Лестрейд начал резко отвечать, но Браунинг опередил его: «Пожалуйста, джентльмены, - сказал он. - Не начинайте путешествие с ошибки». Я уверен, что & # 223; Доктор Джонс и мистер Куинн позаботятся о животных. Он бросил на Индиану почти умоляющий взгляд, который на самом деле помешал Индиане дать Лестрейду ответ, который он хотел, и продолжил: «Полковник Лестрейд в основном просто приглашал вас сюда». Чтобы сообщить вам, что & # 223; мы должны избежать шторма. Это могло стать довольно беспокойным. Поэтому ЭТО может быть лучше, если вы предупредите своего собеседника. Я знаю & # 223; не то, как собаки реагируют, если что-то становится беспокойным ".

  «Наверное, не так зол, как я, если это будет продолжаться», - пробормотала Индиана. Но так тихо, что & # 223; только Браунинг мог понять слова, но не Лестрейд. Он снова повернулся к морскому офицеру: «Мы постараемся успокоить животных», - с трудом сказал он. После небольшой паузы и повернувшись к Браунингу, он добавил: «Что-нибудь еще?»

  Браунинг почти поспешно покачал головой. На данный момент это все. Спасибо, доктор Джонс ".

  Если у Индианы & # 252; были какие-либо сомнения, что & # 223; его визит в диспетчерскую был призван служить цели, совершенно отличной от того, что утверждал Лестрейд, - именно реакция Браунинга окончательно убедила его.

  «И еще кое-что», - сказал Лестрейд, повернувшись и собираясь покинуть рубку.

  Индиана остановилась на нижней ступеньке лестницы, намеренно достаточно небрежно, чтобы не повернуться к Лестрейду. «Да?» - спросил он.

  «Я & # 246; не хочу & # 223; животные или этот туземец свободно бродят на моем корабле, - подчеркнул Лестрейд. - И уж точно не в погрузчике ».

  Индиана проглотил гневный ответ, который крутился у него на языке, просто резко кивнул и ушел: & # 223; опять рулевая рубка. И, пожалуй, больше всего его раздражало то, что & # 223; за ним не было двери, которую можно было бы захлопнуть.

  Лестрейд ни в коем случае не преувеличивал. В течение следующих трех минут дирижабль постепенно набирал высоту и отступал от Лейкхерста, и по мере того, как земля под ним сжималась, погода ухудшалась. После того, как « Диагон» достиг высоты полета и повернул тупой нос на север, четыре огромных гребных винта дирижабля начали пульсировать, и неторопливый дрейф « Диагон» превратился в быстрое, не бесшумное, а плавное скольжение.

  Но ненадолго.

  Небо, которое было ярким, почти неестественно синим до и во время взлета над Лейкхерстом, начало все больше темнеть, и через некоторое время первые тяжелые капли дождя упали на серебряные бока дирижабля.

  После спора с Лестрейдом Индиана вернулась к Куинну и собакам в ярости, но в конце концов покинула трюм по настоянию Куинна, чтобы вернуться к остальным. К своему удивлению, Куинн не отреагировал на слова Лестрейда и вполовину так возмущен, как ожидал, а только мягко улыбнулся и объяснил, что «& # 223; в любом случае он не планировал оставлять своих животных одних.

  Когда Индиана вернулась, большая пассажирская кабина опустела. Экипаж, который полностью собрался здесь только во время взлета, распределился по различным каютам и помещениям большой гондолы, и, к его облегчению, доктор Розенфельд и ван Хеслинг всегда находились там, но все еще отсутствовали. Два немца с мрачными лицами сидели за столом в первом углу комнаты, а Мортон и Браунинг стояли у двери в кабину управления и тихо разговаривали.

  Индиана нерешительно огляделась, заметила Бейтса и двух датских исследователей за столом у одного из больших окон и осторожно балансировала над ними. Земля снова начала дрожать. А иногда весь дирижабль вздрагивал, как от резких, эхом ударов молота. Рев двигателей уже не был таким спокойным, как раньше. Судя по всему, их начинала настигать буря.

  Он сел, нежно кивнул Бальдурсону и Эриксону и стал ждать & # 223; Один из двоих открыл разговор. Но две дюны просто смотрели на него. Наконец Балдурсон перевел взгляд и пристально посмотрел в окно, как будто было что-то более интересное, чем белые облака внизу и черные облака вверху. В то время как Эриксон начал рыться в каких-то бумагах, которые он разложил на столе перед собой.

  Бейтс усмехнулся, многозначительно посмотрел на молчаливых коллег-исследователей из Индианы и сказал: «Я слышал, вы уже встретили нашего прекрасного командира».

  Индиана поморщилась: «Если вы имеете в виду полковника Лестрейда, то да».

  Ухмылка Бейтса стала шире: «Не волнуйся, - посоветовал он. - Лестрейд известен как подсвечник. Но он также один из лучших проклятых пилотов, которых когда-либо имел во флоте ".

  «Это должно & # 223; он тоже «прорычал Индиан» . В противном случае он бы , вероятно , никогда не перебрался в уборной с по характеру ".

  Бейтс улыбнулся еще шире, полез в карман потрепанной летной куртки и вытащил серебряный портсигар и маленькую книжку с шутками. Он открыл банку, протянул ее Джонсу и пожал плечами, просто покачав головой. Он сам взял сигарету, сунул банку обратно в карман и открыл спичечный коробок. Индиана удивленно моргнул, когда увидел на спичечной коробке слово « Гинденбург» .