***
Лефир опустился на колени рядом с мёртвым Санаром. Впервые за всё то время, что он понял, кто готов заплатить за его голову, Лефир осознал, какой хладнокровный и жестокий человек лежал перед ним. Может быть, принц бы смог хоть как-то понять Санариуса, если бы тот ненавидел его всей душой или имел с ним личные счёты. Но Санар в принципе неплохо относился к Лефиру в обычной жизни. По крайней мере, не хуже, чем многие другие. И потому его решение избавиться от вставшего на его пути ничего не подозревающего племянника было особенно диким и бесчеловечным, ибо не имело никаких эмоциональных оснований. Какой-то запоздалый страх от того, что такое вообще может быть, и презрение к Санару отразились в широко распахнутых глазах Лефира. Алариан тихо сказал, заметив, о чём примерно думает принц:
- Элейна боялась, что ты не поймёшь… Но знай, что она была против убийств…
- Я знаю… - перебил принц, про себя добавив: « И причины тоже знаю…». – Я бы не стал осуждать её за это, хотя сам бы вряд ли смог убить Санара… - он смотрел в загримированное лицо своего дяди, глядевшего в потолок своими невидящими навсегда замершими глазами, которые теперь были просто тёмно-карими и какими-то пустыми.
Лефириус провёл ладонью по лицу убитого, закрывая ему глаза, и постарался сдержать тоскливый вздох. Он тосковал, естественно, вовсе не из-за мёртвого Санара, а из-за того, что Элейна ушла, что ей пришлось столько всего сделать ради него, чтобы потом скрыться в неизвестном направлении. Ему подумалось, что Санариус придумал себе имя, оставляя намёк на то, что он и есть мудрец, а Фогун тоже оставил после себя много ниточек в помощь Элейне, и сейчас бы Лефиру так хотелось, чтобы девушка тоже оставила подсказку для него. Вот только понимал, что девушка об этом не позаботилась: она не хотела, чтобы он нашёл её. Она обиделась на него и решила поделиться жизнью исключительно ради его жизни, а не для того, чтобы быть вместе с ним. Это его категорически не устраивало. Принц встал и вышел во двор, заметил слева на вытоптанной до земли траве нарисованные знаки пиктограммы, подошёл к ним, но ничего не понял. Увидел окровавленного деревянного пегаса, что валялся рядом, подобрал его и сунул в карман, предварительно долго вглядываясь в безыскусное творение своих рук. Пегас не был подсказкой, и принц понимал это. Понимал, что вообще не было и не могло быть загадок и ниточек, по которым можно всё понять и исправить. Мысли о загадках напомнили ему замок Фогуна, и его осенило, стоило в памяти всплыть древнему готическому мрачному замку, столь не любимому им. Их с Элейной путь к разгадке поведения чародея и выяснения всеобщего желания убить принца был пройден. Тот самый путь, ради которого однажды они объединили свои усилия и стали действовать сообща. Куда она могла захотеть отправиться в первую очередь в таком случае? Конечно, проверить, обрёл ли дух чародея покой. На то, чтобы догадаться до этого, принц потратил несколько минут раздумий, но зато был уверен в том, что не может ошибаться.
- Я догадываюсь, куда она отправилась, – всё-таки без лишней самоуверенности сообщил Лефир подошедшему к нему брату. – А Санара придётся похоронить, человек всё-таки, да и мудрецу не стоит видеть его тело, когда придёт в себя… Но мне нужно спешить, чтобы догнать Элейну…
Эльф понимающе кивнул:
- Санара похоронят, не волнуйся. Эдвард и Алариан справятся с этим, – он заметил тень удивления в глазах Лефира. - Я поеду с тобой, – решительно заявил Офирель. – Пусть Санар мёртв, но те, кто охотится на тебя, пока не знают об этом. Кто знает, как далеко за пределы Северного Догорма они выбрались в поисках наживы…
- Хорошо, – Лефир не стал спорить и даже улыбнулся: ему и самому не хотелось оставаться одному, так как в таком случае он бы всю дорогу корил себя и жалел о том, что так глупо себя вёл в своей жалкой попытке уберечь Элейну от правды.
Однако эльф сам поднял эту тему, стоило только сесть на коней и отъехать подальше в лес:
- Придумал уже, что скажешь ей?
Принц отрицательно помотал головой: он не представлял, что сможет сказать, когда её увидит.
- Ну и не думай, – посоветовал Офирель. – Всё будет хорошо. Тот, кто разделил с тобой остаток жизнь пополам, просто не может не понять и не простить тебя.
Лефир грустно улыбнулся. Эльф был прав, но он не делал поправку на то, что чувствовал сам принц. Возможно, и для самого принца его эмоции уже тоже были не важны, так как он готов был выдержать любой разговор и любые обвинения, лишь бы после этого Элейна была счастлива и смогла относиться к нему, как прежде.
***
Кассилиель, держащая путь к поселению эльфов, увидела двух всадников издалека, но узнала их и потому не изменила своё направление. Они тоже её заприметили, и Офирель счёл уместным поделиться с Лефиром известной ему информацией:
- Алариан говорил, что Элейна просила его передать послание Кассилиель, чтобы та приехала к ней, – он выдержал паузу, после чего спросил: - Не знаешь, зачем?
- Догадываюсь, – ответил принц. - Мне нужно спешить, а ты расспроси её, если интересно. Ты проводил меня почти до замка, дальше я сам. Да, даже лучше, если дальше я сам… - задумчиво сказал он.
Эльф понимающе кивнул, останавливая своего коня и издали знаками прося эльфийку остановиться. Кассилиель мило улыбнулась Лефиру, проносясь мимо его, и он в ответ постарался выдавить из себя подобие улыбки.
Замок был близко. Стоило проехать совсем немного, и Лефир увидел его из-за еловых ветвей. Всё такой же мрачный и хмурый, особенно сейчас, когда солнце почти село. Зловещий и неуютный, он сейчас не вызвал у принца никаких отрицательных эмоций. Наоборот, хотелось как можно скорее оказаться внутри его и отыскать Элейну.
Лефириус остановился и спешился перед распахнутыми воротами и оглядел ненавистный замок с лёгкой полуулыбкой. В этом замке он был избит, и в этом замке он испытал счастье быть с любимой.
« И снова я тут, – беззлобно подумал принц. – Двум разам бывать, третьего не миновать…» Его лицо снова озарилось светлой грустной улыбкой. Он знал, что успел, чувствовал, что Элейна где-то рядом, нужно только найти её. И он шагнул на территорию этого возвышающегося в вечернее небо замка, дивясь тому, как неожиданно легко стало на его душе.
Он нашёл эльфийку сидящей на ступеньках, ведущих в башню, где его когда-то держал чародей. Сидела девушка на верхней ступеньке, свесив ноги с боковой части крыльца, отчего получалось, что находилась она спиной к Лефиру. Принц подумал, что так даже лучше. Гораздо проще говорить с ней, когда эти пронзительно зелёные глаза не смотрят ему в душу.
Она услышала и узнала его шаги. Улыбка непрошенной гостьей появилась на её лице, но девушка всё ещё сидела спиной к принцу, так что он сделал ложные выводы о её настроении. Её голос прозвучал бесстрастно и ровно:
- Фогун обрёл покой, если тебе интересно.
- Да, мне интересно, – признался он и уточнил: - Именно интересно: не жди, что меня это порадует, – она сердито фыркнула, скорее, по привычке, и принц не стал приближаться, хотя голос его стал тише и нежнее. - Я искал тебя…
- Поздравляю, нашёл… - она обернулась, резко встала и спустилась к нему. – Я решила, что вправе распорядиться Усилителем Эмоций, и потому…
- Я знаю… - перебил он. – Мы встретили Кассилиель по дороге сюда… Ты бы не могла меня не отвлекать, мне… трудно говорить… - он подошёл к ней, хотел дотронуться до неё, даже протянул ладонь, но в последнюю секунду отдёрнул, сжал руку в кулак и на миг закрыл глаза, понимая, что после всего ранее сказанного вряд ли имеет право здесь находиться и просить о прощении. – Ты ведь понимаешь, зачем я тут? – с надеждой поинтересовался он.
Элейна не ответила, но глаза её заметно потеплели и Лефиру даже почудились в них смешинки. Он глупо улыбнулся ей и спросил:
- Ты можешь хоть немного мне помочь?.. Ты же знаешь, что я врал, знаешь, что мне казалось, так будет лучше для тебя, и ты не можешь не знать, что я чувствую на самом деле. Да, я сделал глупость, но у меня не было много времени на раздумья, и теперь я нашёл тебя, чтобы поблагодарить и попросить… - он замялся, прикидывая, что слово «попросить» подразумевает возможность отказа, и поправил сам себя: - …вытребовать прощение и провести наши… твою, правильней сказать, жизнь вместе… Если ты не против.
