Мария

Я неспешно зевнула, заливая кипятком дешёвый растворимый кофе, альтернатив которому в обветшалом номере гостиницы не нашлось. На вкус он оказался отвратительным. Моё лицо непроизвольно сморщилось от кислых ноток разведённого напитка. Очень не хватало старой доброй машинки и кенийских свежеобжаренных зёрен. На самом деле, не доставало ещё много чего из моей прошлой жизни, от которой я сбежала пару недель назад. В голову часто заплывали воспоминания о большой ванной с душистой пеной, гостиной с плазменным телевизором, где после работы я зависала за просмотром телешоу, семейных ужинах и поездках с моим женихом в Канны. Точнее, с бывшим женихом.

После десятиминутного ступора у грязного окна я направилась к ноутбуку и начала разбирать почту. Мне всё ещё приходили сообщения с прошлого места работы, вспоминать о котором было не слишком-то и приятно. Родственники говорили, что в скором времени меня ждёт подъём по карьерной лестнице. По их мнению, ради этого стоило потерпеть несколько лет обязанностей девочки на побегушках в юридической фирме отца моего бывшего. Контора специализировалась на дорогостоящих разводах богатеев Лазурного побережья. Карьера адвоката для перекроенных кукол меня не прельщала.

Разобравшись с немаленьким количеством рекламных рассылок, я открыла самое последнее письмо. Пришлось потереть заспанные глаза, чтобы вчитаться в написанный текст. Мои брови непроизвольно поползли вверх при виде первого приглашения на собеседование спустя пятнадцать дней с моего отъезда.

«Мисс Арно, семья Локонте готова рассмотреть Вашу кандидатуру на место няни для пятилетнего мальчика и приглашает Вас на собеседование. Завтра в 12:00».

Ниже был написан адрес и прикреплена электронная карта с точным местоположением. Кажется, дом был расположен за пределами Гавра, и добираться туда придётся на оленях. Зато здание находилось недалеко от океана и могучих скал.

Я всё ещё не верила своим глазам. Почему девушка без опыта, да ещё и со скудным резюме, заинтересовала эту семью? Мне не то чтобы нравились дети, но всё малолетство моим воспитанием занималась добрая няня Элька. Он приехала из Польши и с большим трудом говорила на французском, но это не мешало ей быть заботливой и чуткой женщиной. К моим десяти годам родители посчитали, что услуги Эльки больше не нужны и вытурили её с места работы. Жаль, что больше я не видела эту прекрасную пожилую даму с маленькими добрыми глазами.

При воспоминаниях о родителях меня передёрнуло. Было непривычно проводить время в одиночестве. Обычно они повсюду следовали за мной, контролировали каждое действие, даже если находились далеко. Это было странно и удушающе. Они не проявляли ласку и любовь в привычном понимании. Мать и отец были скорее отстранены, но всячески пытались устроить мою жизнь согласно их идеальной модели. Родители лепили из меня идеальную дочь-робота. Я тонула в их интересах, совершенно позабыв о своих. Вот меня отводят к тренеру по теннису, который к моим шестнадцати годам уже несколько раз шлёпал меня по заднице, – мерзкий тип. Потом пропихивают на юридический факультет, чтобы я пошла по стопам отца, а на третьем курсе знакомят с сыном лучшего друга семьи – Лансом. Не успели мы окончить университет, как были уже помолвлены.

– Привет, детка. Что ты тут делаешь? – спросила мама, когда я пришла к ней в салон, чтобы сообщить о скором отъезде.

Она поправляла свои высветленные волосы с идеальной укладкой, напоминающей скорее пластиковую конструкцию. Мать всячески пыталась искоренить яркий рыжий оттенок, который передался мне с её генами, обесцвечивая волосы до цвета платины каждый месяц и моя их фиолетовым шампунем несколько раз в неделю. Казалось, что, когда она смотрит на мои локоны, её челюсть сводит от отвращения. Не исключено, что наши предки участвовали в охоте на ведьм в пятнадцатом веке, и через множество поколений у них к большому несчастью появились рыжие потомки. Так я объясняла самой себе мамину нелюбовь к родному цвету волос.

– Мне надо кое-что тебе сообщить, – неспешно начала я, прощупывая, в каком расположении духа она находится.

Мама крикнула специалистке по массажу, чтобы та поторапливалась. Она вела себя как истинная хозяйка салона красоты, манипулируя сотрудниками, словно пешками на шахматной доске. Ей было легко считать себя королевой здесь.

– Почему ты не на работе? – удивлённо спросила она, всё ещё крутясь у зеркала.

Я собрала всю волю в кулак, чтобы выпалить страшные слова как можно быстрее. Сердце бешено застучало в груди. «Мария, это всего лишь два слова, прекрати вести себя как загнанный заяц» – успокаивала я себя.

– Я уволилась.

Мама развернулась ко мне лицом и запорхала наращенными ресницами.

– Что ты сказала?

Несколько глубоких вдохов помогли сердцу немного снизить темп. Я старалась казаться сильной и уверенной. Это не составляло никакого труда перед приятелями и коллегами, но вот родители были совсем другим случаем.

– Сегодня забрала документы, – наконец удалось мне закончить.

– Тебя кто-то заставил, детка? – встревоженно спросила мать, положа руки на мои плечи. – Я сейчас же позвоню мистеру Жарру или Лансу!

Я нахмурилась от повторного неприятного обращения. Детка – очень двойственное и противное слово. Не так важно, кто тебя заклеймил им – члены семьи, друзья или любовники. «Детка» всегда будет звучать пошло и наигранно приторно.

– Не стоит, – оборвала я, так как пришло время для второй сокрушительной новости. – Мы с Лансом расстались неделю назад. Он ушёл к другой женщине.

Мне было абсолютно не обидно от сего факта. Я не испытывала к жениху глубоких чувств. Он был симпатичным парнем и хорошим компаньоном в постели, но слишком хвастливым и таким же несамостоятельным, как его невеста. Я с большим счастьем отпустила его к женщине на десять лет старше, с которой он познакомился на юридическом слёте.

– Так это из-за него? Девочка моя, понимаю, тебе больно, но у всех пар бывают сложности. Сейчас же свяжусь с твоим горе-бойфрендом и устрою ему взбучку. – С этими словами мама решительно принялась набирать номер, стуча ногтями по экрану смартфона.

Я тяжело вздохнула и закатила глаза. Моя мать пыталась отобрать у меня последний шанс на свободу.

– Не надо. Я уволилась не из-за этого, да и по Лансу не страдаю.

Мама медленно подняла на меня глаза, что свидетельствовало о первом признаке наступающей бури. Моё тело напряжённо вытянулось, словно струна. Я старалась держать лицо, зная, что самое страшное настигнет меня только дома.

– А из-за чего же ты уволилась? – резкое понижение тембра голоса не сулило одобрения.

Я стойко выдержала выжидающий взгляд зелёных глаз.

– Думаю, мне стоит попробовать жить… как-то иначе. Переехать, найти работу в другой сфере, самостоятельно снять квартиру…

Мама раздражённо покачала головой. Эта женщина очень любила вынуждать других чувствовать вину. Она без слов могла показать своё превосходство над всеми кроме одного единственного человека – моего отца. Вместе они были красивой парой, заставляющей всех трепетать при их виде. Он – статный брюнет с пронзительными тёмными глазами, успешный юрист и обаятельный мужчина; она – эффектная блондинка, бывшая модель, которая выглядела лет на десять моложе своих сорока восьми. Один нюанс – идеальная пара стыдилась своих детей. Сначала старшая дочь сбегает из дома сразу после школы и становится преступницей, а сейчас вот младшая решает последовать её примеру.

– Ты хочешь закончить как Стефания? – холодно спросила мать, всё ещё смотря на меня с укоризненным вопросом.

– Нет, – охотно заверила её я, ведь садиться в тюрьму в мои планы не входило. – Хочу попробовать строить свою жизнь самостоятельно.

– Твоя сестра хотела того же, – оборвала мама. – Все мы знаем, чем это закончилось.