Естественно, все залились хохотом и даже не думали помогать бедолаге. Однако я быстро смекнул, что это отличный шанс в очередной раз показать себя лидером перед Стефани. Я прекратил смеяться, подбежал к Феде, осмотрел его и протянул несчастному руку со словами.
– Вставай, а то грязь в рану попадёт – жопа загноится, и тебе её отрежут.
– Да пошёл ты, – хватая мою руку и пытаясь встать, пробормотал сквозь зубы Федя.
Через мгновение подлетел Артём, и мы взяли пострадавшего под руки. Думаю, он и сам мог бы идти, но тут, скорее, важна была «моральная поддержка». Ещё через мгновение подбежали девочки и стали в панике осматривать раны, не зная, что делать и куда себя деть. Знаешь, Джонни, у людей часто такое бывает: когда твой товарищ пострадал, но ему уже кто-то помогает, а тебе вроде бы тоже нужно поучаствовать – и вот ты стоишь такой и пытаешься изобразить, что что-то делаешь. В такую же ситуацию попал Влад – ему оставалось только словесно приободрять друга.
– Не переживай, братан, тут ничего серьёзного! Вообще по фигне, с кем не бывало! – пьянющим голосом лепетал он, бегая вокруг своего «брата». – Да не корчи ты из себя раненого – это ж царапинки.
Надо сказать, слова не особо помогли Владу[24], в связи с чем он справедливо заметил:
– Чёрт, вы бы вместо того, чтобы лясы точить, сделали бы что-нибудь.
– Стеф, Марин, бегите домой, достаньте перекись и ватные диски, дверь прикройте, но не запирайте, – командовал я, стараясь произвести ещё большее впечатление. – Мы с Артёмом доведём горе-экстремала до хаты, а ты, Влад, сгоняй за соком, а то больному нужно будет бухнуть, а запивон кончился.
– Ещё чего! – возмутился Влад. – Я друга не брошу! Я останусь с ним и буду помогать!
Я тут же смекнул, что переубедить идиота не получится и ответил:
– Блин, ну тогда ты, Марин, сходи за соком, а Влад будет помогать Стефани.
– Но… – продолжил было возражать Влад, но я тут же его перебил.
– Это лучшее, чем ты сейчас можешь помочь Феде. Федя, скажи ему, чтобы пошёл за аптечкой.
– Влад, рили, задолбал, – своеобразно согласился Федя, добавив, уже в укор мне: – Ай, чёрт, осторожней, локоть.
Мы вели Федю до дома, что, надо сказать, было весьма проблематично, при том, что он постоянно орал «Ай, локоть», «Ай, жопа» или просто протяжное «ай».
Так ещё, ко всему прочему, наш «экстремал» затеял беседу о настоящей дружбе.
– Вот ты, – обратился ко мне пьяным голосом Федя, – мой настоящий друг.
– Да что ты, – изобразил смятение я, – мы знакомы-то всего один вечер. Я просто помогаю хорошему человеку, попавшему в беду.
– Вот поэтому ты и хороший друг, – весьма поддатым голосом заявил Федя.
– Знаешь, – продолжал подлизываться к другу Стефани я, – у тебя ведь отличный голос. Нет, правда, отвечаю, ты здорово поёшь.
– Спасибо тебе большое, – произнёс Федя и тут же перевёл взгляд на Артёма, как бы только что его заметив. – И тебе спасибо, братан… Если бы не вы, не дошёл бы до дома – вот прямо в этом сугробе и заснул бы.
И он, действительно, пытался заснуть в ближайшем сугробе, однако мы с мудаком его отговорили.
– Так вот, мужики, хочу сказать вам… – начал Федя, но не смог сразу сформулировать мысль, – что вы офигенные друзья! Даже те, кого я вижу нечасто, – он посмотрел на Артёма, – даже те кого я вижу впервые, – он взглянул на меня, – знайте, вы самые лучшие[25].
– Ой, да не драматизируй, – старался я ещё выше поставить себя в глазах друзей Стеф. – Я же говорю, мы просто помогаем другу в беде. В этом нет ничего такого.
– А вот и есть! – предъявил пьяный и раненый Федя. – Очень важно иметь людей, которые помогут тебе в трудную минуту. И, хоть мы и знакомы всего несколько часов, я могу назвать вас настоящими друзьями.
От этих слов мне стало и смешно, и как-то не по себе. Этот человек считает меня своим другом, думает, что я помог ему бескорыстно – а на самом деле всё это было лишь для того, чтобы переспать со Стефани. Иногда люди настолько уверены в чём-то, что не замечают, на сколько неправы. Знаешь, эти люди меня бесили до глубины души, но при этом думали, будто я к ним благоволю и даже являюсь другом… Абсурд!
Итак, мы всё же с горем пополам, добрались до дома Стеф, дверь которого, как и полагалось, была закрыта, но не заперта. Мне даже начало казаться, что проблемы кончились. Однако вскоре пришлось столкнуться ещё с одной значительной трудностью – помочь Феде снять обувь и верхнюю одежду. Причём сделать это необходимо было максимально грациозно и ловко, ведь созерцать данное зрелище собралась вся шобла, включая Стефани.
– Ай, аккуратнее! – кричал Федя.
– Терпи, – отвечал ему я.
– Держись, – копировал моё высказывание мудак.
– Не дрейфь, братишка! – подбадривал Влад.
– Успокойся, ничего страшного, – присоединялась к нам Стефани.
– Да, да, всё в порядке, – вставила Марина.
– Да вы хоть знаете, как это больно?! – справедливо заметил пострадавший. – Вы бы вместо трёпа лучше помогли.
Отчасти Федя был, конечно, прав – пустой болтовнёй делу не поможешь, но и столпотворением тоже. Все наши «друзья» разом сбежались и принялись толкаться и брыкаться за право помочь бедному Феде. Хотя чем там можно было помочь – для меня до сих пор остаётся загадкой.
Так или иначе, мы донесли его до гостиной, полили перекисью водорода раны, кое-как что-то перевязали и просто стали отдыхать на диване, просматривая какой-то анимационный фильм, поставленный Мариной. Говорили, по стандарту узколобых люмпенов, о машинах, кальянах, тусовках и наркотиках. Обсуждали перспективы свалить из страны.
Влад намеревался уехать в Америку за той самой мечтой, о которой грезят все мальчики с бритыми висками. Он был уверен, что его рэп будет кому-то нужен за рубежом… Ха! Стефани сказала, что ей неважно, где жить, лишь бы «праздник никогда не кончался». Да, эта девчонка из тех, кто хочет до самого гроба вести разгульный образ жизни, ни о чём не думать и ни к кому не привязываться… Ха! Федя сказал, что планирует поступить в элитные войска и всю жизнь посвятить службе родине. Как будто такие, как он, могут оказать хоть какую-то услугу отечеству, кроме медвежьей… Ха! Марина заявила, что мечтает путешествовать по выставкам всего мира, но «на деле, конечно, всю жизнь пролежит на диване, смотря сериалы и попивая вино из пакета». Очередная самовлюблённая особа, пытающаяся давить на жалость всех окружающих, включая себя… Ха! Артём же хвастался, что в ближайшем будущем уедет в Москву и станет там «большим человеком». Что ж, туда ему и дорога. Ха-ха-ха!
На часах было уже два ночи, когда Стеф заявила:
– Господа, к нашей дружной компании скоро присоединится ещё кое-то!
– И кто же это? – поинтересовался мудак. – Я его видел?
– Ну да, вроде, – ответила Стеф. – Ты закупался у этого челика травой в конце августа, помнишь?
– Точно, – вспомнил Артём. – Его, кажется, Слава зовут, да?
Стеф кивнула головой.
– Вот сейчас он мне написал, что с тусы едет, не знает, куда податься. Ну я ему и предложила к нам присоединиться.
Услышав такую новость, я тут же загорелся энтузиазмом.
– Так что, у него, наверно, можно будет вырубить? – спросил я у Стеф.
– Ну, Слава, конечно, не писал этого, но у этого чувака всегда с собой вес, это я точно знаю. Кстати, он должен приехать с минуты на минуту, – ответила она, взглянув на часы.
– А что у него с собой есть-то?
– Трава, полагаю, как всегда.
– А у тебя тот бонг остался? – запив очередную стопку соком, поинтересовался Влад.
– Который с чёрной такой надписью? Нет, его разбил Дима, – ответила Стефани, – но зато есть другой, недавно купила.
Она пошла в спальню и достала из старого темно-коричневого платяного шкафа стеклянный цилиндр с расширением на конце, где был нарисован лист конопли, и маленькой трубочкой сбоку – стандартный бонг, ничего замысловатого, ничего оригинально, но и ничего лишнего. Пойдёт.