— Думаю, Шляпа тогда просто растерялась, — произнёс он тоном сурового учителя. Лицо его было строгим, но взгляд непривычно потеплел. — Такой набор черт характера нечасто встретишь среди студентов. Суди сама — гриффиндорская храбрость, граничащая с наглостью, безрассудство на фоне райвенкловского ума, мягкость и отзывчивость Хаффлпаффа — и всё это сдобрено слизеринской хитростью. Поневоле задумаешься, куда девать такое сокровище.

— В итоге, «русский сувенир» достался слизеринскому декану, — уголок её рта пополз вверх, напомнив Северусу его собственную ухмылку. Была в этой полуулыбке какая-то затаённая горечь, отчего сердце Северуса болезненно сжалось. — Я иду в душ.

— А я — в наш серпентарий, — тон Северуса был бесстрастным. Что-что, а скрывать эмоции бывший двойной агент умел мастерски. — Нужно проверить, как они тут справлялись без меня. Да и старост новых нужно назначить из числа семикурсников. А ты пока обдумай предложение, которое я получил от Мак-Гонагалл.

— Не иначе, как она хочет поручить тебе Защиту от Тёмных Искусств, а мне предложить зельеварение? — улыбнулась Эйлин. Эта лёгкая улыбка вселила в Северуса надежду на то, что не всё так плохо, как ему кажется.

— Я тебе уже говорил, что ты умна не по годам? — он усмехнулся уголком рта.

— И не раз, господин декан, — глаза Эйлин улыбались, в них промелькнуло привычное Северусу выражение, от которого у него всегда теплело на душе. Может быть, он просто придумал себе свои страхи, а на самом деле она ничего такого не думает и не чувствует?

— Тогда сиди и обдумывай это предложение, — Северус направился к двери.

— А что тут обдумывать? Я согласна, — отозвалась Эйлин.

— Значит, сегодня вечером известим об этом Минерву. Я думаю, сегодня мы должны ужинать в Большом Зале. Студентам нужно дать понять, что ситуация в Хогвартсе стабильна, несмотря на внутренние и внешние потрясения. По крайней мере, я должен, — уточнил Северус.

— Не вижу причин не составить тебе компанию, — Эйлин сделала шаг ему навстречу, как будто собираясь обнять, но в последний момент резко остановилась, словно наткнувшись на невидимую преграду. По её лицу пробежала мимолётная тень. Заметив это, Северус помрачнел и молча открыл дверь, в которую с быстротой молнии тут же прошмыгнула чёрная тень, а уже в следующее мгновение кот Сева тёрся о его ноги, утробно мурлыча и щурясь от умиления. Северус нагнулся, погладил условного тёзку, почесал его за ушами и, не говоря ни слова, вышел за дверь.

Вернувшись к себе, Северус застал Эйлин сидящей за столом, заваленным кучей пергаментов, в которых он узнал свои учебные планы на текущий год. Кот лежал у неё на коленях, свернувшись уютным клубком и тихонько мурлыкал, очевидно, полностью довольный жизнью.

— Не хочу нарушать вашу идиллию, — хмуро заметил он, — но нам пора идти на ужин.

Эйлин пытливо заглянула ему в лицо:

— Что там у нас? Всё в порядке?

— Да, — коротко бросил Северус. — Пойдём?

— Пойдём.

Эйлин пыталась казаться спокойной, и ей вполне удалось бы убедить в этом Северуса, если бы он не изучил её всю, со всеми её настроениями и состояниями, если бы не чувствовал её, как себя самого. Северус понимал, что и она за его показным спокойствием ощущает, как он на самом деле напряжён. Впрочем, сейчас разбираться со своими чувствами им было некогда. Супруги Снейп отправились на ужин в Большой Зал, стараясь по пути не касаться друг друга.

Их появление за преподавательским столом было встречено доброжелательными улыбками коллег. Никто из них, впрочем, не проявлял повышенного участия, из чего Эйлин заключила, что Директор не посвящала педколлектив в подробности случившегося. За что и она, и Северус были ей крайне признательны. Хотя бы сегодняшний ужин можно было провести в более или менее спокойной обстановке. Однако, несколько свободных мест за слизеринским столом резали глаз и не давали возможности полностью забыть о причине, вызвавшей отсутствие части студентов их факультета. Что ж. Завтрашний номер «Ежедневного пророка» даст им всем, и студентам, и преподавателям, пищу для разговоров и обсуждений. И тогда они с Северусом станут объектами самого пристального внимания, бестактного любопытства и совершенно неуместного сочувствия. Особенно она, Эйлин. Каждый брошенный на неё взгляд будет напоминать ей о том унижении, которое она испытала и вызывать новый приступ омерзения к себе. Эйлин передёрнуло. Гримаса, исказившая её лицо, держалась там всего лишь мгновение, но Северус уловил её и, несмотря на сомнения в правильности своих действий, всё же сжал под столом руку жены. Ощутив её лёгкое ответное пожатие, он немного успокоился, тем более, что лицо Эйлин вновь приобрело вежливо-доброжелательное выражение, а взгляд стал холодно-безразличным. Завтра будет то, что будет. Она сумеет пройти и через это. А сегодня можно позволить себе не думать об этом и просто спокойно поужинать. Тем более, что оба они вдруг ощутили сильный голод, поэтому поели с аппетитом, чем очень порадовали исподтишка наблюдавшую за ними Минерву.

Подойдя к ней по окончании ужина, супруги Снейп объявили о своём согласии занять предлагаемые им должности. Директор улыбнулась им и, кажется, вздохнула с облегчением:

— Когда вы сможете приступить к занятиям? — спросила она, адресуясь, скорее к Эйлин. Насчёт Северуса она не сомневалась — тот будет готов к работе уже на следующий день.

— Завтра, — твёрдо ответила Эйлин. Она уже приблизительно прикинула, чем будет заниматься с каждым курсом в ближайшие пару дней. А остальное додумает по ходу. Главное, чтобы занятия не прерывались, чтобы студенты поняли — жизнь в Хогвартсе, несмотря ни на что, идёт своим чередом.

— Благодарю вас, — Мак-Гонагалл склонила голову. — Я знала, что на вас можно положиться. Со своей стороны, обещаю вам любую поддержку и помощь. Обращайтесь ко мне по любым вопросам.

— Спасибо, Минерва.

— Я объявлю об этом студентам завтра утром перед завтраком.

— Желательно до появления совиной почты, — хмуро произнёс Северус.

— Да, вы правы, — Мак-Гонагалл тоже понимала всю щекотливость ситуации и то, как её ощущает Эйлин. — Вы — мужественная девушка, — обратилась Минерва непосредственно к ней, — и, я верю, вы преодолеете себя и сумеете достойно пережить эти первые, самые трудные дни после того, как все узнают о происшедшем. Я понимаю всё то, что вы чувствуете, а посему вдвойне благодарна вам за ваше согласие принять моё предложение и занять пост профессора зельеварения.

— Благодарю, — Эйлин склонила голову. На её лице не дрогнул ни один мускул, оно оставалось бесстрастным, не выдавая чувств девушки.

«Снейп. Настоящий Снейп в юбке, — подумала Минерва с невольным уважением. — С кем поведёшься, от того и наберёшься. Они друг друга стоят»

— В таком случае, до завтра, — услышала она холодный голос Северуса. — Доброй ночи, Минерва.

— Доброй ночи, — ответила Директор, провожая взглядом супругов Снейп, быстро удаляющихся по направлению к выходу из почти полностью опустевшего Большого Зала.

Северус и Эйлин молча шли по почти пустынным коридорам замка, направляясь в подземелья — она на полшага впереди него. Северус внимательно вглядывался в напряжённую фигурку жены, почти физически ощущая холодок отчуждения, медленно, но верно возводившего между ними невидимую, но от этого не менее страшную преграду. Северус, всегда уверенный в себе и способный найти выход, казалось, из любой, самой безвыходной ситуации, сейчас был растерян и не знал, что предпринять. И это омерзительное чувство растерянности, эта нерешительность выводили его из себя. Он злился и ругал себя за трусость, за то, что боялся прямо поговорить с женой, чтобы расставить все точки над і. Её желание не причинять ему боли и не говорить неприятные вещи теперь оборачивалось против них, не давая возможности откровенно обсудить проблему и отыскать пути её решения.

Так и не решив, стоит ли ему поговорить с Эйлин, Северус открыл перед ней дверь, ведущую в их комнаты и тщательно закрыл её за собой, делая вид, что поглощён наложением заклинаний, чтобы скрыть свою мерзкую, бесившую его самого растерянность.