Меч исчезает в уютных ножнах.

Мне приходит в голову внезапная мысль.

— Облако! Я оставила его посреди деревни. Надеюсь, он не…

— Облако никуда не денется. Он знает своего хозяина, — просто говорит Кайм, натягивая кожаные ботинки до колен. Он вернулся к своей холодной невозмутимости. Как будто на лицо вернулась маска.

Но он такой, какой есть. Под твердой оболочкой скрывается мужчина, и он не совсем бессердечный.

Теперь я это понимаю.

Кайм касается моей талии рукой, проходя мимо, и выбирает несколько вещей из одежды Саны. Он берет зеленое тканое платье, рваное и потрепанное по краям. Находит тонкий шерстяной шарф и пару плетеных тростниковых тапочек.

Выбор невелик, но когда-нибудь я отплачу Сане. В Комори нелегко найти одежду. С тех пор, как мидрианцы закрыли нашу торговую границу с Норхадией, мы полагались на отходы мидрийцев с форпоста на окраине леса. Иногда мимо проходит мидрийский торговец, которому не повезло, и он обменивал старые вещи на шкуры и меха.

Нас всегда грабят, но какой у нас был выбор?

— Это принадлежит моей подруге, — бормочу я. — Ей нелегко будет заменить это.

Кайм достает что-то из сумочки на поясе. Он открывает ладонь, обнажая блестящее золото.

— Ей нужно будет заменить гораздо больше, чем просто платье.

Я смотрю на монету, пораженная таким богатством.

— Отдай это своей подруге, — мягко говорит Кайм. — У нее ведь есть ребенок, о котором нужно заботиться?

Я даже не хочу спрашивать, откуда он это узнал.

По крайней мере, платье теплое. Я быстро натягиваю его, засовываю ноги в тапочки и завязываю шарф вокруг шеи. Сана немного меньше меня, поэтому платье плотно облегает, особенно на груди, но при этом достаточно удобное.

Кайм оценивающе смотрит, а затем одобрительно кивает.

— Я куплю тебе приличную кожу и меха, когда мы доберемся до гор. — В его руках появляется темный шарф. Он накрывает этим нижнюю половину лица, скрывая свои яркие черты.

— Ты же понимаешь, что из-за него ты выглядишь еще более угрожающе?

— Обычно я не показываю свое лицо, — пожимает он плечами. — По понятным причинам. Обычно люди либо в ужасе убегают, либо пытаются меня убить.

Мое сердце сжимается. Кайм может быть суровым и опасным человеком, но в его существовании есть что-то болезненно одинокое.

Но у меня нет времени грустить по нему, потому что он внезапно оказывается рядом со мной и выводит из горящей хижины. Дым жжет глаза. Кайм толкает камышовую дверь, и мы выходим в прохладное утро.

— Добро пожаловать домой, Амали, — насмешливо говорит он.

Я смотрю на деревенские домики, на дым, кровь и пыль, недоверчиво моргая.

Я дома.

Это не совсем то возвращение, на которое я надеялась, но мы здесь. И я жива.

Но теперь все стало по-другому.

Конец первой части.

Продолжение следует…