— Нет. — она гордо вздёргивает подбородок и упрямо смотрит мне в глаза.

— Тогда ситуация крайне непонятная и сомнительная. — убираю ладони со столешницы и подхожу ближе к девушке.

— От чего это? Ни что не даёт стопроцентной защиты, Дим. Так что всё вполне логично.

— Хорошо, пойдём.

— Куда?

— Туда. В клинику.

— Зачем?

— Брось, ты же взрослая девочка, и должна понимать, с какой целью ходят в данное заведение. Ты же у нас беременная, вот и посмотрим, как там наш малыш. Идём, идём. Заодно по дороге купим тебе новый тест, а то вдруг у тебя в глазах двоилось, и прежний результат показал две полоски.

— Это же глупо. — усмехается Лена.

— Почему же? Мне нужно удостовериться в правдивости твоих слов, а то вы, женщины, хитрые: можете такую фантастику придумать, хоть книги пиши. Так что давай, поднимай свои ножки, и потопали в клинику. — протягиваю ей ладонь, чтобы помочь подняться. — Думаю, ты не знакома с моей матерью-гинекологом. Вот сейчас самое время это сделать. Ох, ты смотри, одни плюсы.

— Дим, я устала. К тому же, сегодня уже была в больнице. И, кстати… — она берет сумку, достаёт оттуда тест и кладёт его на стол.

— Ну, то, что я вижу перед собой, ничего мне не доказывает. Вдруг этот тест не твой?

Девушка слегка кривится. Кидает пронзительный взгляд на мою фигуру и ухмыляется одной стороной рта.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А раньше ты доверял мне.

— Тебе казалось. — равнодушно замечаю, ведя зрительную борьбу с собеседницей. Этакая игра «кто первый опустит глаза, тот проиграет».

— Господи, неужели эта малолетка тебя зацепила? — неожиданно выдаёт Лена, и я на секунду теряюсь. Слишком резкий контраст между двумя темами.

Конечно, выяснять, при каких обстоятельствах девушка узнала о Саше, я не собираюсь. Глупая и ненужная информация, которая не понесёт за собой никакой смысловой нагрузки.

— Зацепила. — самодовольно усмехаюсь и кривлю губы в ухмылке. Нет смысла скрывать правду.

— Пф, ты ещё скажи, что любишь её.

— Скажу. Но только не тебе, а лично Саше. Всё, собирайся.

Лена не двигается с места. Молчит, пробегаясь по мне испепеляющим взглядом.

— Хорошо. — спустя несколько секунд соглашается она. — Только принесёшь мне пальто? Если не против, то я оденусь здесь.

— Мне без разницы. — следую в прихожую, захватываю тёмно-красную вещь и возвращаюсь на кухню. — Всё для тебя, о, королева.

— Спасибо, ты просто золото.

— Я в курсе.

— Не злись, но у меня есть ещё одна просьба. — быстро произносит девушка и тут же добавляет: — Можно мне чаю? А то анализ сдавать, а я не готова.

Тяжело выдыхаю. Ни дня без какой-нибудь ереси.

— А ты хитрая манипуляторша, знала об этом?

— Ты будешь похлеще. И в этом мы, между прочим, похожи. Прям идеальная пара.

— Очень-преочень сомневаюсь в этом. — наливаю в кружку кипяток и кидаю в него пакетик зелёного чая.

Лена пьёт медленно, изучающим взглядом посматривая в мою сторону. Присаживаюсь напротив неё и, наконец, дегустирую свой кофе, который уже практически остыл. Голову разъедают противоречивые мысли, а в душу подкрадывается странное предчувствие. Но верить в сказанную ахинею просто не получается.

— Спасибо, чай очень вкусный. — спустя несколько минут молчания произносит девушка.

— Он обычный, просто от вранья твои рецепторы слегка обострились.

— Я не вру. Почему ты мне не веришь?

— Просто потому что.

— Это не ответ.

— У меня уже есть двое детей.

— Что? — Лена негодующе хлопает ресницами и машинально закусывает нижнюю губу.

— Да, представляешь. — саркастично ей подмигиваю.

— Не неси чушь.

— Не несу. Почему ты мне не веришь? — в тон ей повторяю её же фразу. Ставлю чашки в раковину, быстро споласкиваю их и возвращаю в шкаф.

— Какой ты сложный человек…

— Увы. Что ж, пойдём, беременная ты моя.

Накидываю пальто и только собираюсь нагнуться, чтобы надеть туфли, как перед глазами начинает темнеть. Встряхиваю головой, словно от наваждения, и опираюсь ладонями об край тумбочки. Что за…

Вновь наклоняюсь, и от этого движения становится ещё хуже. Глаза ослепляют разноцветные точки в совокупности с пеленой, во рту становится неимоверно сухо, а к лицу приливает жар.

— Ты в порядке? — заботливо интересуется Лена и, положив ладонь мне на спину, слегка наклоняется.

Молча киваю и, прикрыв глаза, осторожно выпрямляюсь. Всего лишь помутнение, с кем не бывает. Делаю шаг вперёд и тут же спотыкаюсь, падая на холодный пол.

Последнее, что я помню — расплывчатое лицо Лены.

— Чокнуться можно! Нет, ну ты это видела?! — Машка останавливает видео и возмущённо поворачивается ко мне. — Там же отчетливо видно, что Дакова что-то подсыпала Дмитрию Кконстантиновичу.

Молча киваю, обескураженная новостью. В этот момент время будто останавливается, позволяя разнообразным чувствам поселиться в душу.

Одногруппница злобно нажимает на кнопку ноутбука, и картинка вновь оживает: Дакова приподнимает Дмитрия, кое-как доходит с ним до кровати и, предварительно раздев его до боксёров, накрывает одеялом. После идёт в прихожую, раскидывает розы и возвращается в спальню.

— Мне интересно, откуда в квартире Довлатова камеры? — спрашивает одногруппница, внимательно следя за происходящим на экране.

Смотреть на раздевание социологички не хочется, поэтому я перевожу придирчивый взгляд на окно.

— Не знаю, это не самое главное. — задумчиво протягиваю, борясь с внезапно накатившим негодованием.

В течение следующего часа на экране монитора ничего не меняется: Дакова лежит в обнимку с Довлатовым. Поэтому подруга быстро перематывает видео. В какой-то момент в объективе появляюсь я, и происходит сцена, которую я предпочла бы забыть навсегда.

— А теперь, посмотрим конец. — Маша щёлкает по ленте и попадает на момент, где просыпается Дмитрий. И хотя звука на видео нет, я интуитивно чувствую, что он зол. В течение некоторого времени преподаватели о чём-то беседуют, и Дакова вскоре уходит.

— Ну я и балда. — выношу вердикт и прикладываю ладонь ко лбу. На лице играет радостная улыбка, а на щеках появляется здоровый румянец. — Вместо того, чтобы выслушать Дмитрия, я повела себя крайне глупо.

— Ты была на эмоциях, так что твоё поведение вполне оправдано.

— Всё равно мне стыдно.

— Ничего, думаю, Дмитрий Константинович всё поймёт, так что с утра обязательно сходи к нему. — одногруппница выключает ноутбук и ложится на свою кровать. — А про социологичку даже говорить ничего не буду, потому что всё, что приходит на ум, так это маты.

Всю ночь я метаюсь на постели и не могу уснуть: постоянно думаю о том, что скажу Дмитрию. Впервые в жизни я не могу подобрать правильных слов, и от этого начинаю волноваться ещё больше.

Несмотря на бессонницу, в университет иду в приподнятом настроении в предвкушении предстоящей встречи. Предупредив преподавателя, что, возможно, опоздаю на пару, быстрым шагом направляюсь на четвертый этаж. Дыхание учащается и становится глубоким, сердце трепещет, а в душе разрастается волна беспокойства.

Резко замираю на месте, когда в коридоре появляется Довлатов. Взгляд серых глаз безразличен, тёмные брови нахмурены, а скулы напряжены. Только открываю рот, чтобы окликнуть его, но голос тут же пропадает, когда из кабинета выходит Дакова.

Тихо отступаю в сторону и незаметно захожу за угол. Так, спокойно. Они же всего лишь вышли из кафедры вместе и сейчас наверняка разойдутся в разные стороны.

Аккуратно выглядываю из своего укрытия и недоуменно прикусываю губу. Не быть мне гадалкой, потому как мои предположения не верны: эти двое спокойно направляются к выходу. Вместе.

Главное — не паниковать и не нервничать. Нужно разобраться в ситуации другим путём. Отправляю предупреждающее сообщение Маше и направляюсь вслед за преподавателями. Пока они спускаются на парковку, я заказываю такси.