НЕСКОЛЬКО дней после встречи с медведицей Сареф продолжал менять повязки на ране. Сначала он делал это раз в день, потом каждые два дня, и наконец, он позвал Тоди и попросил её снять швы.

– Но у тебя же опять откроется порез! – изумилась она.

– Но не спустя семь дней, – возразил он. – Прошла целая неделя. Кожа зажила.

Он обмакнул ножницы и пинцет в йод и передал их Тоди.

– Обрежь ножницами прямо у кожи одну сторону стежка и потяни другую пинцетом, – сказал он.

Она нахмурилась, надула губы от сосредоточения и перерезала первый стежок. Это было легко, поскольку он был слабо затянут. Следующий был туже, и она поняла, что сначала надо было оттянуть его. С этого места стало проще, и она сняла их все. Фиолетовый шрам появился там, где был порез. Испытывая желание покончить с происшествием, она смела нитки со стола и бросила их в печь.

– Ну вот, у тебя ещё один шрам, – в сердцах сказала Тоди.

– Да, они имеют привычку накапливаться, – усмехнулся Сареф. – Но ты же не собираешься ругать меня за них, не так ли? У тебя тоже есть несколько.

– Нет, – улыбнулась она. – Меня просто расстроило, что ты поранился.

– С другой стороны, мы в лучшем положении, чем были, – весело воскликнул Сареф. – Ты гораздо увереннее стреляешь из арбалета и в общем тебя в будущем будет гораздо труднее испугать. Ты научилась зашивать раны, перевязывать их и пользоваться лебёдкой для тяжестей.

– Надеюсь, что да, и ещё я надеюсь, что в будущем так уж часто пугаться мне не придётся, – парировала Тоди.

– Надежда – плохой советчик, – сказал Сареф. – Она ничего ценного не даёт, лишь необоснованные ожидания. Готовься, закаляйся, наблюдай, запоминай и рассчитывай, и ты окажешься впереди по сравнению с тем, как если бы ты только надеялась.

– Звучит, как если это был урок для меня, – вздохнула Тоди. – Но не сделает ли такое меня хладнокровной стервой? Что, если моё сердце против такого? Как мне себя переломить и превратиться в кусок льда?

– Тебе не следует! – покачал головой Сареф. – Это совершенно разные вещи: иметь горячее сердце и холодный разум. Они могут сосуществовать внутри тебя, не мешая друг другу. Ты можешь чувствовать, согласно зову сердца, но действовать, согласно дисциплине ума. Это оставит плохой вкус, как правило, но ты окажешься впереди. Не спрашивай, откуда я знаю.

– Звучит так просто, когда ты говоришь, – осторожно сказала Тоди. – Я лишь не знаю, как такой стать.

– Не сосредотачивайся сейчас на этом, – сказал Сареф с улыбкой. – Я научу тебя самым разным навыкам, а ты, скорее всего, сама разберёшься, как их использовать. Я буду здесь, с тобой и для тебя.

– Спасибо, Сареф, – ответила Тоди. – Что будем делать завтра?

– Мы несколько отстали от запасания сена и других припасов, пока я болел, – сказал Сареф. – Надо нагонять и отрабатывать. А ещё есть ягоды, грибы, орехи и всё, чем мы можем запастись из леса и с озера. У нас нет ни минуты, чтобы выбрасывать на ветер, или нам придётся голодать зимой.

– Тогда возобновим сборы! – улыбнулась Тоди. – Как только встанет солнце.

– Тут есть кое-что ещё, – ответил широкой улыбкой Сареф.

– Что ещё? – удивилась она.

– Ты.

– Что насчёт меня? – Тоди стало любопытно.

– Ты выросла. Твои рукава и штанины стали тебе коротки за летние месяцы. Тебе новая одежда понадобится.

– О, боже! – Тоди подняла руки и посмотрела вниз.

Он был прав. Она посмотрела на свои руки и ноги и поняла, что выросла сантиметров на пять, а её рукава и штанины уже не покрывали запястья и щиколотки.

– Я знаю, что делать, – ответила она. – Я их надставлю.

– Подолы тоже? – усмехнулся Сареф. – Я имею в виду, что это хорошая мысль, если ты знаешь, что делаешь.

– Мне бы хотелось новую рубашку, конечно, но и старая, надставленная сгодится.

– А как насчёт, померить твою шубу и остальную одежду?

Вынув на свет шубу, штаны и сапоги, Тоди примерила шубу. Её манжеты пришлось отвернуть, и Сареф снова кивнул. Рукава могли пережить зиму, как они были. Когда же она надела штаны, то засмеялась. Сареф тоже усмехнулся.

– Они стали мне коротки, но слишком большие в поясе.

– Ну да, ты похудела за лето. Что насчёт сапог?

Тоди вставила ногу в сапог и улыбнулась.

– Всё ещё налезают, и место есть.

– А ты носишь их просто так или поверх унтов?

– Просто так.

– Но ты подолгу снаружи не оставалась, не так ли?

– Нет, – смутилась Тоди.

– Если нам придётся уходить на много часов, то тебе понадобится что-то вроде носок, вкладышей. Ты можешь сшить такие из твоих запасов шкурок? Что у тебя есть?

Тоди взобралась на чердак и вернулась со свёртком мехов. Там были белка, енот, койот и даже бобровые шкурки, а всё было завёрнуто в две оленьи шкуры.

– Можешь использовать беличьи, – предложил Сареф. – Их слишком мало для чего-то ещё.

Тоди завернула ногу в беличьи шкурки и засунула её в сапог.

– Теперь немного тесно, – усмехнулась она.

– Это не страшно. Придёт зима, они немного растянутся, когда ты начнёшь их носить. Возможно, нам бы следовало набить их чем-то, чтобы они не садились. Сено подойдёт, в особенности пахучее, вроде полыни или пижмы, чтобы моль не завелась.

– А, точно! Я забыла об этом, в отличие от мамы. Так в чём наш план?

– Ты шьёшь беличьи вкладыши и надставляешь свои рукава и штанины, судя по всему. Всё, что я могу посоветовать, это чтобы ты делала это при дневном свете. Бери их с собой в лес. Так мы сможем одновременно запасаться на зиму всем сразу.

– Сареф?

– Что?

– Я хочу научиться стрелять, как ты!

– Это требует много упражнений, даже для того, у кого есть талант. Ты уже проявила себя с арбалетом, и я горю желанием научить тебя, но у меня мало патронов для пистолетов. Это вовсе на трата патронов – учить тебя, но всё же мы не можем позволить себе их израсходовать. А вот что я могу, так это сделать тебе одноручный арбалет или два. Это займёт время, но прежде, чем ляжет снег, у тебя они будут. Согласна?

– Согласна! – воскликнула Тоди со счастливой улыбкой и обняла Сарефа.

Он взял её за плечи и отстранил от себя.

– Ты это что замышляешь? – спросил он.

– Я просто рада, что смогу стать такой, как ты! – сияя выпалила она, но затем нахмурилась. – Я имею в виду, мне жалко медвежат, но ты не дал им страдать. Ты такой меткий, и это было правильным поступком. Ты в безопасности, я в безопасности, и животные не страдали.

– Ладно, раз так. Будем придерживаться нашего плана.

Жаркий август перешёл в тёплый сентябрь. Вдвоём они заполнили чердак, хижину и сарай запасами. Сареф вёл учёт тому, что у них было, и по его расчётам у них всё равно не было достаточно, чтобы пережить зиму. Тоди не знала числа так хорошо, чтобы понимать его вычисления, но она тоже могла прикинуть, сколько еды было нужно, чтобы выжить. Проведя простые вычисления в уме, пока они запасались сеном и собирали грибы, она пришла к выводу, что у них её было на два лишних месяца, и поделилась этим с Сарефом. Он выслушал её и кивнул.

– Твоя оценка примерно правильная. У нас есть еды и корма до следующего июня, считая что я продолжу охотиться время от времени зимой.

– Так почему ты считаешь, что нам нужно больше?

– На непредвиденный случай или несколько. Просто на случай, что что-нибудь произойдёт, вроде того, что ты, я или оба заболеем, или что-то испортится, или что-то подобное.

– А, вот это я упустила! – расстроилась Тоди.

– Почему ты погрустнела?

– Потому что не предвидела такого! А я должна была.

– Эй, гляди веселей! Ты делаешь свои первые самостоятельные шаги. До этого ты сидела дома с родителями, которые тебя почти ничему не учили. Были бы они…

Сареф прервался, поняв, что собирался сказать 'хорошими родителями'.

– …более разговорчивыми, то ты бы знала больше. Ребёнок не может знать что-то, не научившись этому от кого-то ещё.