Выбирая, где сесть, Анри осмотрелся. Ближе всего, у изящного столика для игр, стояли два роскошных кресла, богато украшенных фигурной резьбой и потянутых тёмно-синей кожей. Супротив стоял ещё более роскошный диван, составлявший с креслами и столиком единый ореховый гарнитур. Недолго думая, Анри выбрал диван, буквально манивший своей тиснёной синей кожей и сценами охоты, вырезанными над спинкой.

Когда гость сел, дворецкий поклонился и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Мягкий кремовый свет, в который яркие лучи тропического солнца превратили полотняные занавеси, до половины прикрывавшие окно, навевал умиротворение. Расслабившись, Анри остановил взгляд на шахматной доске, лежавшей на игровом столике и, чтобы скоротать время, стал мысленно восстанавливать последнюю партию, сведённую им вничью, дабы, следуя мудрым советам Фернандо, не задеть гордыню губернатора победой.

Нечто неуловимое привлекло его внимание к двери. Беспокойство, загнанное глубоко вовнутрь, вернулось.

Анри замер, вслушиваясь.

Промелькнула мысль, что его тут заперли.

Поскольку никаких причин для такого странного действия в голову не приходило, он не мог понять нараставшую тревогу. Левая рука неосознанно коснулась на перевязи того места, где ещё недавно висела ропера. Конечно, в том, что её заставили снять, не было ничего необычного. Шпага, как и её более короткий и нарядный вариант – эспада ропера, была неотъемлемой частью костюма благородного сословия. Не являясь таковым, Анри, входя в дома знати и административные помещения, был обязан оставить оружие привратнику. Сегодняшний визит не был исключением из правил, но сейчас действие, которое давно уже стало рутиной, почему-то показалось частью какого-то коварного плана.

Анри, привыкший доверять не только своей интуиции, но и разуму, задумался.

«Может, у губернатора сейчас разговор с кем-то, кого я, по его мнению, не должен встретить?», – мозг отказывался видеть в действиях сеньора Альвареса коварство и подбросил успокоительное объяснение закрытой двери.

Зацепившись за эту мысль, Анри приказал себе успокоиться, но чувство опасности не уходило. Тогда он встал, решительно подошёл к двери и, ухватившись за тело бронзового льва с золочёной гривой, резко толкнул.

Не сопротивляясь, дверь распахнулась.

Раздался глухой удар и тихий вскрик.

Анри вышел в коридор и заглянул за дверь.

На полу сидела девушка. Одной рукой она потирала лоб, а другой натягивала край платья на носок золотистой парчовой туфельки.

Анри оторопел.

На мгновение все правила общения с благородными дамами вылетели из головы. А о том, что девушка благородного происхождения, он не сомневался, глядя на белоснежные шёлковые нижние юбки, выбившиеся из-под светло-зелёного атласного платья.

– Вы разве не поможете мне встать? – тихий голос сеньориты вывел его из оцепенения.

Первым из глубин памяти выплыл запрет простолюдинам прикасаться к дворянке. Перчатки были за поясом, потому, недолго думая, Анри ухватился за плащ и протянул край девушке. Но та, виновато улыбнувшись, проигнорировала предложенное и крепко схватила обеими руками его предплечье. Анри потянул, помогая незнакомке встать.

Очутясь на ногах, сеньорита, продолжая цепко держаться, быстро оглянулась и надавила на руку Анри, заставив его сделать шаг назад. Оказавшись на уровне дверного проёма, она устремилась в салон, потянув Анри за собой.

Не доходя до середины, девушка резко остановилась и повернулась. Её взгляд был полон восторга.

– Вы же сеньор Анри, знаменитый Эль Альмиранте, владелец самого большого корабля в Белисе, – то ли вопросительно, то ли утвердительно прощебетала она и, не дожидаясь ответа, продолжила вполголоса: – Я давно мечтала побывать на таком большом корабле…

Анри слушал вполуха, рассматривая так и не выпустившую его руку говорунью. Нежный овал лица, не познавшего жаркого карибского солнца, волосы цвета воронова крыла, заплетённые в косы, тугими кольцами прикрыли алеющие щеки, длинные чёрные ресницы, окаймлявшие большие живые глаза цвета чоколате…

Рисунок 4. Контесса Исабель. Автор – Кошка Моника.

«Кто это? Не дочь ли губернатора? Да нет, не может быть, что ей здесь делать? Явно же подслушивала!», – мысли лихорадочно сменяли одна другую.

– …Вы же покажете мне свой корабль, сеньор Анри? – торопливо лепетала девушка, словно боялась не успеть сказать всё, что хотела.

Анри снова не успел ответить.

– …отец не будет возражать, я уверена, – она мило улыбнулась и, взмахнув ресницами, словно ангел крылами, с невинным видом впилась в него взглядом.

«Господи, да это же дочь графа! Наверное, старшая, Исабель», – от этой мысли по спине пробежал холодок предчувствия больших неприятностей.

Анри опустил голову и слегка шевельнул рукой, надеясь, что сеньорита осознает свою оплошность.

Она осознала и, наконец-то, отпустила его руку.

– Вы не узнаете меня, сеньор Анри? – едва слышно спросила девушка и снова не дождалась ответа: – Я Исабель, старшая дочь графа Альменара. Вы были представлены мне на двенадцатилетии моей младшей сестры.

– Прошу нижайше прощения у великодушия вашей милости за то, что не узнал её, и особенно за неприятность, доставленную вашей милости моими опрометчивыми действиями, не имевшими, однако, злого умысла, – Анри отвесил низкий поклон.

– Я не сержусь на вас. Два года – это очень долго. К тому же вы тогда не видели меня. А это, – Анри, не смея больше поднять головы, позволил себе взглянуть на контессу лишь украдкой: она коснулась ладошкой лба и вздохнув, продолжила: – всего лишь нелепая случайность. Давайте забудем об этом.

– О-о-о, ваша милость преисполнена доброты и милосердия! – Анри снова поклонился. – Но, если ваша милость столь добра, могу ли я надеяться, что она не сочтёт за дерзость моё любопытство и удовлетворит его, рассказав, что она делала за дверью? – вопрос действительно был слишком дерзким для дочери графа, но Анри, предчувствуя, что контесса вряд ли сама расскажет кому-нибудь об этой встрече, не побоялся задать его. Да и, в сравнении со всем остальным – учинённое им соприкосновение чела сеньориты с дверью, непокрытая рука и непочтительное разглядывание дворянки – разговор был наименьшим проступком.

– Шла по коридору, – в тоне контессы засквозила наигранная невинность, а на щеках заиграл румянец.

Поймав брошенный украдкой взгляд Эль Альмиранте, сеньорита Исабель поняла, что её маленькая ложь раскрыта. Анри видел, как она теребит платье, собираясь с мыслями, и молчал, ожидая, что за этим последует.

– Не сердитесь на меня, сеньор Анри. Я мечтала о так многом расспросить вас, но не надеялась… А тут вдруг такая возможность… Я увидела, как Андрес завёл вас в наш дом. Вот я и пришла сюда пока моя дуэнья, сеньорита Лаура, м-м-м… отвлеклась. Но я не решилась войти, а тут вдруг Господь побудил вас открыть эту дверь, – в тихом голосе контессы была такая искренность, что сердце Эль Альмиранте ёкнуло. Он не удержался и поднял на девушку глаза. Сеньорита Исабель стояла смиренно, опустив голову и закусив нижнюю губу. Её лицо пылало.

– О чём же ваша милость хотела расспросить простого торговца? – как можно мягче произнёс Анри и вдруг осознал, что тревога отступила. Он понял, чем она была вызвана: натренированный инстинкт выживания отреагировал на едва слышимый шорох платья подслушивавшей девушки и просигналил опасность.

– О-о-о, вы слишком скромны, сеньор Анри! Вы ведь самый знаменитый человек в Белисе, а, может быть, и во всей Тьерра Фирме! Вы же много где побывали и должны были видеть столько всего интересного! – контесса оживилась и заметно повеселела.

Не удержавшись, Анри вновь взглянул на неё: глаза сияли, на щеках вновь разгорался пламень, сочные губки восторженно приоткрылись, показав ровные белые зубы. Но ответить он не успел – из другого конца коридора донёсся звук открываемой двери. Контесса Исабель ойкнула, глянула в сторону дверного проёма, потом – с сожалением – на Анри и быстро выбежала из салона, зашуршав юбками…