— Какой ответ понравился бы тебе больше, Уилл? — Ганнибал, все еще пытаясь удержать свой костюм на месте, несмотря на пятна копоти на щеках, растрепанные волосы и измятую рубашку, ответил практически флегматично, — Ты бы предпочел услышать, что я невинен в этом вопросе и мы будем исследовать его вместе, или что я весьма поднаторел и смогу доставить тебе небывалое наслаждение? На твоем месте, Уилл, я бы сперва уточнил подробности моей ориентации, и только потом задавал настолько прямой вопрос. Спроси ты подобное у кого-нибудь на соседней заправке, мог бы закончить сломанным носом.
— Мне бы понравился честный ответ, дорогой. — Грэм сардонически изогнул бровь, — Сегодня у нас ночь откровений, поэтому давай без этих игр в уход от ответа. Мы оба знаем, что заигрываний между нами и так было предостаточно. А еще я очень даже в курсе, как ты пялился на мою задницу, пока я словно невзначай разгуливал по твоему кабинету и отирался о лестницу. Не совсем невзначай, конечно.
Уилл с улыбкой потянулся, демонстрируя выгнутую шею и покосился на Ганнибала из-под густых ресниц. — Мне очень хотелось ощутить твой взгляд голой кожей в тот момент но приходилось довольствоваться тем, что есть.
— К чему было так скромничать, Уилл? — Ганнибал наклонил голову и чуть прищурился. — Ты мог давным давно сказать мне прямо, что хочешь попробовать что-то новое. Я не смог бы отказаться от возможности расширить твои… горизонты.
— Скромность украшает, — парировал Уилл.
— Но зачем мужчине украшения? — мягко выдохнул Ганнибал. — Нет ничего прекраснее искренней обнаженности.
Туго, до скрипа, натянутая между ними пружина, наконец, не выдержала и лопнула, сталкивая их. Они дернулись друг к другу одновременно, со всем голодом так долго сдерживаемого желания, когда абсолютно наплевать где и когда, главное с кем.
Уилл нетерпеливо, с мясом, выдирал пуговицы из рубашки Ганнибала, пока тот с не меньшим остервенением, но куда большей ловкостью, взламывал ширинку Грэма. Трещала ткань, сбившееся дыхание смешивалось где-то посередине, пока два взрослых человека сталкивались руками и лбами, в спешке мешая друг другу. Рубашки полетели на пол, и они остались полуголые, в расстегнутых штанах, замерев, пытаясь отдышаться и понимая, что дальше нужно справляться самостоятельно.
Ганнибал, будучи эстетом, сперва снял носки и только потом брюки, а Уилл стащил джинсы вместе с бельём, запоздало заметив, как глупо смотрится без трусов, но в носках. Но сегодня и сейчас ему было плевать как он выглядит, ведь Лектер пожирал его глазами, словно шедевр руки Микеланджело. Сделав шаг навстречу, профайлер запустил пальцы в густую поросль на груди доктора и криво усмехнулся.
— Точно как мех Уинстона.
— Я смотрю, ты умеешь создать настроение, — рассмеялся Ганнибал, обнимая бедра Уилла и привлекая его к себе, — Ты решил оставить носки в ожидании, что Санта тебе в них что-нибудь положит?
— Я ожидаю, что кто-нибудь положит меня. На ближайшую горизонтальную поверхность. — Уилл нетерпеливо уткнулся в загорелую шею Лектера, — Сейчас не время для бесед, доктор, найдите своему языку другое применение. Я бы отсосал вам сам, но пока не умею.
Профайлер тряхнул головой, щекотнув чужой подбородок кудряшками, и на пробу взял член Ганнибала в руку, пытаясь понять, как это ощущается. Знакомо, но не так. Он чувствовал горячую кожу, упругую гладкость, рельеф вен, легкую пульсацию крови, почти как у себя, когда онанировал, но он не чувствовал прикосновения пальцев, потому что член был не его.
Удивительно, Уилл ожидал чего угодно — отвращения, испуга, смущения, но никак не того, что ему будет так абсолютно… нормально. Он держал чужой член так, словно делал это сотню раз, ведь это был просто член. Точно такой же, как у него. А уж с ним то он умел управляться, спасибо его долгим одиноким годам.
Обхватив чужую эрекцию ладонью, Уилл оттянул крайнюю плоть до основания, обнажая головку, а потом потянул ее на себя, имитируя первые фрикции. Ганнибал застонал, тычась в лицо Грэма слепым щенком, ища его губы своими, полностью поглощенный этой странной и неловкой близостью. Уилл чувствовал его отклик, ощущал свою власть над этим сдержанным, почти чопорным человеком, он буквально держал ее в руках.
Движение ладони и Ганнибал Лектер изгибается в его руках, реагируя до предела искренне и откровенно. Это пьянило, это сводило с ума и заставляло желать еще большего. Впервые за все время их знакомства Уилл смог ощутить эмоции Лектера, проникнуться ими и впитать в себя.
Ганнибал несдержанно запустил руку в волосы Уилла, запрокидывая его лицо для поцелуев и немедленно ворвался в рот, обхватывая эрекцию Грэма рукой. Он тоже ощутил Уилла, больше не боясь, что тот отпрянет или отступит. Они ласкали друг друга в почти безумном исступлении, переходя от поцелуев к укусам, болезненно дергая за волосы и наступая на ноги, когда снова принимались шарить руками по обнаженному телу, не умея насытится, боясь, что миг истает и они не успеют познать все.
Желание разгоралось, словно пламя на сильном ветру, пока они подпитывали вожделение друг друга, закручивавшееся между ними петлей обратной связи, и в какой-то момент не стало Уилла Грэма и Ганнибала Лектера, остались только два тела, сплетенные и пылающие, словно жаркие угли камина у них за спиной.
Уилл не выдержал первым, он задрожал в умелых руках Лектера и болезненно вцепившись зубами ему в плечо, дернулся, изливаясь семенем на пальцы и на живот, орошая Ганнибала следами своего удовольствия, и протяжно, бессмысленно матерясь.
Доктор отстал на какие-то секунды, тихо захрипев на выдохе, он впечатал Уилла в себя, прижимаясь лицом к лицу, словно пытаясь вдавить его в себя, и тоже кончил, рассыпая белую росу своего тела по испачканному ковру, ногам, и сплетенным пальцам. У них ушло более минуты, чтобы вернуться с небес оргазма в дымную, разгромленную гостиную Грэма.
Собаки жалобно скулили на улице, просясь в тепло, и Уилл впервые на памяти Ганнибала не побежал открывать им дверь. Он поднял руку со следами спермы Лектера и задумчиво осмотрел ее, прежде чем провести мокрыми пальцами по губам и облизать один.
— Господи, Ганнибал! Она не горькая! — Уилл удивленно моргнул, — Я пробовал свою, чтобы понять… чтобы понять, чего ожидать, если решусь на минет. И это была жуткая гадость, а твоя совершенно нормального вкуса.
Ганнибал отступил на шаг, чтобы поднять рубашку и вытереть мокрые пятна, собаки скулили слишком раздражающе и он намеревался впустить их поскорее.
— Это результат сбалансированного питания, Уилл, не более. Ты то, что ты ешь, поэтому я так придирчив в отношении того, что попадает в мое тело.
***
Через десять минут они обрели почти пристойный вид, а еще через пятнадцать сидели на кухне у Уилла, пока Ганнибал, следуя инструкциям Грэма по укрощению его плиты, жарил парочку свежевырезанных стейков. Кажется, сегодня Фредди похудела еще как минимум на килограмм.
Уилл щурился, изучая фигуру Ганнибала сквозь рубиновую призму вина в своем бокале. К счастью, алкоголь, привезенный доктором, не пострадал.
— А я ведь уже слышал этот звук Ганнибал. Это твое «хаааа». — Уилл, задумался, перебирая воспоминания, пока не нашел нужное, — Ты выдохнул точно также в прошлое Рождество. Помнишь, мы говорили по телефону, просто так, без цели и без особой причины. Вероятно, нам обоим было скучно проводить такой вечер в одиночестве и мы заболтались чуть больше обычного. Тогда ты выдохнул точно так же — сбивчиво и протяжно, как будто проплыл несколько миль в быстром темпе. И ты сказал, что это ерунда… Ты дрочил тогда, ведь так?
Уилл прикусил губу, пытаясь скрыть удовлетворенную улыбку от того, что поймал доктора на горячем, а Ганнибал, ничуть не смущаясь, вернулся к столу со сковородой, выкладывая стейки на тарелки.
— Я мастурбировал, Уилл, к чему употреблять такие вульгарные выражения как «дрочил». Только не надо говорить, что твоя честь поругана, образ опорочен и теперь я, как честный человек, должен жениться, — Ганнибал занял свое место напротив Уилла и отсалютовал бокалом, прежде чем оценить аромат и сделать первый глоток, — Ведь, если говорить откровенно, у тебя тоже не отключился динамик, ты выключил его намеренно, потому что занимался тем же самым, но, в отличие от меня, ты в момент завершения процесса куда более шумный. Как думаешь, мне стоит требовать сатисфакции?
