– Хорошо, – наконец сказала она. – Аразих, так Аразих.

– Мы об этом еще поговорим, – заверил ее Варлаг.

– Возражений не имеем, – отчеканила Иголка, ткнув в живот Дубину, который тоже согласно кивнул. – Куда ты – туда и мы.

– Тогда треп и пересуды по пути. Если есть вопросы, – он посмотрел на Ниаму и Фера. – то это к Варлагу. Моя задача вывести нас из этих лесов и доставить в заданное место живыми и здоровыми. А теперь выдвигаемся! – скомандовал Проныра.

Все безотлагательно стали собираться. Проныра использовал шидию, чтобы лесной росой отмыть посуду, это позволяло сберечь воду, ведь совсем скоро они окажутся в настоящей пустыне, где такие траты ее запасов будут расточительны и чреваты неприятным исходом.

Варлаг никогда не видел, чтобы его мать использовала так свое обладание – для мытья плошек. Вряд ли она вообще когда-то что-то мыла и без этого.

Его собственные слова про использование силы для таких мелких нужд, теперь казались мальчишечьим бахвальством. Эти мелочи оказались полезны, жизненно необходимы. А вот битвы… Теперь ему предстояло пересмотреть свои взоры как на жизнь, так и на обладание. Ни одна книга и ни один наставник не научат такому…

Он почти завороженно смотрел на то, как капли воды с листьев трав летят вверх, направляемые умелыми движениями шидита, сливаются в вихрь и стремительно вращаются вокруг утвари.

– Мастер мытья посуды, – усмехнулся Проныра, заметив на себе взор юноши.

– Фидес поедет со мной, – сказал ему Варлаг, взяв у того чистую утварь и убрав ее в сумки.

– Премного благодарен! – выдохнул с облегчением шидит, в очередной (может быть уже в сотый) раз подмигивая.

Редринка радовалась пуще прежнего, забравшись в седло вместе с Варлагом и крепко его обняв, правда без когтей. Мышь с именем Мэриел она снова спрятала среди складок одежд.

Фера он попросил приглядеть за Ниамой. Ее болезненный вид его беспокоил. Сама калидитка не возражала.

Иголка и Дубина уже неспешно тронулись, а Проныра внимательно оглядел все кругом и направил свой взгляд куда-то вперед.

– В путь! – шидит задал курс остальным. – Следующий привал только к ночи, знаю одно укромное местечко!

Округа Марледда. Кров

Орешек сидел на поваленном дереве близ старой фермы и не собирался ничего делать сегодня, как и большую часть своего времени в последние блаженные деньки, снизошедшие на него.

Местами с крыши крупного домишки сползли куски соломы, обнажив деревянный остов. Сама постройка с каменным основанием и такие же амбары, присоседившиеся к ней, выглядели прочными. Они бы выдержали любой шторм. Кто-то построил все это добротно.

Остальное дело заботы и ухода, но ни он, ни те, с кем Орешек жил, никакие не земледельцы. Их это не особо тревожило. Есть крыша, хоть и протекающая, над головой и ладно. Обычно они и не проводили здесь время подолгу. Только сейчас.

Все это покосившиеся и полуразоренное хозяйство дополнял такого же вида огород. Сразу видно – никто его не поливал и не полол довольно давно. Овощи и ягодные кустарники росли вперемешку с сорняками. Колодец совсем рядом, а лень еще ближе, так и жили Орешек со своими приятелями.

Это раньше приходилось вкалывать, не только по хозяйству, но и по иным делам. Но теперь Орешек за главного в Крове, поэтому можно себе позволить побездельничать, а всю работенку пусть выполняют другие. Если хотят. Никто никого не заставляет. Одно из правил. Самое главное, пожалуй.

Его задача следить за тем, чтобы их пристанище сохранялось худо-бедно целым, все были защищены, сыты и… Пожалуй, все. Важная миссия, хлопот не оберешься, если что пойдет не так, разгребать придется все самому, как и держать ответ. Да и подводить главаря он не хотел. Но пока все шло как по маслу. Тихо, гладко.

Ему меньше годков, чем тому же Проныре, Иголке или Дубине, но и поболее, чем эльвину Конопушке. Восемнадцать исполнилось совсем недавно, вот уже минул год, как он настоящий мужчина по законам Эльфината, если эти законы вообще писаны для таких как они. Ну, а на деле взрослым он стал гораздо раньше этого.

Сейчас осталось их тут всего трое. Он, Ветка и Конопушка. Все старшие члены банды отправились на промыслы. Горностай и Бретёр довольно давно отчалили, двинувшись на Восток, а может и на Север. Там работенки поболее, так они говаривали. Оно и понятно, гуммов там больше, влияния Эльфината меньше, есть где разгуляться.

После ушел Проныра, тот направился к Высьдому, а потом позвал себе на подмогу Иголку с Дубиной. Мог бы и Орешка взять, но, вестимо, для этого задания он оказался не нужен.

Бретёр с Горностаем те еще оторвы, оставаться с ними без Проныры просто самоубийственно. Лидера они уважали и побаивались, но без него вполне могли распоясаться. Славно, что они свалили!

Бретёр только все время дрался и напивался или напивался и потом дуэльничал с каждым, кто попадется под руку. А Горностай стрелял без разбору из своего лука во все, что движется. Оказаться привязанным к дереву с яблоком на макушке Орешку никак не хотелось, как и быть облапанным и изнасилованным пьяным в стельку Бретёром, который не упускал возможности шлепнуть его по заднице всякий раз, пока никто, а в особенности главарь, не видит. Но парнишка не доносчик, да и не так уж сильно тот его прижимал. Скорее, невинная шалость или знак внимания, учитывая, что Бретёр отъявленный разбойник, мародер и даже убийца. Они точно с Горностаем по этой части. Охотники за головами. За деньги укокошат любого. Тут даже подозревать и гадать не нужно.

Обладания у этой сладкой парочки нет. Так, стало быть, весь Мэриел спас себя от преждевременной гибели!

Не самыми злостными, грубыми и жестокими они были по отношению к Орешку и другим, но хорошего в их забавах и затеях с гулькин нос. Конечно, на выручку они приходили, когда это того требовало, даже помогли Орешку пару раз, когда дело пахло жареным и того чуть не схватила стража, но совершенные благородные, если можно так сказать, поступки и доброе поведение быстро испарялись, сменяясь очередным пьяным дебошем и дикими выходками.

Кроме Проныры, только Иголка могла вломить им как следует, выбить дурь из башки, ее они слушались и боялись. До смешного. Можно вечно смотреть на то, как крупный и сильный Бретёр жался в угол, разгневив крошечную ферродитку.

Однажды она чуть не оттяпала ему кисть, заставив меч того, обвиться вокруг его ручищи. Так Горностай говорил. Он же просто молча кивал, если Иголка его бранила за что-то, а потом уходил проветриться. Возвращался шелковым, но хватало этого ненадолго.

Дубина их постоянно лечил, а еще и кормил. На него они не рыпались. Ветку они тоже не трогали. Та слишком загадочная и непостижимая для таких остолопов. А вот подергать Конопушку за уши или приставать к Орешку по поводу и без, так это всегда пожалуйста!

Конечно, они все это делали не со зла, но управы на них у парня не находилось. То синяк оставят на плече, то накачают вином до тошноты, то еще что. Любили они оба тупые шутки и какие-то розыгрыши. Не смертельно, но приятного мало. Иногда они даже просили прощения, но потом снова все повторялось. Орешек стал их любимчиком для забав, похоже.

Поэтому все сложилось вполне себе благоприятно. В Крове наконец воцарилось спокойствие, которым парнишка и наслаждался, греясь на солнышке.

У Орешка крепкие ноги и руки, чем он, безусловно, гордился и они часто спасали его из всяких передряг, а вот особо ростом он не вышел. Но это даже к лучшему, юркость в их деле необходима. Еще смазливое лицо, обрамленное светлыми волосами, и круглые черные глаза.

Видя свое отражение в каких-либо поверхностях, он не упускал возможности себя поразглядывать, да и многие ценили его красоту, говоря, что такое сочетание черт подкупает. Это как-то отложилось в голове и все тут. Кто же не любит комплименты? Только, пожалуй, Иголка. За такое от нее можно получить по загривку, что постоянно происходило со всеми, кто с ней пытался флиртовать. Особенно с Бретёром.