Гротт просто махнул рукой и замолк. Виллем слишком послушный, чтобы делать или говорить что-то по своей воле. Сейчас это как нельзя кстати, учитывая будущее разбирательство Эльфината. А то не заставит себя ждать.

Конксурат в такие моменты мог и самостоятельно принимать решения, но учитывая размахи беды, даже Гротт не знал, как ему следует поступать. Любой неверный его шаг, конечно, в глазах Владык, мог навлечь на них еще большие невзгоды. Тут уж проще пасть смертью храбрых, нежели очутиться за решетками. Невольно ему привиделся тот самый металлический короб с зияющими черными отверстиями, в котором он привез (на свою голову) Фидес.

Старик еще раз оглядел зал, который они покидали, и протяжно вздохнул, обдумывая все это и еще многое другое.

Эльвин вел его в боковой коридор, охраняемый калидитами из солдат. Дежурило их всего ничего, лишь те, кто уцелел, неся дозоры на самой вершине. Самые слабые, толстые, неумелые и бесполезные из всех. Вряд ли они сумеют защитить тех, кто на них полагается, если вновь придется столкнуться с врагами. Так, ложные надежды, не более. Но и такие чаяния не повредят, иначе пасть духом можно сейчас же. И тогда до пропасти останется всего шаг.

Совсем скоро они очутились у небольших дверей одного из классов. Эльвин постучал, оба услышали приглашение войти. Это голос Катэля.

Виллем отворил дверь для Гротта и собирался откланяться, но Катэль, чьи ясные и пронзительные очи уже встретили и его, и конксура, промолвил:

– Виллем, вы нам тоже нужны, пожалуйста располагайтесь.

– Я? – удивился эльвин, мямля, но Гротт уже запихнул его в класс и затворил дверь.

Катэль стоял над столом в центре классы, парты и учебные принадлежности сдвинули по углам, оставив лишь кресла и стулья в центре. На столе ментора лежали ворохи бумаг, карты, расчетные приборы. Подле стояла жаровня, в которой, как догадался Гротт, догорали те свитки и книги, которые не предназначались для посторонних глаз.

Во мраке угла сидел Тарнир уставший и размякший, подле него стоял Риган – строгий и подтянутый. Виллем вскинул брови, заметив наряд Ригана. Это ж один из свободных и аляпистых халатов Тарнира, но сидел он на зунаре краше, чем на потерявшем былые четкие формы учителе калидии. Виллема, конечно, возмутило, что им-то с мастером выдали какие-то бурые тряпки, но он ничего не сказал Гротту. А тот в свою очередь едва усмехнулся, представляя, как его стародавний школьный приятель испепеляет армии дикарей, совершивших покушение на его сундуки с нарядами. Поди так оно и есть!

Из другого угла в Гротта и Виллема впились глаза-бусины серебристой авэ, служащей Катэлю. Той самой, которая принесла ключ Варлагу, а после указала Конксурату путь к их нахождению.

– Вот и наш небольшой совет, – постановил Катэль, приглашая всех подсесть ближе к его столу. – Мастера Тарнира я уже посвятил в подробности нынешних дел.

– Разумно, – кивнул Гротт. – Ты и сам, поди, уже догадался обо всем… – кинул он калидиту, возвращая себе серьезности.

– Не обо всем, – мягко отозвался тот. – Но основания для предположений имелись, хоть ты, Грегор, и считаешь меня полным…

– Ох, не начинай! – рявкнул Гротт, сам удивившись тому, как его привычная манера общаться со всем и каждым, быстро воротилась. Или так его раздражал старый сокурсник?

Тарнир не обиделся, но строго глянул на него и уселся рядом с Катэлем.

Гротт, Виллем и Риган тоже заняли свои места.

– Всем присутствующим здесь известна причина такого исхода, который нас постиг, – начал Катэль, поочередно заглянув в очи каждому. Отчего Гротту стало немного не по себе, а Виллем и вовсе нервно сглотнул. – Я хочу напомнить, все мы заодно и находимся по одну сторону. И мне хочется, чтобы каждый из нас осознавал и говорил пред Владыками одинаковую правду. Каждый из нас делал должное, защищая Высьдом, его учеников и жителей, а также все его блага – зримые и нет. А еще интересы мира во всем Мэриеле. Но случилось нечто страшное, что от нашей воли не зависело…

– Это все я, – вставил Гротт. – Это моя вина. И я готов взять ответственность на себя. Я спас редринку, я прятал ее, я привез ее сюда и тут же укрыл без вашего ведома, действуя лишь в своих алчных интересах и пользуясь моментом – появлением новоиспеченного конксура и эскурида, которых не смог оградить от угрозы, а, напротив, навлек ее на них.

– Нет, Грегор, – Катэль помолчал, глядя на него и продолжил. – Самопожертвования нам сейчас ни к чему. Я ценю вашу преданность Эльфинату, Высьдому и мне. Но всю ответственность я возьму на себя…

– Здесь я не соглашусь, – вмешался Тарнир, он даже слегка повысил голос от волнения. – Нужно действовать сообща, как вы, ментор Катэль, и сказали сперва. В таком случае Владыки не посмеют судить кого-то одного! Мы сможем представить им всю эту ужасную картину сполна, чтобы они поняли все положение дел и вняли нашим речам!

– Ты тут вообще ни причем! Тарнир, даже не думай ввязываться! – вмешался Гротт, хмурясь и брызжа слюной. – Мы говорим о предательстве и с оным соглашаемся, фактически подписываемся в бумаге, полной самых ужасных преступлений.

– Ваша ценность, Грегор, намного выше моей, как и ваша, мастер Тарнир, – едва улыбнулся Катэль. – Поэтому мне нужно, чтобы вы остались здесь и сделали то, что спасет не только меня, но и весь Эльфинат, а еще наших пропавших обладателей и многие другие жизни. И теперь это не просьба.

– Их так и не нашли? – осмелился вымолвить Виллем. – Учеников?

– Нет, – вздохнул Катэль. – Остальные наши студенты почти не пострадали во время нападения, но вот Варлаг Матхэйн, Фердорча из Гвинлана, Ниама из Марледда, Перри Скармоди и Фидес – пропали.

– Мы не нашли тел, – дополнило Тарнир. – Пока тебе нездоровилось, мы с калидитами организовали поиски в окрестностях.

– Конечно, не нашли! Потому что они сбежали! – прикрикнул Гротт.

– А может они просто спрятались и выжидают момента для возвращения, – предположил калидит. – Представляю, как они напугались!

– Я самолично видел, как они удирали от меня на лодке по реке. И возвращаться они точно не собирались! Я такие вещи сразу вижу. Мы доверили им защиту Фидес и ошиблись.

– Так они это и сделали, – вмешался наставник калидии. – Сам подумай, побег от всего этого ужаса – это и есть спасение.

– Может нам не хватает вашего рассказа, Грегор, – сказал Катэль. – Поэтому мы и хотим услышать все от вас.

– Виллем и Риган вам, стало быть, уже все поведали. Избавьте мое горло от пересказа! – он пошарил глазами по комнате в поисках вина и даже обрадовался, завидев кувшин в укромном углу. – Вы не возражаете? – спросил он, уже встав и двинувшись туда.

– Ох, уж эти пороки! – покачал головой Тарнир, но Гротт его не слушал. Он наполнил свой кубок и отхлебнул. Да, это то, что ему и нужно! И никакие нравоучения ему не помешают.

– Итак, – рассудил Катэль. – Пожалуй, стоит и нам всем выпить.

Виллем явно не ожидал такого предложения. Он очухался, только когда Гротт всучил ему кубок.

Молчаливый тост. За выживших и павших. Все подняли руки, после отпили. Гротт, конечно, пользуясь случаем, осушил свой сосуд до дна.

– Ладно, быстро поведаю вам свою версию, – он снова упал в кресло и начал рассказ, покручивая кубок в руках. Это помогало ему припомнить все дерзкие выходки Варлага вплоть до самой последней, когда он бросил своего учителя в беде на берегу, сподвигая Фидес использовать люксис, чтобы уничтожить крепостную стену своей незрелой террестрией, а когда этого не вышло, заставив своего друга-эльвина разнести все вокруг эскурой, чтобы сбежать от своего наставника.

– Они же просто юнцы! – покачал головой Тарнир, дослушав речь Гротта, приправленную ругательствами в отношении Варлага и его безалаберности, гордыни, спеси, жестокости и желании манипулировать всем на свете.

– И, как видишь, вот к чему это приводит. Еще он похитил мой меч! Я без него, как без руки! – ворчал Гротт. – Твоя ученица-калидитка тут тоже не без вины, как видишь! Она подожгла все кругом и всячески потворствовала всем планам мальчишки до этого. Так что не ставь мне в вину будто я плохой наставник! – не без раздражения конксур глянул на Ригана, хоть и понимал, что тот-то каким образом мог повлиять на девчонку, даже крутя с ней романы. Видать не оказался столь рассудительным и не донес до нее истин, раз уж она слиняла с Варлагом.