Теперь голос Дэмьена не дрожал. Он гордо поднял голову и держался с достоинством принца, пока Шафик надевал ему на шею медальон. Повернувшись к собравшимся, он окинул всех вызывающим взглядом и твёрдым шагом проследовал к дивану, на котором его уже ждала улыбающаяся Роуз.
После этого Аманда Флинт заняла место за своим столиком. В зале повисла тишина. Но она не была напряжённой и пугающей. Наоборот, обстановка была уютной и располагающей к расслаблению. Аромат благовоний слегка туманил мозг, призывая его подчиниться приятной томной неге. Узоры на стенах так же располагали к самоуглублению и успокоению. Эйлин и Северус, делая вид, что поддались этому позыву, изо всех сил пытались сохранить ясность мысли и чёткость сознания. В какой-то момент они ощутили, что сквозь туман, окутывающий его, в их мозг вкрадчиво пробивается голос Шафика, мягкий, приятный, успокаивающий, с серебристыми переливами, но с каждым мгновением звучащий всё более настойчиво и повелительно.
Этот голос убедительно вещал о превосходстве магов над всеми остальными людьми. О магии, как о печати и привилегии избранных. О том, что магглы, как низшая раса, нужны лишь в количестве, необходимом для того, чтобы обслуживать потребности волшебников. О необходимости регулировать численность популяции магглов и о воспитании у них с самого рождения рефлекса повиновения магам. И о том, что дети магглов, у которых обнаруживаются магические способности, должны уничтожаться сразу, чтобы они не портили своей грязной кровью высший вид человека — Homo magicus.
Голос Шафика, призванный усыплять мозг, чтобы идеи, проповедуемые им, записывались на уровне подсознания, вызвал у Эйлин обратную реакцию. Внутри у неё всё кипело от злости и негодования, и ей стоило невероятных усилий изображать покой и расслабленность. Северус, сам едва сдерживающий гнев и ярость, понимая, что чувствует сейчас Эйлин, незаметно сжал её руку, стараясь успокоить её и успокоиться сам.
А Уолтер Шафик продолжал свою медленную, плавную, неспешную речь, туманящую мозг и вызывающую непреодолимое желание слушателей верить — безоговорочно верить всему, что скажет их Повелитель. Верить и выполнять всё, чего он потребует от них.
— Уже совсем скоро мы перестанем скрываться от магической общественности, — вещал он. — Нас много, и мы уже достаточно сильны для того, чтобы начать действовать. Мы заставим весь магический мир принять наши идеи сразу, не запугивая магглов и грязнокровок поодиночке. Прежде всего, мы покараем тех, кто виновен в гибели величайшего мага современности — лорда Волан-де-Морта. Почти все они уже в наших руках. И казнь их будет памятной для всех волшебников мира. Никто не посмеет сопротивляться нам. На их крови мы построим новый мир, где каждый из вас будет чувствовать себя господином и повелителем.
В этом месте пламенной речи Шафика послышались восторженные возгласы и аплодисменты.
— О, Повелитель! Мы все готовы умереть за вас! И сделаем всё! Всё, что вы нам прикажете! — в срывающемся голосе Аманды Флинт слышались истерические нотки.
— Я знаю это и благодарю вас, мои верные последователи. Вы — молодёжь, а значит, это вам будет принадлежать мир, который мы с вами создадим общими усилиями. Вы — не слуги мои. Вы — мои братья и сёстры, с которыми я рука об руку войду в новую реальность. Вы — соратники мои и единомышленники. Я не выше вас, я лишь немного впереди вас, потому что знаю, как сделать наше будущее прекрасным.
Слова Шафика потонули в овациях. Северус и Эйлин не отставали от прочих, поражаясь тому, насколько действенным и эффективным может быть столь примитивное промывание мозгов, если его проводит столь обаятельная личность в подходящей обстановке. Когда крики и аплодисменты в зале поутихли, Шафик вновь обратился к присутствующим:
— Угощайтесь. Угощайтесь, друзья мои. Рабочие вопросы мы будем решать с теми, кого я сочту достаточно созревшим для выполнения моих поручений.
Молодёжь в зале не нужно было долго упрашивать. Все охотно стали разливать по бокалам содержимое стоявших на столе кувшинов. Северус осторожно понюхал напиток и смочил в нём губы. Это оказалось довольно вкусное вино, правда, совершенно ему неизвестное. И он, и Эйлин делали вид, что пьют его без опаски. На самом деле они лишь имитировали процесс питья, а вино из их бокалов исчезало под воздействием магии. Сидящие за столиками непринуждённо болтали друг с другом, однако, никто не покидал своих мест за исключением нескольких человек, которых Шафик подзывал к себе, очевидно, отдавая им мысленные приказы. Сначала с ним беседовала Флинт, усевшись на подушку у ног Повелителя. После к ним присоединился Бёрк, затем Харт. Затем Шафик жестом отослал их всех, после чего подозвал нескольких человек из группы постарше. Но вскоре и они заняли свои места за столиками, а Аманда вновь оказалась у ног Повелителя. Она преданно заглядывала ему в глаза, а он поглаживал её длинные распущенные волосы и иногда что-то тихонько нашёптывал ей. Однако, большую часть времени они сидели молча. Было заметно, как Аманда млеет от прикосновений своего господина, время от времени обводя зал горделивым взглядом.
В какой-то момент Эйлин почувствовала, что кто-то пытается проникнуть в её сознание. Она всегда умела распознавать любые попытки легилименции и вовремя оградить себя от них окклюментным щитом. Уроки Северуса не прошли для неё даром. Вот и сейчас — установить защиту от проникновения в собственный мозг было несложно. Гораздо сложнее было сделать так, чтобы незваный «потрошитель» не заметил этих щитов. Эйлин не сомневалась в том, кто именно сейчас пытается разглядеть её сознание. Ей некогда было испугаться из-за этого. Ей некогда было подумать, у всех ли своих сторонников новый Повелитель обшаривает мозги или что-то в её поведении вызвало его подозрение, и он проверяет её одну. Она просто попыталась вызвать из своей памяти воспоминания, которые могли принадлежать Гортензии Селвин — слизеринскую гостиную, девочек-однокурсниц, Большой зал… Она отчётливо понимала, что этих воспоминаний явно не хватит для идентификации личности Гортензии. Нужно было что-то срочно придумать. И Эйлин не нашла ничего лучше, как думать о том, до чего же прекрасен Уолтер Шафик. Она представляла себя Гортензией, лежащей ночью в кровати, укрытой зелёным пологом и мечтающей о поцелуях и ласках Повелителя… Она и сама уже поверила в эту страстную девичью влюблённость. Картинки в её мозгу становились всё более смелыми, напряжение росло, а чёртов легилимент не спешил покидать её сознание, словно любуясь увиденным.
Северус, краем глаза наблюдавший за Эйлин, понимал, что происходит, но ничем не мог ей помочь. Сейчас он был мальчишкой–шестикурсником, не обладающим никакими особыми магическими навыками, поэтому не мог проявить свою силу, не выдав при этом и себя, и Эйлин. Хорошо, что царивший в зале полумрак скрывал от посторонних глаз ту напряжённую борьбу с вторжением в сознание, которую сейчас вела Эйлин. Вот она, наконец, с облегчением выдохнула, и Северус тут же почувствовал чужое присутствие в своём сознании. Но он уже был готов к этому. Выставив окклюментный щит, он так мастерски замаскировал его болтовнёй со Сноуфилдом о сильных и слабых сторонах слизеринской команды по квиддичу, что Шафик очень быстро потерял к нему всякий интерес и, судя по всему, отправился проверять мозги остальных членов одурманенного вином и благовониями сборища.
Когда «проверка благонадёжности» присутствующих была окончена, Шафик что-то тихонько сказал Аманде. Та поднялась на ноги и направилась к своему месту. Повелитель встал, величественным жестом простёр руки над собравшимися и объявил, что пора расходится. Все голоса тут же смолкли. В повисшей внезапно тишине послышалась возня нескольких десятков человек, спешно покидающих свои места и медленно идущих к выходу, неслышно ступая по гасящему звук шагов ковру.
У дверей неизвестно откуда возникли двое крепко сбитых смуглых черноволосых парней. «Служба безопасности», — подумала Эйлин. Выходящие в полном молчании демонстрировали им свои волшебные палочки, охранники окидывали их беглым взглядом, словно проводили мысленную идентификацию, слегка кивали, разрешая выйти и переводили взгляд на следующего человека. По тому, как быстро происходила сверка волшебной палочки с личностью её хозяина, можно было понять, что охранники успели отлично изучить каждого участника этих собраний. «Хорошо, что мы взяли их волшебные палочки», — Эйлин мысленно похвалила Северуса, заранее предусмотревшего тот случай, когда эти палочки могут понадобиться. Они были уже совсем недалеко от выхода. Нужно было срочно придумать способ отстать от студентов, возвращающихся в Хогвартс и остаться в доме Шафика.
