— Ну что же ты, моё солнце? — «промурлыкал» Дарахар. — Я уже весь воспылал!

— Не стоит! Подпалишь тут всё!

— У меня всё вздымается!

— Смотри, сознание ещё потеряешь, как только кровь от головы отойдет. Я тебя в таком виде вытащить из воды точно не смогу.

— М-м… Одно удовольствие вести с тобой беседы, — раздался тихий хлопок, а меня обдало сухим песком. Обернувшись, я увидела, что мужчины уже нет. Причем ни в облике дракона, ни в привычном мне. — А если я скажу…

Нахмурившись, я повернула обратно голову, и именно в этот момент, подвязывая черный халат, прямо ко мне с высоты пары метров невероятно элегантно спустился Дарахар. Пепельные длинные волосы, кажущиеся сейчас серебристыми, были абсолютно сухими и красиво, словно волной, «стекли» вниз, доходя ему едва не до пояса. Глаза вновь стали тёмно-вишневыми с застывшими золотыми искрами.

Всю общую элегантность, правда, портил халат, который снова, как и в одну из наших прошлых с мужчиной встреч, сполз с плеча.

Пока я рассматривала его, будто видя впервые, вспоминая невольно все предыдущие встречи, сопоставляя этот вид с образом огромного дракона, Дарахар сделал решительный шаг, встав вплотную ко мне.

— А если я скажу, Надежда… — повторил он уже вслух и настолько чувственным голосом, с пробирающей до самых костей хрипотцой, что я ошеломленно замерла, продолжая зачарованно смотреть в его глаза, в которых опять разбушевался золотой «фейерверк».

Мужчина медленно склонился, опустив руки на мою талию, и я ощутила, как моя одежда вмиг высохла. Мне стало тепло… А потом, когда он прижал меня к себе, жарко. Нестерпимо, обжигающе горячо!

— Я скажу, что Эли’Эйр была права. Я не любил её. И только сейчас я по-настоящему это понял, спустя столько столетий.

— Д-да? — я с трудом справилась с дрожью в голосе. — И почему только сейчас?

— Я полюбил другую… — Дарахар склонился ещё ниже, его голос стал более густым, бархатным и очаровывающим. — Обжигающую, как само солнце. Прекрасную. Самую удивительную… Ту, рядом с которой я вновь чувствую себя живым, что пробудила даже мою истинную сущность и даровала надежду на будущее…

Надо было быть абсолютно глупой, чтобы не понять, о ком он говорит, но отчего-то хотелось услышать это своими ушами. Поставить окончательную точку. И мужчина произнес нужные слова:

— Я полюбил тебя, Солнечная Принцесса, Эли’Ви… Моя Надежда… Я надеюсь, ты не против, чтобы я наконец перешел грань и поцеловал тебя, потому что я уже более не в состоянии сдерживаться…

Я только приоткрыла рот, чтобы сказать «Нет», но с уст успело слететь только:

— Не…

А Дарахар уже с бесконечной нежностью коснулся моих губ. Ласково, трепетно — так, как от такого пошляка, как он, совсем не ожидаешь. И от невинного прикосновения внутри у меня всё задрожало, точно от землетрясения.

Я обвила руки вокруг его шеи, чтобы не упасть, и запустила пальцы в шелковые волосы. И поцелуй сразу стал более напористым, жарким и нетерпеливым. Ничего более чувственного, трепетного и сводящего с ума я прежде не чувствовала. Этот поцелуй был более страстным, волнующим и приятным, чем занятие сексом. От него покалывало и обжигало губы, по всему телу волнами проносились жар и дрожь. Я задыхалась, однако не хотела прекращать. Желая продолжения, большего… И Дарахар словно это почувствовал. Ненадолго отстранившись, тяжело вздохнув, губами снова накрыл мои и уже с такой силой и страстью, что я задохнулась от эмоций, растворилась в этом сметающем всё на своем пути прикосновении…

Не желая останавливаться, мы всё крепче прижимались друг другу, целовались, тяжело вздыхали, на долю секунды отстраняясь, чтобы перевести дыхание, и вновь тянулись друг к другу…

Лишь когда мужчина начал осыпать сначала мою щеку, потом шею поцелуями, а руки сместил мне на ягодицы, он замер в напряжении и через силу прорычал:

— Нам… нам надо остановиться.

— Не хочу, — прошептала я, обхватив его голову и приподнимаясь на носочки, чтобы самой его поцеловать, продолжить начатое.

— Но…

— Какое может быть «но»?!

— Как минимум то, что у тебя есть жених, — Дарахар помрачнел.

— То есть ты всё-таки отрицаешь, что это ты и от твоего имени действовал тот фаэр. Хорошо. Это очень хорошо! Только почему кто-то назвал меня так, как называешь ты, и… И что с того, что есть жених? — произнесла, поведя небрежно плечами. — Я его в глаза не видела. Клятвы не произносила.

— И я должен его убить… — тут уже помрачнела я. Нет, мне не жалко было непонятно кого, абстрактное «нечто», которое я даже не видела. Просто сам факт смерти мне не нравился.

— М-м… А что бы ты сделал, если бы он, жених этот, стал моим мужем? — зашла я издалека. Я-то не знала — замужем я или нет!

— Скажем так, был бы жених, я бы, возможно, и подумал. Но вряд ли дракон внутри меня, моя истинная сущность, даст жить спокойно, обладая такими знаниями. А мужа — убить просто обязан.

— Почему?

— Так ли это важно? — мужчина свел брови и крепче прижал меня к себе, то ли боясь потерять, то ли того, что я внезапно исчезну или просто сбегу. — Сейчас главное, как ты правильно заметила, узнать, кто назвал тебя так, почему… Однако прежде нужно обо всем наконец поговорить. С самого начала.

— Хорошо. Об этом можно побеседовать и после, — я согласно кивнула.

Нам и правда стоит поговорить. Выяснить все с самого начала, прояснить некоторые вопросы. Может, другие и сами исчезнут. А Дарахар, узнав правду обо мне, телепортируется… Вряд ли, конечно, но жизнь такая штука, что мы никогда не можем быть ни в чем уверены на сто процентов.

Отступив немного, продолжая одной рукой придерживать за талию, мужчина повел меня к дому.

Однако, только ступив на первую ступеньку, Дарахар замер:

— Ты там уже была? — кивнул он на неплотно закрытую дверь.

— Да.

— М-м… — даже в темноте я увидела, как он немного смутился. Что совсем было на него непохоже! Хотя… а что на него было похоже? Я ведь о нем ничего толком и не знаю!

— Что-то не так?

— Ну ты, надеюсь, понимаешь, что статуя — это так… шутка. Лет десять назад вытесал её, страдая… от скуки.

— Какая статуя?

Я отчаянно пыталась вспомнить хоть какую-то статую. Но кроме резных колонн ничего в доме даже отдаленно похожего на подобный предмет искусства не видела.

— В холле, в самом центре, — уже обреченным голосом произнес мужчина, поднимая взгляд к небу.

— Там нет никакой…

Подхватив меня на руки, Дарахар, не дослушав меня до конца, взлетел по лестнице, с ноги открыл тяжелую дверь и застыл, напряженно глядя на пол. Туда, где я заметила глубокие царапины.

— Кто… спёр… мою статую?!

Мне отчаянно захотелось увидеть эту самую статую, о которой говорит Дарахар, и исчезновение которой его довело до того, что он опять начал превращаться в дракона. Благо, только начал, иначе сам бы и разрушил этот великолепный дом, который построил. Хотя, может, тому, что он успокоился, поспособствовало то, что я в тот момент утешающе прикоснулась ладонью к его щеке.

Сделав ещё пару глубоких вдохов, мужчина удостоил меня слабой, извиняющейся улыбкой, и его тело сразу перестало «плыть», а лицо, перекошенное от гнева, разгладилось.

Дойдя до центра холла, он внимательно осмотрел глубокие царапины на полу, пробурчал что-то нечленораздельное, а потом сказал:

— Разберемся с хулиганами чуть позже. Тем более, я думаю… уверен, это тоже как-то связано с тобой. Ты права, то, что они назвали тебя Эли’Ви, слишком подозрительно. И теперь я многое начал понимать из сказанного тобой.

— А ты мне расскажешь, что именно начал понимать?

Дарахар кивнул:

— Всё расскажу. От начала и до конца. Время для нашего разговора, а не моего сумбурного монолога, из которого, думаю, ты немногое поняла, пришло. Но для начала…

Прижав меня к себе покрепче, он немного пригнулся, позади раздался треск ткани, потом странный хлопок, и мы подлетели в воздух, как на аттракционе. От неожиданности я не сразу осознала, что происходит, лишь когда вцепилась в его плечи, увидела за спиной мужчины черные перепончатые крылья — уменьшенную копию тех, которые видела, когда он был драконом. Они медленно совершали взмах, а мы с Дарахаром довольно стремительно набрали высоту и всего через пару секунд оказались на втором этаже.