– Выход есть всегда, – ответила я, захлебываясь от слез, и потянулась к его губам.

Странное дело – я отлично чувствовала его дыхание, слышала бешеное сердцебиение, чувствовала сладкий вкус губ, но никак не могла разглядеть сквозь пелену его лицо. Тем временем огонь усилился, и я понимала, что смогу потушить пламя только одним способом.

– Ты только не бойся, – шепнула ему, пытаясь поверить в то, что смерть не заберет нас обоих.

Волк промолчал, только крепче прижался к моим губам, срывая поцелуй за поцелуем. Думаю, он понимал, что стихия не отпустит нас, пока не заберет свое.

Умытая слезами, отвечала на каждое прикосновение к разгоряченной коже. Местами казалось, что от напряжения, которое возникло между моей сущностью и мной самой, взорвется все вокруг. Но чувства к мужчине сдерживали точку взрыва. Что было в них? Едва ли я могла понять. Сейчас острое желание потихоньку затуманило разум, и каждую секунду я обращалась к своей богине за помощью.

«Прошу, не дай ему погибнуть», – молила ее, пока мужчина осторожно ласкал мою шею, зарывшись рукой в длинные темные волосы.

«Покорми меня», – шипел огонь, мученически ожидая первого потока энергии.

«Не хочу», – стонала я, отворачиваясь от оборотня, и с силой отталкивала пламя, когда оно подбиралось слишком близко.

Но действия волка ничуть не помогали в этой странной борьбе. Наоборот, с каждой умелой лаской я все больше распалялась, уступая стихии. И совсем скоро я проиграла в этой неравной схватке.

– Прости, – шепнула оборотню, обвивая его торс ногами.

Потянулась к нему страстно, мимолетно подрагивая от возбуждения, прижалась к его телу, утонула в долгом, напористом поцелуе, не забывая ежесекундно изучать мощную вздымающуюся грудь и крепкие руки.

Волк хрипло зарычал, когда шаловливые руки добрались до ремня на брюках, наполовину истлевших, но все еще скрывающих все самое интересное. Повалил меня на согретую стихией землю, от чего огонь затрепетал, но немного отступил, радостный от того, что добился желаемого.

На долю секунды завис надо мной, чтобы с новой, все нарастающей страстью наброситься на еще не изученные участки тела. Почему-то здесь я оказалась в белом простеньком платье, которое в обычной жизни ни за что не одела. Теперь же довольно плотная ткань будоражила нежную кожу, щекотала при каждом малейшем движении набухшие соски. И он одним движением освободил их от сладкой муки, разорвав ткань платья вдоль от самого ворота до подола, который заканчивался где-то на уровне колен.

И я оказалась перед ним полностью обнаженной. Таких важных деталей, как трусики или бюстгальтер, не обнаружилось. Поэтому сейчас огонь отбрасывал яркие блики на тело, играя, словно на музыкальном инструменте. Волк пытался поймать хоть один из них, но они вечно ускользали, едва альфа целовал кожу там, куда они указывали. Тело отзывалось, подаваясь вперед, вздрагивая и покрываясь мурашками. Сам же оборотень словно позабыл обо всем на свете, получив податливое существо в полную власть.

Опустившись ниже, он отрывистым движением провел пальцами по холму, скрывающему доселе спрятанный цветок. Приветственно раскрыла ножки, захватила его руку и направила туда, где разгоряченное и влажное сокровище пульсировало в нетерпении. Он подчинился, учащенно задышав, когда я в ответ подалась вперед и завозилась с ремнем на брюках.

Тело вспыхнуло, когда на свободу вырвался его член, твердый до невозможности и готовый занять положенное ему место. Место, которым пока занимался оборотень, медленно лаская каждый миллиметр, то надавливая, то ласково поглаживая промежность.

Не выдержав возбуждения, нетерпеливо направила его к влагалищу, шумно выдохнув на пределе.

Оборотень прервал ласку лишь на мгновение. Чуть приподнявшись, он обхватил бедра и неторопливо вошел в меня, тут же вызвав во мне спазмы удовольствия, которые только начинали набирать силу.

А огонь вспыхнул, подчиняя меня своей воле, из волка тут же полилась энергия, жадно проглоченная стихией.

– Не останавливайся, – просила его, охваченная полубезумием то ли от секса, то ли от его энергии.

В ответ на просьбу он ускорился, сильно сжав мои ноги, пока я, положив одну его свободную руку на грудь, требовала его прикосновений. И он дарил их – щедро, неистово и фантастично. Сжимал грудь, исследовал ореолы и ласкал соски, поглаживал живот, нежно прикасаясь к самому низу. Я же горела. И с каждой секундой мне требовалось все больше от него – чуть больше движений, чуть острее ощущений. Поэтому двигалась ему на встречу, поймав его ритм, охватывая его естество, боясь, что он остановится.

Но оборотень очень хорошо понимал мои желания. Энергию я пыталась тянуть понемногу, отчаянно сопротивляясь огню. На сколько этого хватит?

«Мало», – шипел огонь, недовольно вздрагивая языками пламени.

«Хватит», – шептала ему в ответ и забывала.

Забывало обо всем, кроме него – мокрого от жара, от возбуждения и желания. Мокрого от методичных движений, которые превращали меня в нечто стонущее и извивающееся.

Наконец, с силой толкнув член глубоко в меня, волк замер, чтобы извергнуть семя внутрь, от чего я тоже, почувствовав пульсирующую плоть, достигла оргазма, огласив пространство громким криком.

Огонь, не медля, метнулся вперед, за секунды отобрав не только энергию у оборотня, но и изрядно отхлебнув у меня самой.

«Прочь!» – закричала ему, опоздав лишь на мгновение.

Но мужчина рухнул на меня, придавив невероятной тяжестью. А стихия не останавливалась, желая испить его до дна.

Навалилась на нас огнем и дымом, прижала к земле, окружив вихрем искр, и метнулась вверх, чтобы забрать себе к нам навсегда.

Оборотень зарычал, когда пламя опалило ему спину. Наклонился ко мне и шепнул, одновременно проводя трансформировавшимся когтем по шее:

– Прости, Эми…

Просыпаться было тяжело и болезненно. Огонь внезапно отступил прочь, выпустил из жарких объятий меня и волка. Но долго не хотел отпускать меня в реальный мир, осыпая искрами негодования, когда оборотень исчез.

– Вот… псина, – воскликнула я, открыв глаза, в которые кто-то словно щедро метнул горсть песка.

Шея горела, потянулась к ней рукой и нащупала рану. Зашипела от боли и унижения.

Этот негодяй уличил момент и «сделал меня своей». О-о-о… Я слишком хорошо понимаю значение этих слов.

Сделал.

Меня.

Своей.

Каждое из этих слов, едва они возникли в моем воображении, принялись танцевать от радости, словно они хотели того, что бы я принадлежала ему. Другие слова, такие как «а не пойти бы ему…» или «убью немедленно», раздраженно подпрыгивали, желая унять веселых товарок.

С первыми я была категорически не согласна, а вот вторые были ближе по духу и текущему настроению. Мысленно кивнула им – так и сделаем!

Пещера оказалась пустой. Опустив взгляд на свое тело – поняла: все происходило одновременно в двух мирах: в моем царстве огня и здесь, в тихой пещере где-то по пути в Солсбери. Майка разорвана, а шортики валяются рядом. Волка в ближайшем радиусе обзора не наблюдается.

«Сделал своей» и просто ушел.

«Сделал своей» и отобрал свободу.

«Сделал своей» и уничтожил меня навсегда.

Кое-как привела себя в порядок – испортив запасной топ, стерла кровь вокруг раны, начавшей регенерацию, и выбежала наружу, прихватив скудный запас вещей.

Солнце только начинало подниматься над горизонтом, вокруг стояла идеальная тишина. Ни волка, ни его помощника, не оказалось и здесь, поэтому я, собрав волю в кулак, припустила в сторону того места, где валяется мотоцикл и, возможно, ошивается предательская псина.