Этого, кстати, на тот момент ему было вполне достаточно.

  Ван Хеслинг поднял руки еще выше и теперь стоял в гротескной молитвенной позе: обе ладони были вытянуты и обращены к небу, куда бы он ни смотрел.

  Индиана на мгновение посмотрела в том же направлении и увидела то, что, очевидно, так заинтриговало сумасшедшего: дождь утих, пока они разговаривали с Браунингом, и небо над Нью-Йорком простиралось теперь огромной радугой, сияющей яркими цветами.

  «Бифр-ст!», - запинался ван Хеслинг. «Бифр-ст!» - это одно слово снова и снова.

  «Теперь он совершенно не в своем уме», - сказал голос позади него, который он определил как Браунинги.

  «Может быть, и нет», - проворчала Индиана. Осторожно поставил одну ногу & # 223; на выступе перед окном, искал надежное удержание рамы обеими руками и вылез полностью.

  Конечно, ван Хеслинг не избежал движения; Он ненадолго перевел взгляд и посмотрел на Индиану, но счастливая улыбка осталась на его лице. - Бифр, - сказал он снова.

  Индиана Джонс сделал шаг и снова остановился. Правой рукой он попытался крепко ухватиться за грубый фасад отеля из песчаника, а левая рука вытянулась, как канатоходец, чтобы удержать равновесие. Он нервничал. Карниз был в основном достаточно широк, чтобы по нему было удобно ходить, но на протяжении двадцати пяти этажей слева не было ничего; адское долгое падение - не говоря уже о ударе. А перед ним стоял безумец, который, очевидно, вообразил, что нашел сказочный радужный мост в стране нордических богов. Потому что именно в этот момент ван Хеслинг снова поднял глаза, уставился на радугу счастливых глаз - и тоже ступил второй ногой & # 223; на флагштоке.

  Индиана замерла.

  То, что он увидел, было просто невозможно! Ван Хеслинг стоял совершенно свободно, поставив обе ноги на крепкий для рук флагшток, который тоже поднимался в небо под углом добрых три градуса, и он даже не приложил усилий, чтобы вытянуть руки, чтобы сохранить равновесие. Тем не менее, он не дрогнул.

  «Стой, где стоишь!» - крикнула Индиана и добавила: «Пожалуйста!»

  Сам он этого не ожидал, но ван Хеслинг отреагировал на его голос. Так же естественно, как если бы он находился на ровной поверхности, он повернул к себе не только голову, но и всю верхнюю часть тела, улыбнулся широкой детской улыбкой. 252; Счастливая улыбка и указал правой рукой к небу ». Смотри, - сказал он, - это Бифр-стрит. Наконец-то я могу пойти домой "

  И с этим он сделал еще один шаг на флагштоке.

  И Индиана Джонс побежал.

  Ставил все на одну карту. Очевидно, что на стороне Ван Хеслинга было пресловутое счастье детей и дураков, но он также имел определенные законы природы против него. Один из них, называемый гравитацией, был открыт добрых триста лет назад неким англичанином по имени Ньютон, утверждая, что это было добрых триста лет назад. Двухметровый коренастый мужчина, босиком стоявший на отполированном флагштоке на высоте двадцати пяти этажей над землей, не мог долго стоять там.

  Ван Хеслинг снова поднял другую руку к небу, и это новое движение было слишком сильным: словно в замедленном кадре Индиана увидела, что & # 223; правая нога ван Хеслинга & # 223; выскользнул из его и без того ненадежной хватки, и его тело наклонилось в сторону, и за ту же долю секунды собственная рука Индианы двинулась почти инстинктивно и сняла кнут с его пояса.

  Казалось, все происходило одновременно, с фантастической скоростью, и все же как будто время остановилось: Ван Хеслинг окончательно потерял равновесие и начал наклоняться в сторону, как будто в гротескном поклоне, в то время как его протянутые руки все еще пытались схватить Радуга; и Индиана взмахнула кнутом одним длинным мощным ударом, так что & # 223; кожаный шнур со свистом вылетел из протянутых рук ван Хеслинга на расстоянии вытянутой ладони, и его конец намотался на флагшток.

  Он прыгнул - за долю секунды до того, как ван Хеслинг окончательно погрузился в пучину.

  Держась за кнут левой рукой и изо всех сил, он развернулся по удлиненной дуге от фасада «Хилтона», вытянул свободную правую руку - и поймал кувыркающееся тело ученого!

  Казалось, толчок вырвал его руку из плеча. Он закричал от боли, шока и паники, когда понял, что он только что сделал (или пытался сделать ), и почувствовал, как плетеная полоса хлыста растянулась под удвоенным весом, как перетянутая резина. Еще две-три секунды - и хлыст либо оторвется, либо оторвется от флагштока!

  Это превратилось в гонку на время, и на этот раз он действительно только выиграл ее, в лучшем случае по очкам. Он и Ван Хеслинг двигались, как вес «негабаритного» маятника на конце хлыста, на короткое, но ужасающее мгновение, казалось, будто бы прямо из ниоткуда, а затем подошли к фасаду, быстрее и быстрее. И Индиана що & # 223; в голове пришла мысль, что & # 223; Хильтон был построен из довольно прочного камня. А поскольку & # 223; если они ударили его с такой скоростью, вероятно, не нужно было беспокоиться о втором, даже более сильном ударе через несколько секунд и на несколько десятков метров глубже ...