Грешник, мать его за ногу.

Иногда Айсберг почти вслух желал, чтобы он сдохнул. Цинично, но ему надоело возиться до чёртиков с отъявленным негодяем! Как и всякий более-менее уважающий себя охотник за артефактами с презрением относились к этой братии. «Деньги не пахнут!» — девиз Синдиката вызывал отвращение и порицание. Это раньше группировка «синих» держала марку элитарного общества, куда приглашали самых умелых боевиков со всех уголков ЧЗО. Теперь Синдикат скатился на дно, потеряв репутацию и былое достоинство. Скандалы, интриги, грязные резонансные убийства здорово пошатнули позиции "синих" в стремительно меняющейся среде в Южной Зоне. Отсюда и такое отношение к наёмным. Но Грех — иное дело. Этот убийца с голубыми глазами располагал к себе, обладал сильной харизмой. Неудивительно, что сталкер тянулся к нему. Стоило запеть мерзавцу песню об огромном барыше — и вот они вместе расхлёбывают дерьмо. С той разницей, что Айсберг и вовсе не знал деталей плана «солдата удачи», если план, конечно, существовал у него в голове. Похоже на обратное. Сумасброд привык рисковать единственной жизнью и жил одним днём. И делал это постоянно, вплоть до сегодняшнего дня. Теперь он подыхал.

И вместе с ним страдал Айсберг. Это его вина́, что Грешник завис в прострации. Не потянись тогда за артефактом, на них не напали бы пауки, не сбились с маршрута. Всё очень просто. Алчность подставила новоиспечённого товарища. Этот факт давил на мозги, мешал Айсу спокойно сосредоточиться. Зачем, зачем полез туда? Какого лешего? Он и сам не мог ответить. Иногда азарт напада́л на игрока в неподходящий момент. Человек просто переставал контролировать окружающую действительность, становился агрессивным и опасным. Итог известен. Айс добился своего, но наёмник…

Тихо шуршали вёсла, взрезая спокойную речную гладь ночной Припяти. К этому времени темнота окончательно завладела северной Зоной. Сквозь облака осторожно выглядывал бледно-жёлтый диск месяца, кое-где проступали блики звёзд. Прошла целая вечность с того момента, когда он делил скудный ужин с пройдохой Сильвером. А ведь ещё и сутки не прошли. Недаром говорили старики, что в Зоне километр можно преодолеть за час или за пять, или и вовсе сгинуть. Правило прямого пути не работало. Если бы не прокля́тое дерево с грёбаным артефактом, они добрались затемно до отмеченной метки. Они потеряли три, может, четыре часа, пока валялись овощами в глубокой отключке.

— Контрабандист!

Сталкер тихо позвал своего нового напарника. Давящая на мозг тишина осточертела ему. И ещё эта зловещая темнота. Того гляди, и из кустов вынырнет гигантское чудище.

— Что? — ответил ему, не поворачивая головы, попутчик.

— Расскажи мне о Севере.

— Доплывём до места, расскажу. А пока греби вёслами и помалкивай. — заткнул грубо его угрюмый Контрабандист, сплёвывая в реку.

— Ладно.

Ему перехотелось вообще что-либо говорить. Он сосредоточился на гребле.

Так они плыли долго, может, полчаса или сорок пять минут. Доставать коммуникатор Айсберг не стал. Кто-то из бывалых говорил, что севернее Припяти электронная начинка быстро выходит из строя. Магнитные поля всему причина. Проверять эту забавную теорию Айс не стал. Он снова погрузился в раздумия, периодически поглядывая по сторонам.

И тут они услышали далёкий рокот двигателей.

Контрабандист оказался куда расторопнее его. Он ждал, когда на горизонте появится знакомая угроза, и поэтому заранее подготовился к встрече. Пока Айсберг соображал, что к чему, ночной гость уже сворачивал в сторону густых зарослей, в изобилии росших по обеим берегам реки.

— Влево забирай! — крикнул он, показывая рукой в заросли камыша. Встревоженный сталкер сильней налёг на вёсла, повторяя движения попутчика.

— Давай, давай! — Контрабандист нервничал. Видимо, не зря.

Лодка скрылась в зарослях ивняка, росший вперемежку с пожухлым камышом. Они почти уткнулись в илистый топкий берег. Булькнуло. Контрабандист скинул с моторки кусок привязанного обрезка массивной трубы, служившей ему якорем. Затем подобрал с подножия лодки нечто бесформенное.

— Держи. Натягивай. — раздались новые приказы в темноте.

Айс схватился за край маскировочной камуфлированной сети, потянул на себя двумя руками, раскрывая пошире. Капли воды окатили его голову, часть из них попали за шиворот, отчего сталкер кисло поморщился. Контрабандист набросил сеть на лодку, и залез под неё сам. Айсберг последовал его примеру.

— Сиди тихо.

— Хорошо. — буркнул понимающий мореход.

Шум нарастал. Прошло ещё десять секунд, и рокот военного катера взрезал тишину мощным рёвом турбин. Сталкер вжался в безжизненное тело Грешника, внимательно прислушиваясь к окружающему шуму. Где-то в двух метрах притаился Контрабандист.

Катер военных пророкотал совсем рядом. Он проплыл чуть дальше, развернулся. Мощные прожектора с кормы и носа зашарили по окрестностям в поиске нарушителей. Один из лучей в опасной близости взрезал темноту в десяти метрах от них. В лодке посветлело. В освещённом замкнутом пространстве Айсберг увидел небритое лицо Контрабандиста, который мрачно улыбался чему-то и постоянно шевелил губами.

С пограничного катера доносились вскрики и возня. Чей-то властный голос отдавал зычные приказы команде. Сталкер даже разобрал несколько из них. Пограничники кружили на месте и нервничали. Прожектора в хаотичном порядке метались по заводи, где среди ивняка, водорослей и осоки притаилась моторка с двумя пассажирами.

— Я думал, у тебя всё схвачено! — пробубнил тихо Айсберг. Он сказал это шёпотом, но бродяга разобрал гневный полушёпот сталкера:

— Заткнись, умник!

Катер покружил некоторое время на месте, голоса стали громче. В метрах десяти от них раздался громкий всплеск.

— Мля. — ругнулся тихо Контрабандист.

Люди на корабле оперативно среагировали на движение в реке. По подозрительному пятачку жахнули с крупнокалиберных пулемётов и автоматической пушки. Военные не жалели боеприпасов, проводя зачистку подозрительной территории всеми доступными средствами. Эффектный фейерверк завершил выстрел из гранатомёта, что было чересчур для пограничников, вооружённых до зубов. От трескотни большого калибра у Айсберга заложило уши. Погранотряд не стал проверять результаты стрельб. Круто развернувшись, они уплыли восвояси.

Подождав немного, пока в голове устаканится перезвон, Айсберг окликнул Контрабандиста, что лениво возлегал на носу лодки:

— Эй, дядька! Не хочешь объяснить, чё происходит нах?

Компаньон потёр кулаком нос.

— Наверняка зверушку крупную прикончили у нас под боком. Сома какого-нибудь, что по неосторожности забился в заросли. Ночью они лютуют, военные-то. А как не лютовать, если недавно на реке трое пропало без вести. Это днём с ними можно договориться, с патрулём за вознаграждение. А ночью приказ стрелять на поражение. Так и живём. Видишь, как ныкаться пришлось. Хорошо, что они себе инфракрасные прицелы не завели. Иначе и нас до кучи потопили бы.

Контрабандист включил фонарь и принялся сворачивать камуфлированную накидку.

— Слушай, а чего это они так границу стерегут? Я и раньше слышал, что север надёжно охраняют. Выходит, правда? А, Контрабандист?

— Ну, большой тайны нету. Батька боится, что нечисть с этой стороны хлынет на чистую территорию. Народ не поймёт. Политика. — пожал плечами бродяга.

— Нечисть? Ты о местных мутантах? Я, кроме пауков, никого не видел.

Контрабандист криво ухмыльнулся.

— Нечистью я назвал не мутантов. Хотя они и встречаются. Здесь, считай, край Зоны. Я имел в виду людей, вернее, сброд всех мастей. Любителей халявы и лёгких денег. Вроде тебя и его. — говоривший указал пальцем на обморочного наёмника.

Айсберг заморгал глазами, искренне не понимая логику спорщика.

— Сброд, да. — продолжил Контрабандист, в задумчивости натягивая чехол на плотно свёрнутую скатку. — Убийцы, мародёры, трусы и слюнтяи. Хватает. Думаешь, сюда идут по доброй воле? Нет. Они своё профукали, и теперь хватаются за соломинку в топком припятском болоте. Только поздно. Их засосало по самую макушку.