– Я сейчас всё организую, но ты должен пообещать, что не сообщишь никому о том, где ты и куда вскоре направишься. Можешь воспользоваться почтой или текстовыми сообщениями в мессенджерах, видеосвязь не используй. Ясно?

– Чего ж не ясного-то. Всё очень даже ясно. Предельно…

Дарья подключила меня к браузеру (Google Chrome – отметил я) и, улыбнувшись, отошла от моего стола. Я вошёл в Mail.ru, набрал адрес Семёна, написал пару слов о том, чтó я ему посылаю, и прикрепил docx-файл со своими заметками. Нажав «отправить», облегчённо вздохнул.

Через полчаса Дарья подошла ко мне вместе с блондинкой лет тридцати, Валерией, которая оказалась психологом.

– Сергей? Можно Вас так называть? – поинтересовалась Валерия.

– Можно, – милостиво разрешил я, – а Вас, вернее, тебя – я буду звать Лерой, идёт?

– Ну, хорошо, – дежурная улыбка. – Пойдёмте… пойдём со мной, – она указала рукой на свой стол. Мы подошли, и она предложила мне сесть в кресло, стоящее рядом, а затем – пройти тестирование, ответив на ряд вопросов; я согласился. Мне были заданы вопросы типа: часто ли вы испытываете потребность лгать окружающим и воровали ли вы когда-нибудь что-либо в супермаркете.

Я догадался, что это тест на девиантное поведение[34] (сейчас спросит, – подумал я, – не возникало ли у меня мыслей о суициде, – и точно – спросила), и отвечал на вопросы совершенно от балды – как я понимаю, никакой системы в моих ответах ей выявить не удалось. Затем, усмехнувшись, она вывела на монитор картинку в виде чернильной кляксы. Тест Роршаха[35] – с ходу определил я (эта фигня мне знакома чуть ли не с пелёнок – у моего одноклассника мама работала психоневрологом в диспансере, все эти картинки мы с ним рассматривали ещё в пятом классе) – сразу стало скучно. Валерия попросила меня отвечать на вопросы под каждой картинкой, я откровенно забавлялся, делая вид, что думаю над вопросами, на самом деле тыкая наугад в кружки с вариантами ответов. Пройдя весь тест, я притворно вздохнул с чувством облегчения после трудной работы. Результат, как и следовало ожидать, получился безнадёжный: мои ассоциации не укладывались ни в одну схему (ни животные, ни люди, ни даже фантастические существа не всколыхнули моё воображение).

– Сергей, это модифицированный тест Роршаха, – Валерия иронически улыбнулась, – но ты, как я вижу, забавлялся, проходя его. Ну, что ж, оставим это для более примитивных экземпляров, – последнее слово она выделила интонацией. – Меня интересует вот что. От тебя потребуется запомнить кое-какие события, – тоже выделила голосом, – которые потом нужно описать максимально объёмно, в мельчайших подробностях. Вот эту способность – запоминать – мы сейчас и попробуем проверить, если, конечно, ты опять не будешь паясничать.

Несколько пристыженный, я виновато склонил голову.

– Я сейчас прочту тебе два отрывка – на английском и немецком, ты ведь владеешь этими языками?

Я кивнул.

– Попробуй запомнить и пересказать на русском их содержание. Итак, фрагмент первый:

"I find thee apt;

And duller shouldst thou be than the fat weed

That rots itself in ease on Lethe wharf,

Wouldst thou not stir in this. Now, Hamlet, hear.

'Tis given out that, sleeping in my orchard,

A serpent stung me; so the whole ear of Denmark

Is by a forged process of my death

Rankly abus'd; but know, thou noble youth,

The serpent that did sting thy father's life

Now wears his crown".

Я начал переводить:

– "Я нахожу тебя подходящим, и ты был бы тупее жирного сорняка, легко гниющего на пристани Леты, если бы не вмешался в это…" Стоп. Нет, так не пойдёт! Слушай:

"Вижу, ты готов;

Но даже будь ты вял, как тучный плевел,

Растущий мирно у летейских вод,

Ты бы теперь воспрянул. Слушай, Гамлет;

Идёт молва, что я, уснув в саду,

Ужален был змеёй; так ухо Дании

Поддельной басней о моей кончине

Обмануто; но знай, мой сын достойный:

Змей, поразивший твоего отца,

Надел его венец"[36].

– О! Отлично! Вот второе стихотворение:

"Ich denke dein, wenn mir der Sonne Schimmer

Vom Meere strahlt;

Ich denke dein, wenn sich des Mondes Flimmer

In Quellen malt.

Ich sehe dich, wenn auf dem fernen Wege

Der Staub sich hebt;

In tiefer Nacht, wenn auf dem schmalen Stege

Der Wandrer bebt.

Ich höre dich, wenn dort mit dumpfem Rauschen

Die Welle steigt.

Im stillen Hain da geh ich oft zu lauschen,

Wenn alles schweigt.

Ich bin bei dir, du seist auch noch so ferne.

Du bist mir nah!

Die Sonne sinkt, bald leuchten mir die Sterne.

O wärst du da!"

Я напрягся, припоминая, и выдал:

"Блеснёт заря, а всё в моем мечтаньи

Лишь ты одна,

Лишь ты одна, когда поток в молчаньи

Сребрит луна.

Я зрю тебя, когда летит с дороги

И пыль и прах,

И с трепетом идёт пришлец убогий

В глухих лесах.

Мне слышится твой голос несравненный

И в шуме вод;

Под вечер он к дубраве оживленной

Меня зовёт.

Я близ тебя; как не была б далёко,

Ты всё ж со мной.

Взошла луна. Когда б в сей тьме глубокой

Я был с тобой!"[37]

По-моему, Лера была немного ошарашена… Однако, собравшись с мыслями, продолжила:

– Пойдём дальше. Посмотри на картинку, – она вывела на экран цветное изображение здания с треугольным фронтоном, украшенного колоннами; слева росли деревья, справа располагался пруд, на глади которого виднелись несколько лодок с пассажирами и гребцами; краешек солнца, выглядывающий из-за кучевых облаков-барашков довершал композицию. – Даю тебе две минуты, постарайся запомнить максимальное количество деталей этого пейзажа.

Я уставился на картину, мысленно приказав себе отключиться от внешнего мира, сосредоточившись исключительно на прямоугольнике монитора. Окружающее стало нерезким, внешние звуки приглушились, осталось только изображение, чёткость которого возросла в десятки раз – я видел даже трещинки на колоннах здания. Внутренние часы отсчитали 120 секунд, я отвёл глаза от экрана. Лера удивлённо взглянула на меня, запоздало убирая картинку.

– Ну-с, начнём, – она заглянула в бумажку, извлечённую из кармана. – Сколько колонн у дворца?

– Двенадцать, – не задумываясь ответил я.

– С какой стороны от здания растут дубы и сколько их?

– Слева, четыре.

– Сколько лодок ты видел?

– Пять.

– А сколько всего людей в лодках?

– Двенадцать, – я заметил растерянность, промелькнувшую в её взоре.

– А тени от предметов тянутся слева направо или наоборот?

– Наоборот, справа налево.

– Сколько облаков видно на картине?

– Три. Большое – загораживает солнце, два маленьких слева от него. На поверхности пруда кушинки – пять штук. Шляпа у ближнего гребца – фиолетового цвета. Ещё вопросы будут?

Я откровенно красовался перед ней – смотри, какой я супермен! Иногда я – порядочная скотина…

– Нет… пожалуй, хватит и этого, – ошеломлённая Валерия не сводила с меня широко раскрытых голубых глаз, кстати, очень даже привлекательных… В общем, испытание я прошёл.

Тут подошла Дарья и сообщила, что завтра утром я отправляюсь в Москву, а она уезжает сейчас.

– Не бросай меня, Даша! Я не переживу разлуки! – с надломом в голосе трагически воззвал я. Девчонки, включая Леру и саму Дарью, захихикали.