Капитан вручил Старпому штурвал и полез в единственную на судне такого класса носовую каюту. Амяз одобряюще улыбнулся и тоже ушёл.

Оставшись один, Старпом некоторое время просто держал штурвал, сосредоточенно смотря то вперёд, то на компас, потом принялся крутить его влево - вправо изучая реакцию судна. Набаловавшись, он принялся смотреть, какие ещё органы управления есть в его распоряжении. Их оказалось на удивление мало - пуск, остановка и реверс двигателя, равно как и регулировка оборотов, производились из машинного отделения, так что стоя у штурвала можно было только погудеть туманной сиреной, включить и выключить ходовые огни, а также пощёлкать ещё парой тумблеров, которые были не подписаны, но, судя по виду, не отвечали ни за что серьёзное.

Подивившись такому аскетизму, Старпом вылез на крышу, где находился открытый мостик и убедившись что там есть всё то же самое, но с гораздо лучшим обзором и, главное, лавочкой, решил расположиться на нем. Последним штрихом стал извлечённый из принятого в порту ящика кофейник, мешочек с кофе и кружка. Сварив себе порцию ароматного напитка, Старпом ещё раз сверил по компасу курс и, одной рукой держа штурвал, а второй - кружку, принялся размышлять как бы провести эту ночь с пользой.

…

Капитан не спал. Он лег и часа три героически пытался уснуть, ворочаясь с боку на бок, периодически проваливаясь в небытие, чтобы снова очнуться через пять минут.

Одной из причин явно был сладко посапывающий на соседней койке Механик. Точнее его запах - от крутого аромата горюче-смазочных материалов, насмерть въевшегося не только в его одежду, но и в само тело, не спасал даже свежий ночной бриз из распахнутого иллюминатора.

Второй причиной был Старпом. Те кусочки прошлого Старпома, которые он узнал в Беллингтоне, и те люди, с которыми он водил дружбу... Всё это не давало покоя.

Когда тот в лёгкую, с полпинка раздобыл корабль, Капитан пребывал в состоянии лёгкой эйфории, но сейчас все подозрения снова вернулись и требовали ответов.

Очень неприятно чувствовать себя марионеткой. А капитану сейчас казалось, что он не марионетка - перчаточная кукла с чьей-то рукой в жопе...

Поняв, что сна ни в одном глазу, Капитан открыл глаза. Глубоко вздохнув, он встал и аккуратно выглянул на палубу. "Дрыхнет, небось, скотина..." - надежды на то, что Старпом будет дисциплинированно нести вахту не было никакой. Освещение в рубке было выключено. Осторожно, стараясь не шуметь, Капитан подкрался и заглянул внутрь. Там никого не было.

- Куда крадёшься? - вскинув голову, он увидел Старпома, свешивающегося с мостика, - Не доверяешь?

- Тьфу-ты, напугал! Конечно не доверяю - первая вахта, надо контролировать! А чё за запах?

- Кофе варю. Угостить?

- Кофе? - Капитан аж поперхнулся, - Где взял? Оно же денег стоит безумных!

- У Падди. Он контрабандой промышляет. Отсыпал по дружбе. Будешь?

- Спрашиваешь! - Капитан влез на мостик, - А на чём варишь?

Вместо ответа Старпом ткнул в сторону торчащего параллельно мачте выхлопного патрубка. Дизель на корабле был маломощный, поэтому конструкторы не стали прятать его в трубу и оставили торчать как есть. Температуры выхлопных газов в надетом на него глушителе вполне хватало чтобы вскипятить небольшую ёмкость.

Взяв пригоршню зерен Старпом растер их прямо в турке, налил воды из принесенного с камбуза чайника и поставил на торец глушителя. Минуты через три кофе был готов.

- Молока, извини, нет. Есть сахар, если хочешь.

- Одну ложку пожалуй... - Капитан взял кружку, втянул носом поднимающийся над ней ароматный пар, - Кофеёк...

Сказано это было с такой нежностью, что Старпом, выливавший остатки из турки себе в кружку, удивлённо обернулся.

- Забей... Он просто в островах дешевый - пока на "Марибэль" ходил, пристрастился. Лучше бы и не пробовал. Ты знаешь, во сколько раз дорожает мешок, когда его доставляют в метрополию?

- В восемнадцать раз, если учитывать просто доставку. А учитывая сговор торговцев, и искусственно созданный дефицит - раз в сто, если брать обычные сорта и до тысячи, в случае с элитными.

- Во-во: "До тысячи!" Совсем охренели, гады... - Капитан отхлебнул из кружки и с наслаждением причмокнул, - Как тут простому человеку быть? А ещё спрашивают, почему контрабандистов извести не могут. Чё читаешь, кстати?

На лавке лежала раскрытая книга. Приподняв её, Капитан посмотрел на обложку.

- Ничё не понимаю. Это на каковском?

- На гюйонском. Натурфилософия. Электричество и всякое с ним связанное.

- Ого! - Капитан уважительно покачал головой, - И что? Понимаешь что-нибудь?

- Конечно. Я был студентом Гюйонского королевского колледжа. Почти окончил - обстоятельства помешали. И вольным слушателем в Институте Проблем Натурфилософии. Параллельно. А потом - ассистентом у профессора Яковица. Того самого. Диплом, естественно, пришлось подделать. Ещё посещал лекции в Академии Судебной Медицины в Форбурге. Мне вообще нравится учиться.

- Я так понимаю - это очень круто. А вот чего не понимаю, так это нахрена тебе, с такой светлой башкой эта кривая дорожка. Серьёзно. Я, на своем веку и мошенников повидал, и убийц, и прочих бандитов с большой дороги, и ни один из них эту "Натурфилософию" не то что знать - выговорить не мог. Ну ладно: связался по молодости с ЭРА. С кем не бывает. Но сам же сказал - для властей ты официально мертв. Мог, вот как сейчас, вымутить себе документы и жить спокойно.

- Один из моих знакомых выдвинул интересную версию, - Старпом заложил книгу и, прикурив сигарету, оперся на поручень рядом с Капитаном, - Ты умираешь не в тот момент, когда у тебя останавливается сердце, гаснет сознание и твое тело прекращает работу, а когда перестаешь влиять на окружающий мир.

- Интересная теория. Значит если какой нибудь человек живет себе тихонько, то значит он труп?

- Значит что все равно — труп он или нет. Жив он, жил когда-то или его вообще на свете не было. Вспомни историю — сколько людей жило? Миллиарды! И что с того? Наше нынешнее бытие определили не те, кто сидел тихо и не дергался, а те кто, зачастую ценой собственной жизни, меняли мир.

- То есть ты хочешь мир изменить?

- Я жить хочу. А не болтаться живым трупом в ожидании пока меня закопают. Пробовал — вообще никакого удовольствия.

- В смысле «пробовал»? Тихой жизнью жить?

- Что-то вроде того. Да ты на себя посмотри — у тебя с этим тоже не заладилось.

- У меня не заладилось? Да если б не ты, я бы так и жил себе спокойно!

- Сколько?

- Что сколько?

- Сколько бы ты так протянул еще?

- Да пока б не помер!

- Не смог бы.

- Тебе откуда знать?

- Я много о тебе знаю. Например о том, что ты взялся контрабанду с Островов таскать.

- И че? Все таскают — с нашими доходами без этого никак.

- И что тебя половина пиратов по твоему маршруту удавить мечтает — тоже знаю. А так им на хвост наступить на торговой лохани — уметь надо.

- Подумаешь — протаранил пару дебилов которые мне под борт лезли, да тех что на борт залезли пристрелил. В целях самообороны!

- И чтобы прикарманить деньги, которые компания выделяла чтобы от них откупаться. А потом, когда главари нескольких шаек собрались чтобы обсудить что с тобой делать, кто-то взорвал кабак, где они заседали, гранатой и добил выживших из пистолета калибра семь-шестьдесят два.

- Следил за мной?

- Не за тобой лично. За твоим судном и пассажирами вроде того курьера. Но ты тоже оказался интересен.

- Да на здоровье — но с чего ты решил что я бы жить спокойно не смог?

- Потому что ты спокойно не жил ни минуты. А еще ты что-то скрываешь. В твоей биографии есть оттакенное темное пятно. И никаких намеков, объясняющих как залесский военный моряк оказался за штурвалом компанейского торговца. Думаю, у тебя есть секрет который ты тщательно скрываешь.