Из леса выскочили хорошо слаженные отряды людей, одетых в темно-зеленые одежды. Они двигались невероятно быстро и все время стреляли вверх. Некоторые из людей сидели на таких же гигантских многоножках, какой была Юни. Животные взбирались на деревья, и всадники стреляли в стражников без промаха. Наши преследователи сообразили, что у нас появились неожиданные защитники и повернули назад. Но теперь расклад был совсем не в их пользу.

Повстанцы гнались за вампирами по земле быстрее, чем те могли улететь в своей тяжелой форме. Да и подняться высоко вампиры не успели: арбалетные болты настигали их на любой высоте. Я увидела, как стражники пытаются применить магию, но то ли прибор не работал на такой высоте, то ли у преследователей были амулеты. Скоро все стражники оказались на земле, кто-то был убит, кто-то еще шевелился. Через несколько секунд все было кончено: гнаться за нами было некому.

Из леса выходили мои люди, пытались собраться в организованную толпу, Игнар быстро направил их на помощь раненым. Я не удержала Льяну, и та умчалась-таки искать Камэля. Я пришла в себя и тоже пошла назад к каравану. Выйдя на поляну, я увидела невероятное: несколько незнакомых мне человек подходили к ослабевшим стражникам, осматривали их, и если те были еще живы, немедленно стреляли им в головы из арбалетов. Я похолодела, осознав, что для повстанцев все вампиры — смертельные враги. Люди в зеленом и не думали защищать наш караван. Они просто убивали вампиров, которые вторглись на их территорию. И, похоже, я тоже получу свою стрелу в лоб. Я не успела ничего сделать, как снова услышала крик Льяны:

— Не смейте его трогать! Не смейте! — девушка распласталась над телом любимого, закрыв его, ее била истерика. Рядом стояли люди с арбалетами и целились в Камэля.

— Это вампир, его надо убить! — уговаривали ее наши спасители, пытаясь оторвать от парня.

— Не трогайте! — это уже крикнула я. — Он защищал нас! Он же герой! Это наш Камэль! — я тут же поперхнулась, полетев вперед от сильнейшего удара в спину.

— Тут еще одна! — хрипло крикнули сзади.

— Убить! — немедленно отозвался какой-то мужчина, сидящий верхом на многоножке.

Я не успела осознать, что это именно меня только что приказали убить, как услышала знакомый голос, не подчиниться которому никто бы из моего каравана не рискнул.

— А ну отошли от наших вампиров, вы, бродяги-недоноски! — Рокката растолкала лесных воинов так, что те полетели вверх тормашками. Она встала передо мной, сжимая в руке увесистую палку, явно вывернутую с корнем из леса. — Это наши вампиры, только попробуйте причинить им вред! Я с вас шкуру спущу! Камэль! Эльтонт! Вирджина! Быстро сюда!

Я увидела, как сильно раненый Камэль поднялся с земли, и, опираясь на рыдающую Льяну, поковылял к нам. Эльтонт вырвался из рук держащих его людей и тоже подошел. Его крылья были разорваны, но сам вроде невредим. Вирджина, оказывается, и так стояла за мной. На ней тоже виднелась кровь. Еще двое вампиров из замка Дассенди тоже были живы, хоть и передвигались с трудом. А вот рыжих братьев Камэля мы не досчитались.

Мужчина на многоножке соскочил на землю. Теперь я смогла его как следует рассмотреть. Невысокий, молодой, на вид лет двадцати-пяти. Худощавый, с короткими черными волосами под шляпой-треуголкой и пронзительными желтыми глазами с вертикальным зрачком. Полукровка, как поняла я. Оглянулась и только сейчас заметила, что все мужчины на многоножках, человек десять, тоже были полукровками. Вот почему животные их слушались: этим людям была доступна ментальная магия, как и вампирам.

— Приветствую вас в наших негостеприимных местах, — отрывисто произнес незнакомец противным скрипучим голосом. — Меня зовут Грайц.

Вы все дружно охнули: тот самый предводитель восставших! Полукровка Грайц!

— Мы сражаемся с вампирами и уничтожаем их, — резким тоном продолжал он. — Этим преступным существам, поработителям людей, не будет места в нашем будущем свободном королевстве! Отойдите, иначе будете убиты вместе с ними, как предатели человечества!

— Уничтожайте своих вампиров на здоровье, — не сдавалась Рокката, сурово сдвинув брови. — А наши — нормальные, никакие они не поработители, они наши друзья!

— Вы же видели, что они защищали нас, — подошел к Роккате Игнар. Да и остальные люди столпились за ней, прикрывая нас от восставших. — Это действительно наши друзья, они только что спасли нам жизни, ведь те стражники летели, чтобы казнить нас.

— Это не имеет значения! Они не люди.

— Они сопровождают нас до границы, — загалдели другие люди, — мы хотим уйти из королевства, они помогают нам, мы идем с ними добровольно, они уже спасали нам жизнь, не убивайте их, без их помощи нам не добраться…

— Заткнулись все! — разозлился Грайц. — Кто тут будет жить, а кто умрет, буду решать я, — он нацелил свой арбалет на Роккату. — А все пособники вампиров тоже умрут.

Тут уже я выскочила из-за спины Роккаты.

— Не надо! — я умоляюще посмотрела на Грайца и тихо повторила, — не надо. Они и так уже много перенесли, они изгнанники. Вы воюете против вампиров, не трогайте людей. Дайте им просто уйти. Они не пособники вампиров, они много натерпелись от них. А нас защищают только потому, что мы действительно их друзья.

— Тебе, мерзкая вампирша, никто не давал слова! — проскрипел Грайц.

— Простите, — поникла я. — Просто меня так часто пытаются убить, то вампиры, то люди, что мне уже совсем не страшно. Но мне страшно за невиновных. — Конечно же, я врала: стоять на краю жизни и смерти очень неуютно. Я просто старалась не думать об этом, где-то даже мечтая, чтобы в меня поскорее выстрелили и весь этот кошмар, наконец, закончился.

— Куда уж ты вылезла, несчастная, — бормотала Рокката, пытаясь задвинуть меня за свою широкую спину. Грайц смотрел на это пару секунд, потом выдал:

— Вы пойдете с нами, — он опустил, наконец, арбалет, делая знак своим людям. — Убрать тут все, повозки забрать. Трупы похоронить. Вампиров связать. Мы возвращаемся.

Все было выполнено в считанные минуты. Убитых людей хоронили в отдельных могилах, читая над ними какие-то прощальные молитвы. Всего в схватке погибло человек десять. Из моей деревни только двое охотников и Джамик. Рокката теперь вдова. Убитых вампиров похоронили в одной яме. Из наших вампиров погибли оба рыжеволосые братья Камэля. Сам Камэль был тяжело ранен, он ехал в повозке, куда посадили всех нас, связанных, чтобы не сбежали по дороге. Льяну еле оторвали от любимого, она бросила такой умоляющий взгляд на меня, что пришлось просить, чтобы меня развязали.

— Я тоже ранена, я никуда не сбегу, — уговаривала я своих тюремщиков. — Позвольте мне помочь друзьям, иначе они умрут.

— Туда им и дорога, — буркнул пожилой бородатый мужик, но руки мне развязал. — Попробуйте только выкинуть что-нибудь, живо на болты насадим!

— Ну что вы, мы будем вести себя тихо, — как можно покладистее ответила я, решив быть паинькой.

Мы ехали почти сутки. Иногда останавливались на привалы, и тогда наши люди подходили к повозке. Кто-то предлагал крови, кто-то посмотреть раны. Льяна крутилась рядом постоянно, я гоняла ее от повозки, как могла.

Пленившие нас лесные друзья сначала возмущались таким поведением людей, но к концу пути закрыли на это глаза. Разве что в повозку все-таки никого не пускали.

К лагерю лесных друзей мы добрались поздно ночью. Меня с Вирджиной отвели в подвал какого-то большого строения. Нас бросили в темную камеру с решетками и велели сидеть тихо. Мы с девушкой нашли кучу сухой соломы в углу камеры и, обнявшись, улеглись на ней. Говорить не хотелось: наша судьба вызывала только тревогу.

Мы проснулись утром от гулких шагов по коридору подземелья. Тут же подскочили на куче соломы и переглянулись: у обеих в глазах сквозил страх. Все-таки повстанцы славились яростной непримиримостью к вампирам. По слухам, никто из них еще не оставался в живых, попав в их руки. Лесные друзья не соглашались даже на огромные выкупы, предлагаемые богатыми родственниками пленников. Вероятность, что пощадят нас, стремилась к нулю.