— Сейчас там вроде никого нет. Пойдем, — Хольгерд крепко взял ее за руку, и они осторожно двинулись вниз. Нужную комнату они нашли без труда, девушка открыла ход в стене и быстро шмыгнула туда. Хольгерд последовал за ней.

Они шли по темному и узкому коридору, навстречу постоянно попадались перепуганные слуги, которые тоже решили воспользоваться этим пока безопасным ходом, чтобы выйти наружу. Выход оказался далеко от главных ворот и вел на задний двор в парк.

На улице стояла глубокая ночь, поэтому никто из повстанцев не заметил, как от стены отделились две тени и шмыгнули в густые кусты парка.

Хольгерд с девушкой пробирались кустами через парк на выход. Скоро они уже бежали прочь от дворца по суматошному городу. Хольгерд старался не раскрывать крылья, а прижать их как можно ближе к телу. По улицам бегали не только горожане, но и отряды повстанцев.

Служанка куда-то тянула вампира, он следовал за ней. Сам он совершенно потерял ориентацию в городе. Да и нельзя ему было возвращаться в тот дом, где он жил раньше. Слишком близко тот находился от мятежного центра.

Наконец, они забежали в один из темных домиков.

— Я живу тут, — сказала, чуть отдышавшись, девушка. — Я не знаю, куда еще идти.

— Значит, пока посидим тут, подумаем, что делать дальше. Как тебя зовут?

— Мэйда Миксаль.

— А я дэр Хольгерд, — вампир смог, наконец, рассмотреть спасительницу. На вид ей было не больше шестнадцати лет. Невысокая, хрупкая, густые черные волосы аккуратно заплетены в толстую косу, огромные испуганные глаза смотрят на него с надеждой. — Спасибо, что спасла меня, милое дитя.

— Что теперь будет?

— Для меня — ничего хорошего: Грайц ведь казнит всех вампиров. А ты, наверное, выживешь, если не будешь говорить о своей службе королю.

— Я не буду, — замотала она головой. — Я в деревню хочу, к маме.

— Сейчас передохнем и пойдем к воротам. Надо уходить из города немедленно, все выходы могут закрыть.

Они вышли уже через четверть часа, но все равно не успели: ворота были закрыты, из города никого не выпускали. Хольгерд в простой человеческой одежде, которая нашлась на чердаке дома, уже не опасался, что кто-то разглядит его крылья в темноте. Со стороны они выглядели как небольшой горб под капюшоном куртки.

Вампир и Миксаль видели издалека, как стражники открыли ворота какому-то каравану. Хольгерд заметил, что некоторые люди там ему знакомы и возликовал: это караван Виктории! Вон же мэйдис Рокката! Ее трудно не узнать. А сзади высокий воин, похожий на Эльтонта, только с маскирующим мешком на плечах. А рядом кто? Хольгерд не стал прорываться к ним сквозь толпу, опасаясь выдать и Вику, и себя. Но сердце рвалось к ней, звало и кричало.

Уже там, за воротами, она обернулась, и он точно увидел, что это она, его Синеглазка. Конечно, она его не заметила в темноте ночи среди людей. Ворота захлопнулись, а он так и остался стоять с глупой улыбкой и бьющимся сердцем. Жива, выбралась, все хорошо.

Они с Миксаль вернулись в домик, решив подумать, что делать и как им жить дальше в завоеванном городе. Сумасшедшая ночь подходила к концу.

Новый король Гальтернау, невысокий полукровка в шляпе-треуголке, шел по разгромленному дворцу в сопровождении ликующих соратников. Восстание удалось на славу: Брюменталь взят. В королевских войсках после новости о смерти Сиятельного Сарольдо возникли разлад и растерянность. Лесные друзья частью разбили королевскую армию, частью отправили в бегство. Теперь надо быстро наладить управление, подтвердить королевскую власть и править новым государством, честно и справедливо, как учила его вампирша-синеглазка. К сожалению, пока придется править жестко, чтобы никто не мог и помыслить о сопротивлении новой власти.

— Бои на улицах прекратить. Всех выживших вампиров — в тюрьмы. Потом посмотрим, кого казнить, кого помиловать и заставить служить на благо государства, — быстро и четко отдавал приказы Грайц. — Принца найти и казнить. Всех местных магов ко мне. А это еще кто? — он увидел двух юных вампирш в ободранных платьях, явно одетых наспех. В их глазах горели ненависть и страх, за спинами блестели крылья.

— Принцессы, великий вождь. Принца нигде не нашли, как сквозь землю провалился. А эти сидели в своих комнатах. Что с ними сделать? Тоже казнить?

— Нет, — Грайц подошел к старшей. Красивая, хоть и не Синеглазка. — Во избежание слухов о моем неправомерном восхождении на трон и предвзятом отношении к вампирам, я женюсь вот на этой.

— Нет, — в ужасе прошептала несчастная девушка. — Я не выйду замуж за бесчестного бандита и убийцу!

— Отведите ее назад в ее комнату, — невозмутимо продолжил Грайц. — И сестру тоже. Глаз с них не спускать, — вождь отвернулся и тут же забыл о них. У него сегодня было еще много работы. Он выглянул в окно. Светает. Замечательная ночь подошла к концу.

Мы добирались до замка Кремнир два дня. Сначала шли просто по лесу, что существенно затрудняло продвижение. Конечно, так было безопаснее, чем на дорогах, но очень уж неудобно: в конце концов, у всех нас, даже у детей была кое-какая поклажа за плечами. Продукты решили беречь, поэтому Лусу с приятелями-охотниками пришлось добывать гальчей. Мы с вампирами их не ели, но их кровь пить приходилось. Принц, правда, однажды возмутился, увидев, какую еду ему предлагают.

— Я — наследник трона! — верещал он, когда увидел в бокале густую бордовую жидкость. — Я хочу жареную гальчу! Или хотя бы нормальную человеческую кровь. Это я пить не буду!

— Отлично, ваше высочество, — улыбнулась я. — Давайте сюда, я выпью, — я взяла кружку и с наслаждением выхлебала густую безвкусную жижу. Я была голодна, но ни у меня, ни у остальных вампиров и мысли не возникло, чтобы просить кровь у людей. — Понимаешь, принц, людей у нас всего три десятка человек. Из них больше дюжины детей. А вампиров у нас сейчас четверо, плюс ты, неучтенный элемент. Даже в состоянии покоя и при хорошем питании эти люди не смогут долго кормить такую ораву. Максимум на один раз, поддержать силы перед боем, например. А нам ведь еще долго идти, так что забирать у них кровь сейчас ну вообще не вариант. Поэтому мы тут все давимся кровью животных, хотя тоже ее терпеть не можем.

— А я не буду, — снова буркнул Дарвэйн. — Я же не прошу кровь людей. Но можно мне хотя бы гальчу?

— Понимаешь, принц, — снова начала я.

— Ой, ладно, хватит. Понимаю! — окончательно рассердился он. — У нас в отряде три десятка человек, две дюжины детей, им нужна еда, а гальчей в этих лесах мало: без нас беженцев хватает. Я — полукровка, и могу питаться кровью гальчей, а не мясом. Значит, мясо на меня тратить не будут. Все правильно?

— А ты молодец, принц, сообразительный парень, — хмыкнула я.

На том привале упрямый принц остался голодным. Зато на следующем пил кровь гальчей только так. Что ж, голод не тетка, а отличный метод воспитания!

Мы еще немного брели по лесу, а потом вышли на проселочную дорогу. Идти стало гораздо удобнее, но и опаснее: повсюду рядом шагали такие же беженцы, как и мы. Это были в основном люди, семьи с детьми, иногда попадались раненые или старые вампиры, которые не могли улететь. Беженцы редко разговаривали друг с другом, глядя вокруг с опаской и подозрением.

Часто нас обгоняли небольшие отряды военных в потрёпанной форме королевской армии — явно остатки разбитых вчера Грайцем войск. Это те, кто выжил и не сдался в плен. Видимо, они перебирались в восточные провинции, где не покорившиеся Грайцу вампиры собирали новые силы для борьбы.

По краям дороги валялись мрачные свидетельства военного времени — тела, сломанное оружие, кресты от могил, испорченная поклажа, трупы замученных кьялов. Пару раз я видела, как вампиры сгрудились над каким-то телом. И даже не стала рассматривать, человек это или животное. Оказывается, сознание здорово меняется в военное время: становится четким и убийственно логичным.

Нет, взаимовыручка и человечность остаются. Но помогаешь исключительно тем, кому можешь. Если видишь смертельно раненого или агонизирующее животное, ни за что не будешь тратить на них время. Максимум, облегчишь страдания, а потом почти без эмоций двинешься дальше.