— Я приму ванну, так что не беспокой меня, — устало произнесла женщина, и Вальтер увидел её силуэт, прошедший по коридору в направлении спальни.

Громко топая на кухню влетел Фенни, который тоже решил помочь хозяину обследовать холодильник. Кое-как отстранив пса и умудрившись не разлить кофе, Вальтер вытащил гору продуктов на кухонный стол, чтобы приготовить ужин на всех. Кофеин взбодрил и согрел его. Он быстро пришёл в себя после посещения Нормана, восстановившись физически и морально. Дело привычки. Фенни тоже был рад видеть хозяина в добром здравии и крутился у его ног, ожидая внимания и подачек со стола.

Тем временем Хельга пустила воду в ванну, вылив туда четверть бутыли с лавандовым гелем, образующим пышную мыльную пену, а сама разделась донага. Сложив одежду в корзину для грязного белья, она устало приземлилась на керамический край ванны-джакузи. Мысленно она уже вышвыривала брата из окна за его удивительную манеру создавать хаос везде, где он появляется. Да, Хельга была доктором Локдоттир и дома — в её квартире царила чистота операционной, она не выносила статуэток-пылесборников и цветов. А всякая вещь, что всё же появлялась в её жилище — имела строго отведённое место. Её маниакальное желание сохранять порядок было одной из причин, почему Фенни жил с Вальтером. Им вместе было лучше.

Когда горячая вода почти достигла края, Хельга закрутила кран и медленно опустилась в ванну. Вода обволокла её тело и расслабила уставшие мышцы. Пена с ароматом лаванды успокоила её.

Лёжа по шею в воде, Хельга вспомнила свою сегодняшнюю пациентку. На какие глупости люди не идут ради так называемой любви. Они убивают, делают объект обожания несчастным, но не готовы расстаться с мнимым ощущением, что дарят именно любовь. Сколько таких же людей, как сегодняшняя пациентка, Хельга спасла от посмертного позора. Она латала раны и скрывала ожоги, пришивала импланты пальцев, ушей, губ и носов. Возвращала назад внутренние органы, грубо извлечённые наружу руками маньяков, прячущихся под личинами друзей, поклонников, любовников и супругов. А самое главное, всё увиденное она не разглашала без особой нужды, ибо таков был закон «Хельхейма». В конце концов, Хельга понимала, что однажды и эти маньяки окажутся на её операционном столе. Смерть великий уравнитель, и иного закона тут не нужно.

Женщина поднялась из воды, когда она уже была холодной, а пена полностью растаяла. Хельга вышла из ванной в одном халате и босыми ногами прошла в столовую, оставляя за собой дорожку мокрых следов. Вальтер стоял у плиты, Фенни лежал у его ног, ожидая, не перепадёт ли кусочек. Судя по запаху, на сковороде жарилась какая-то рыба с овощами, возможно камбала. Хельга совершенно не помнила, что в последний раз видела в своём холодильнике, и была удивлена, что там вообще нашлось столько продуктов.

Вальтер обернулся через плечо и улыбнулся Хельге. Его сестра была поистине красивой женщиной. Шрамы, которые испещряли кожу, делали её образ особенным, хотя любую другую женщину сделали бы уродкой. Вальтер мог бы поклясться, что в узорах шрамов видит рунические письмена, например руну «Наутис» — руну скорби и печали.

— Хватит пялиться на меня, — возмутилась Хельга, плотнее запахивая халат.

— Расслабься, инцест меня не привлекает, — рассмеялся Вальтер, переворачивая куски рыбы деревянной лопаточкой. — Просто давно тебя не видел и запамятовал, как ты хороша.

— Лжец, — женщина села за обеденный стол, стоящий за спиной Вальтера, и поправила влажные волосы, убрав их за спину.

Фенни поднял уши, посмотрел и на хозяйку и тут же подбежал к ней. Волкособ положил морду женщине на колени, ожидая ласк. Хельга почесала его за ушами, плавно перейдя на шею, и нащупала в шерсти тонкую цепочку, едва заметную под пальцами. Это принесло ей успокоение.

— Кусок Глейпнира всё ещё на нём, не переживай, — отозвался Вальтер, краем глаза заметив её манипуляции. — Если бы я смог снять цепь, Фенни снова был бы размером с гору.

— Я ничуть не жалею, что мы тогда освободили его и забрали с собой, — произнесла Хельга, смотря прямо в глаза Фенни и теребя его широкую морду. — Он страдал незаслуженно.

— Когда-то мы хорошо ладили и сходились во мнениях, — произнёс Вальтер, выключая газ на плите.

— Это было до того, как ты стал допекать меня, — парировала женщина.

— Если бы ты согласилась воскресить Нормана, я бы не стал тебя допекать, — отозвался её брат, раскладывая приготовленную рыбу на тарелки и подавая к столу.

Хельга временно замолчала. Буркнув Вальтеру слова благодарности, женщина принялась за еду. Мужчина вздохнул. Ему ничего не оставалось, как самому сесть за стол приступить к ужину. Фенни был уже сыт, он поел, пока Хельга мылась. Вальтер всегда кормил его вперёд себя.

— Подай мне бутылку белого вина, из бара. Он за твоей спиной, — попросила женщина, обратившись к Вальтеру. — Вкусная рыба, но без вина не то.

— Что ж, выпьем за встречу, — согласился мужчина, исполняя просьбу сестры. В стенке бара обнаружились винные бокалы и два Вальтер поставил на стол.

Разлив бледно-жёлтую жидкость по пузатым бокалам на длинных ножках, Вальтер поднял молчаливый тост. Хельга его поддержала. Первый бокал в их маленькой семье всегда пился за покойников.

— Предположим, я бы согласилась воскресить Нормана, — вдруг сказала Хельга, выпив свой бокал почти что залпом. — И что ты будешь делать с этим? Уйдёшь ли ты с миром?

— Ты сама прекрасно понимаешь, что мой ответ отрицателен, — с горькой усмешкой ответил Вальтер, снова наполняя бокалы вином. — Мы с братом отправимся в далёкое странствие по Мидгарду*, чтобы отомстить всем тем, кто участвовал в наказании нашего отца. А когда он будет отомщён, мы придём к нему с радостной вестью и поможем обрести волю, как когда-то стали соучастниками его пленения. Тебя я присоединиться не попрошу, не беспокойся.

— Глупец! — рассмеялась Хельга. Бокал в её руке заплясал, и она чуть было не расплескала напиток в остатки ужина. — Ты хочешь освободить нашего отца? А что такого он сделал для тебя, чтобы ты захотел за него отомстить? Неужели он был хорошим родителем? Или, быть может, любил твою мать? Или любил тебя и брата? Сильно сомневаюсь. Я знала нашего отца. Он был богом лжи. О, нет, он был отцом всей лжи! Он принёс её в мир, и это было начало конца.

Вальтер звякнул своим бокалом о бокал Хельги и осушил его одним глотком. Это был второй тост — за родителей.

— А вот здесь я соглашусь с тобой. Иногда, когда я смотрю на мир, мне кажется, что Рагнарёк уже начался. И мы тут не причём, — Вальтер взял из-за стола и отправил посуду в кухонную мойку. — Помою утром. Доброй ночи.

С этими словами мужчина покинул столовую, оставив Хельгу заканчивать ужин наедине с Фенни.

Комментарий к Глава 1.2. Мёртвые мне любезней всего

*Мидгард - срединный мир, он же мир людей.

========== Глава 1.3. Всеобщая скорбь ==========

За многие годы, проведённые в Мидгарде, Хельга так и не усвоила один простой урок: не давать Вальтеру приближаться к себе. Брат отчего-то был свято уверен, что она сама хотела вернуть Нормана к жизни, иначе не предложила бы забрать его с собой. Но сама Хельга руководствовалась лишь жалостью к оставшемуся в живых близнецу, томимому чувством вины. И каждый раз, когда Вальтер получал отказ, их отношения становились токсичны, отравляя всё вокруг. Даже Фенни, который искренне любил обоих хозяев, после очередной ссоры мог стать агрессивным и даже опасным.

После разговора с Вальтером, женщина допила бутылку вина в одиночку и отправилась спать. Вертя в голове дурные мысли, она заснула с трудом только в середине ночи. Сны, посетившие её, были такие же смутные и тёмные, как те времена, в которые они покинули Асгард.

Ей снились две тени, скрытые мраком, что крались по непроходимому лесу. Дело, которое они решили совершить против воли богов, пугало их больше, чем лес населённый ведьмами и волками*. Но женская тень знала этот лес как саму себя, а мужская тень слепо ей доверяла. Тени спустились к чёрному озеру и пошли по берегу реки, которая в него впадала.