Но что, если я больше ничего не получу? Что, если на двух сообщениях все и закончится? Ответа не было. Я могла только ждать.

Воробьи, наконец, поделили ветку. Точнее, более нахальный окончательно отобрал ее себе.

Я проснулась от того, что громко стукнула дверь. В здании послышались голоса. Я совсем не заметила, как задремала. Рука с телефоном лежала на груди. Даже во сне я прижимала его к себе. Я взглянула на экран. Нет. Пока я спала, новых сообщений не поступило.

Половина восьмого. Прошло каких-то полчаса. Вот, что значит чувство безопасности! Засыпаешь на скамейке. Просыпаешься отдохнувшей и с ясной головой.

Неожиданно я услышала голос Гурина. Совсем забыла, что у нас аврал! Обычно шеф не приходит в офис раньше одиннадцати. Для него по утрам очень важно неторопливо встать, позавтракать, выпить кофе, по старинке просмотреть газеты, послушать новости по радио. Гурин учил нас, что надо любить утро. Проводить его правильно. Как он. Не нарушать баланс дня. Сегодняшнее утро у шефа точно не задалось.

Константину Сергеевичу Гурину недавно исполнился 61 год. Невысокий, худощавый, энергичный, он выглядел моложе своих лет. Его не старили даже очки с бифокальными стеклами, которые шеф носил в последнее время.

Жизнь Гурина наполняли разнообразные приключения. Он много работал в Латинской Америке и путешествовал по миру. Стены кабинета шефа покрывали фотографии. Самая известная – Гурин с Фиделем Кастро и Уго Чавесом.

В молодости Гурин напоминал очаровательного голубоглазого ангелочка. Он сменил несколько жен, среди них колумбийка и уругвайка. Но теперь насыщенная личная жизнь шефа осталась в прошлом. Несколько последних лет он жил с бухгалтером Леной, моложе его на 25 лет. С четырьмя детьми от разных браков (двое в России, двое в Латинской Америке) Гурин не общался.

Я поступила в университет, когда Гур (так прозвали его студенты) преподавал там испанский. На парах он любил отвлечься от темы занятия и рассказать что-нибудь из своего личного бесценного опыта. Иногда мы хитрили. Задавали Гуру вопрос, который точно его увлечет. И все. Дальше оставалось только сидеть и слушать. Об учебе больше никто не вспоминал.

Я была старательной студенткой. Учиться мне нравилось. Я увлекалась языками. Поэтому Гурин, открывая «Ифину», предложил мне работу.

Сначала я отказалась. Окончив университет, я работала переводчиком в туристическом агентстве. Мне нравилось ездить с туристами. Я всегда хотела путешествовать. Побольше и повсюду. Но потом я познакомилась с Кириллом. Он поменял мой мир. Я захотела всегда быть рядом и приняла предложение Гурина.

Опять Кирилл! Если бы не он! Я жила бы сейчас совсем другой жизнью! Разъезжала и путешествовала. Вот почему все случилось именно так?

Я поняла, что опять сбиваюсь на жалость к себе. Я не должна так думать. Это неправильно. Самый неудачный сценарий – жалеть о прошлом. Но я не могла остановиться. Ради Кирилла я круто изменила свою жизнь. Я, активная и мобильная, стала домоседкой. И что?

К одиннадцати утра Лариса третий раз варила шефу крепкий кофе без обычных сливок. Тревожный признак. В полдень Гурин созвал нас на экстренное совещание в холле. Пришли все, кроме Киры. Борис кивнул мне и подмигнул, но не попытался стать рядом. Интересно. Что же такое случилось?

Гурин злился, но старался сдерживаться.

– Я очень недоволен темпами нашей работы, – сказал он. – Все должны понять и твердо уяснить – мы не можем сорвать этот заказ. Если кто-то желает остаться без работы, пожалуйста.

Шеф демонстративно посмотрел на меня.

– Надеюсь, все понимают. Если что-то пойдет не по плану, «Ифине» придется закрыться. Почему, когда появляется много хорошо оплачиваемых заказов, мы не хотим работать?

Гурин сделал паузу и продолжал:

– У нас есть возможность заработать. Оторваться от конкурентов. Заказ огромный. Срок выполнения – две недели. Для того, чтобы уложиться в эти сроки, мы составили четкий график работы. Он сброшен на почту каждому лично. График надо строго соблюдать!

Шеф продолжал говорить, но я почти не слушала. Мысли блуждали в невесомости. Меня окружала неизвестность. Казалось, сейчас я взорвусь от дурацкого ожидания, которое постепенно становилось непереносимым.

Я пока не решила, рассказать о сообщениях коллегам или нет. Что-то меня сдерживало. Не знаю, что. Я не решила, как поступить. Может, лучше сохранить в тайне? Вдруг, если я сейчас расскажу, потом ничего не узнаю? И получится, что я сглазила. За последний год я превратилась в суеверную пугливую тетку.

Я не поняла, когда Гурин закончил речь. Я услышала только слова, которые непонятным образом прорвались сквозь мою отрешенность:

– Яна, или ты начинаешь переводить. Или будешь искать другую работу.

Я огляделась. В холле находились только мы с шефом. Вдвоем. Надо же. Я и не заметила, когда все ушли.

Гурин поправил очки, как будто хотел получше рассмотреть меня.

– Вот об этом и речь. Ты ничего не видишь и не замечаешь.

Я молчала. Я не знала, что сказать.

– Яна, ты говорила, работа тебя отвлекает, – продолжал он. – Может, займешься работой?

Я кивнула:

– Я пойду. Работать.

Гурин смотрел мне вслед, качая головой.

Я честно села за компьютер, но ничего не соображала. Казалось, мозг затянут противной вязкой пленкой. Из-за заложенного носа дышалось с трудом. Еще вчера я чувствовала себя лучше. Непонятные приступы появились у меня год назад, когда пропал Кирилл. Они начинались неожиданно и так же неожиданно проходили. Аллергия. Раньше я не представляла, что это. Получалось, с пропажей Кирилла не все ушло из моей жизни. А кое-что пришло. Я знала, если не выпить таблетку, будет только хуже.

День длился вечно. Я смогла сосредоточиться и поработать только часа два. Я перевела буклет музея-заповедника и теперь заслуживала перерыв.

Половина второго. В офисе было слишком тихо. Непривычно. Или коллеги заснули, или ударно трудились над переводами. Мне тоже надо, по выражению Гурина, «убыстриться» и «ускориться». Но я уже исправлялась.

Я посмотрела в окно. За стеклом моросил легкий весенний дождик, оставляя слабые разводы на стекле. Из-за туч пробивалось солнце.

К особняку подходила Кира. Она казалась мрачной и озабоченной. Шатенка, сероглазая, невысокого роста Кира выглядела довольно упитанной, но не толстой. Она нравилась многим мужчинам. В жизни Киры встречалось множество разных историй. Но последний год она жила одна.

Сегодня Кира отпросилась на полдня. Обещала Гурину поработать дома. Мне она туманно сказала, что должна обдумать и сделать важные дела. Срочно. В последнее время Киру что-то беспокоило. Заметила даже я, несмотря на погруженность в себя и собственные проблемы. Я хотела расспросить, в чем причина, но не решилась. Сама Кира молчала. Ну и ладно. Расскажет, если захочет.

Кира пришла в «Ифину» за три года до исчезновения Кирилла. (Теперь у меня была своя, личная система отсчета). Плюс еще год моего одиночества. Получалось, мы дружили четыре года. Не такой уж большой срок для дружбы.

Я не считала Киру очень близкой подругой. Но она всегда заботилась обо мне и поддерживала, когда было совсем плохо. Теперь смешно вспоминать, но наша дружба началась с конфликта. Мы не поделили перевод, но потом примирились друг с другом. А позже поняли, что у нас много общего.

Я все еще стояла у окна и следила за тонкими полосками дождя на стекле, когда Кира заглянула в кабинет. Меня окутал аромат цветочных духов. Что же это за запах? Я не могла вспомнить.

– Старается Гур, – шепнула Кира. – Слышишь?

Как раз в этот момент шеф отчитывал Ларису.

– Наверное, процент большой получит. От мэрии.

Я удивилась. Совсем не ожидала такого ехидства!

Кира нервно хихикнула и села на стол, сдвинув стопку бумаги.

– Держи, – она протянула мне темно-зеленый стаканчик с кофе из нашей любимой кофейни через два дома от офиса. Потом достала из пакета упаковку с круассанами.