— Утра, дхе Бас! Спускайся! Старейшая хочет говорить с тобой.

Жилище бабушки Найи находилось на дальнем конце деревни. Дикарь привёл меня к огромной дыре в земле и просто ткнул в неё пальцем.

— Иди, дхе, — произнёс Кхалеб, — Шиги Найя ждёт.

Я ожидал увидеть грязную нору и кучу прелых шкур, но ошибся. Добротная землянка сияла чистотой. Голову кружили запахи развешанных под потолком трав и каких-то корешков.

— Гроун сар гити, дхе Бас, — прокаркала вынырнувшая из-за висящей у дальней стены шкуры бабушка и указала мне на пол.

Там стояла странная деревянная конструкция, заполненная белоснежным песком. Сама хозяйка уселась с одной стороны, а я примостился напротив.

Старушка некоторое время смотрела на меня, а потом ткнула рукой куда-то вверх.

— Бойт науз кри, дхе Бас?

Интересно что это значит? Я помотал головой и пожал плечами. Шиги Найя тяжело вздохнула, взяла острую палочку и нарисовала на песке длинную дугу.

— Бойт науз кри, — закончив фразу, она неожиданно стукнула кулаком по рисунку и ткнула в меня пальцем, — Дхе Бас.

— Я упал с неба. Всё верно, — кивнул я, — Однако совершенно не понимаю, как это вышло и что здесь происходит. И тебя я не понимаю тоже.

Бабка недовольно цыкнула и забормотала мантру на своём языке. От стоявшего неподалёку корыта отделился небольшой шарик воды и унёсся к выходу. Через пару минут внутрь ввалился мокрый Кхалеб, который преданно уставился на бабулю и что-то спросил.

— Моя будет голос Шиги Найя, — выслушав недовольное ворчание старушки, произнёс дикарь, — Шиги Найя говорит, что дхе Бас глупый и совсем не понимает речь ваари.

— Но тебя-то понимаю, — недовольно отозвался я, — Чего она от меня хочет?

Кхалеб перевёл и несколько минут слушал длинную речь бабули. Кивал и снова слушал.

— Ну что там? — не выдержал я.

— Шиги Найя хочет знать кто ты такой, — сообщил Кхалеб и замолчал. Я некоторое время ждал продолжения, но его не последовало.

— И всё? — тупо спросил я.

— Пока да, — флегматично ответил дикарь.

— Меня зовут Бассар Кейн, — ответил я, — Откуда я прибыл — неважно, и думаю, о происходящем она знает побольше моего.

— Почему ты говоришь на древнем языке мхевари? — перевёл следующий вопрос дикарь и, видимо, от себя добавил, — Моя долго учиться, но понимать тебя очень сложно. Ты плохо говоришь слова и ничего не понятно.

Это я-то плохо говорю? А себя ты слышал? Вслух, правда, сообщать этого не стал, а только пожал плечами.

— Когда очнулся, уже знал этот язык.

— Шиги Найя просит тебя показать стержень твоей силы, — Кхалеб с интересом уставился на меня, будто ожидал увидеть захватывающее представление.

В землянке повисла неловкая пауза. Мимо, тяжело гудя, пролетела жирная муха. Я пару секунд переваривал слова Кхалеба, но к адекватному выводу так и не пришёл.

— В смысле? — переспросил я. Стеснительность никогда не числилась среди моих качеств, но с ходу выполнять бредовое требование сумасбродной бабки я и не подумал.

— Твой жезл власти, — тщательно проговаривая слова, произнёс дикарь, — Вместилище силы. Шиги Найя уже видела его, но хочет увидеть вновь.

Я мельком вспомнил всё, что могла видеть любопытная бабуля и невольно разозлился.

— А не пошли бы вы, со своими вопросами, — резко ответил я и в ответ услышал громкий каркающий смех старухи. Она что-то сказала Кхалебу, и тот сразу начал глупо улыбаться.

Что за нахрен? За кого они меня принимают?!

— Ворт синаг тре, дхе Бас! — вдруг став серьёзной воскликнула бабка и взмахнула рукой.

В её ладони прямо из воздуха возникла ветка странного растения, похожего на водоросли. Листья мягко светились голубым. Мне в лицо дохнуло запахом тины и гниющих растений.

— Символ силы, дхе Бас, — сообщил очевидное Кхалеб, — Покажи свой.

— Кинжал? Так нету его. Исчез, — ситуация оказалась до крайности глупой. А я уже надумал себе невесть чего…

— Он всегда с тобой, дхе. Просто позови.

Я пару минут морщил лоб и всячески представлял себе фамильный клинок, но ничего не получалось. От усилий по вискам потёк пот, но гадский кинжал так и не появился.

— Не могу, — недовольно пробурчал я, — Не понимаю, что делать.

Старушка выслушала перевод и, недовольно скривившись, бросила пару фраз.

— Идём, дхе Бас, — почтительно поклонившись хозяйке дома, произнёс Кхалеб, — Старейшая дала тебе время. Ты должен призвать символ силы, и тогда разговор продолжится.

Мы покинули землянку, и на меня опять обрушилась вонь тухлой рыбы. Захотелось вернуться обратно и прихватить с собой пучок душистой травы, чтобы заткнуть нос.

— Нам туда, дхе Бас, — Кхалеб указал на просвет между деревьями, где виднелся небольшой кусок вытоптанной земли, — Будем тренироваться.

Я безразлично пожал плечами. Ничего против я не имел и сам хотел разобраться со странным поведением кинжала. Дважды он меня уже подвёл, и в будущем хотелось бы этого избежать.

Кхалеб чуть ли не за руку отвёл меня к площадке. Там размахивала деревянным оружием пара молодых парней и ещё один сидел в стороне.

— Руназ, киар та жакто! — резко выкрикнул мой провожатый и отдыхающий воин опрометью бросился к нам.

— Это Руназ, — представил мне чернявого здоровяка Кхалеб, — Он будет вызывать твою волю в этот день.

— Что ты имеешь в виду?

Дикари посовещались, Руназ убежал к куче оружия и вскоре вернулся с длинным шестом. Ничего объяснять мне не стали. Кхалеб просто отошёл в сторону и взмахнул рукой.

— Защищайся, дхе Бас!

Воздух мощно загудел от богатырского замаха моего противника, и я инстинктивно припал к земле. Над головой пронёсся шест и дальше началось форменное издевательство. Дикарь преследовал меня по пятам, не давая ни секунды отдыха. Я прыгал, уворачивался, уклонялся, но далеко не всегда это получалось сделать вовремя и без ущерба.

Проклятая неуклюжесть нового тела! Отреагировать своевременно не получалось и количество синяков на теле росло с огромной скоростью.

Оружия мне так и не дали, но это никого не заботило. В какой-то момент мне удалось разорвать дистанцию и выиграть пару секунд передышки.

— Кхалеб, дай мне меч! — выкрикнул я, но дикарь только покачал головой.

— У тебя есть оружие, дхе Бас, — произнёс он, — Ты просто не хочешь его использовать.

— Да не могу я его призвать! — уворачиваясь от новой атаки, взревел я. Бегать по поляне мне изрядно надоело, но и Руназ уже устал и начал совершать ошибки.

Раз оружия мне не дадут, то будем обходиться тем что есть. Мозг дотошно подмечал все возможности для контратаки, и вскоре я решился на ответные действия.

Руназ в очередной раз глубоко провалился вперёд, я перехватил шест и ударил его плечом в грудь. Переход убегающей жертвы в разряд противника оказался для парня полной неожиданностью. Он выпустил оружие и завалился на спину.

Добивать его я не стал. Пусть он и был в полтора раза крупнее меня, но всё ещё оставался подростком.

— Верни Руназу шест, дхе Бас, — спокойно произнёс Кхалеб, — Хасат, Дреум — реге нак Руназ!

Парни, последний час отдыхавшие в теньке, резво подхватились и заняли места напротив меня. Я, нехотя, выполнил требование Кхалеба и вернул палку её хозяину. Снова становиться грушей для битья не хотелось, но иного выбора не было.

— Зови своё оружие, дхе Бас, — повторил Кхалеб, — Оно сильнее и быстрее твоих врагов. Оно — часть тебя!

— Легко сказать, — проворчал я и приготовился к новой схватке.

К исходу дня моё тело превратилось в один сплошной синяк. Болело абсолютно всё, и я с трудом мог шевелиться. Но хуже всего было даже не это.

Я так и не сумел призвать кинжал. Дважды я ощутил в ладони шероховатую рукоять, но этим дело и ограничилось. Молодые дикари месили меня палками. Несколько раз я пытался огрызаться и в итоге бдительный Кхалеб запретил мне бить в ответ. Тренировка превратилась в форменное безумие. Сменялись противники, менялось оружие, но результат оставался прежним.