывая, куда бы могла его спрятать. Из кармана может выпасть, из сумки… В сумку не рискну, вдруг он ее проверит перед выходом, так сказать. О, лифчик! Подхватив его, я собралась засунуть кольцо в кармашек для пуш-апа. И выпасть не должно… Только. Может и лучше будет для меня с утра ничего не помнить? Ведь мне будет больно вспоминать эту ночь и знать, что она больше не повторится…

Услышав, как открывается входная дверь дома, я быстро спрятала кольцо и надела на себя лифчик. В любом случае… мне, вообще-то нужны деньги. Продам это чертово кольцо. Я его изъяла как плату за моральный ущерб. Мне родителям нужно деньги отослать, которых у меня нет. А этот кольцами разбрасывается. Как можно не ценить деньги…

Когда я наклоняюсь, чтобы поднять свои стринги, мне на спину приземляется что-то мягкое и махровое. Все равно сначала надеваю их и выравниваюсь. Ярослав обнимает меня сзади, заматывая в огромное полотенце.

— Так теплее?

В ответ я лишь слегка кивнула головой.

Когда мы вернулись на лежак, Ярослав налил немного вина в бокалы и, протянув один мне, обнял меня свободной рукой. Со стороны можно было бы подумать, что у нас романтический ужин, а мы — влюбленная парочка в самом начале отношений. Вот только так кажется только со стороны, да и кроме вина больше ничего нет. Кстати, почему нет?

— У тебя нет ничего к вину?

— А… Здесь нет. Если хочешь, я могу заказать доставку.

— Среди ночи? Ладно, я просто спросила. Я не голодна.

— Я здесь не живу. Только приезжаю иногда.

Ага, когда привозишь сюда девушек.

— Поэтому я не держу здесь продукты, — добавил он, а после небольшой паузы продолжил: — Вообще, я люблю покупать участок земли с домом, в котором нет ничего, кроме стен и крыши. Потом приезжать сюда и придумывать дизайн, затем воплощать его своими руками. Я бы пригласил тебя внутрь, но там лишь голые стены, шкаф, инструменты. Даже электричества еще нет.

Не могу поверить, что парень, у которого столько денег, имеет подобное хобби — работать руками. Причем не легко работать, не просто поднимать штангу в спортивном зале. А прикладывать недюжинные усилия для того, чтобы самостоятельно делать ремонт.

— На этой неделе я установил подсветку в бассейн. Не знал, что так быстро пригодится. Но, к сожалению, мне придется продать этот дом в таком виде. Черт, не люблю бросать работу на полпути.

— Ты далеко уезжаешь?

— Семьсот двадцать четыре километра. Это далеко?

Все далеко, что дальше вытянутой руки до него.

— Далековато. Жаль, что ты уезжаешь.

Не знаю, что на меня нашло, но мне захотелось еще так. Чтобы все забыть и встретится с ним снова. Заново восхититься им, заново позволить ему меня похитить, заново отдаться ему. А он уезжает… Говорить “не уезжай” глупо. Я не тот человек, слова которого могли бы повлиять на его решение.

— А почему ты уезжаешь?

— Потому что хочу обрести кое-что более значимое, взамен на жизнь здесь.

Внезапно я понимаю, что мне уже тяжело переваривать его слова и делать выводы. Что голова становится тяжеловатой, что лучше бы ее положить на плечо Ярослава, и я так и делаю. Глаза закрываются сами. Но я еще слышу, как он говорит о чем-то, просто слышу его тембр голоса, который мне нравится. Не разбираю совсем слов. Перед тем как провалиться в сон, я слабо сжимаю его руку своей…

— Девушка. Девушка, проснитесь.

Лениво потянувшись, я зевнула во весь рот и лишь потом открыла глаза: салон машины, а на меня озадаченно смотрит водитель.

— Наконец-то вы проснулись. Еле добудился…

— Какой сегодня день недели?! — выпаливаю я.

— Понедельник.

— Фух, — вздыхаю я, откидываясь на спинку. Надо же было так напиться в караоке, что не помнить, какой день недели. Секундочку…

— Девушка, вы выходите или нет? Это же ваш дом?

— Погодите! Откуда вы меня везете?

Водитель недовольно скривился и посмотрел на меня презрительным взглядом:

— Таких, как вы, через мою машину сотнями за ночь. Знаете, как я устал от вашего пьяного бреда? Я вас привез? Выходите. У меня следующий заказ ждет, — размахался он руками. — Быстрее вылезайте!

— Я не пьяная! А вам нужно следить за словами. Не нравится работа — идите дворы подметать. Там спешить не надо.

Не дожидаясь, пока разъяренный мужчина выплеснет в мой адрес череду матов, я вышла из машины, громко хлопнув дверью. Делая вид, что не слышу его возмущения сзади, я направилась к подъезду, шаря рукой в сумке в поиске ключей. Как вдруг наткнулась на что-то странное. Раскрыв сумку, я заглянула в нее и увидела свои красные стринги. Которые потеряла вчера.

Такси уже уехало, во дворе рядом не было людей, и я вытащила стринги. Они были аккуратно сложены, выстираны. А я, понятное дело, не имела понятия, как они вернулись в мою сумку. Потому что всю ночь провела в караоке. Как и позавчера.

Ложь. Тот, кто играется с моими воспоминаниями, ответит за это.

Лиля порой неисправимая оптимистка. Иногда ей как засядет бредовая мысль в голову, так потом ее оттуда никакими доводами не вытолкаешь. Например, как сейчас: