Сосед отключил напряжение на воротах, отворил их и провёл меня внутрь. Он держался так уверенно, словно часто бывал здесь и знал все уголки. Одно только «дядя Стэн» чего стоит.

– Давненько ты здесь не была, да, Мел?

– Говоришь так, будто я уже знаю это место. Но это не так, – пробурчала я, но покорно последовала за соседом. Шёл он уверенно, перешагивая камни и ямы, тогда как я то и дело спотыкалась и проваливалась, и только чудо спасло меня от травм.

– Его зовут Махаон, – сосед взял за уздечку высокого коня и подождал, пока я подойду ближе. – Не бойся, он смирный.

– Такой большой… – Я погладила коня по шее, и он зафырчал.

– Смесь мустанга и ганноверской. Его уже подготовили для тебя.

И правда, на коне было седло с уздечкой, тогда как остальные лошади были без экипировки.

– А ты? – Я покосилась сначала на коня, потом на соседа. Тот довольно улыбался.

– А я поведу. Тебе с твоими руками тяжело будет уздечку держать, да и забыла наверняка за столько лет, как ездить.

Спорить я не стала. Бессмысленно доказывать упёртому соседу, что сегодня я впервые в жизни потрогала настоящую лошадь. Примет ли мои слова за шутку или не обратит внимания, толку не будет всё равно.

Сосед помог мне залезть на Махаона, я устроилась в седле и ухватила уздечку, как меня научили: взять ремешок всеми пальцами и пропустить над мизинцами. Было приятно чувствовать под собой сильное горячее тело животного, даже несмотря на разделяющее нас седло я чувствовала его мощь. Конь фырчал и часто встряхивал головой, отчего его светлая грива колыхалась. Мне безумно хотелось погладить её, запустить в роскошные волосы пятерню и пропустить через пальцы, склониться к шее Махаона и прижаться к чалой гриве лицом, вдохнуть её запах. И даже тот факт, что мои руки всё равно ничего не почувствуют, меня не останавливал.

Я смогла пришпорить коня только с четвёртой попытки, и только тогда он сдвинулся с места и соизволил оторваться от поедания сочной травы и пойти вперёд, направляемый соседом. Мышцы Махаона перекатывались при ходьбе, и я невольно залюбовалась сильным животным, хотя поначалу рассчитывала наблюдать только за соседом, но теперь я не могла отвести от коня глаз, так он был прекрасен.

Мы гуляли по кромке леса, сосед рассказывал мне истории, кормил малиной, которая росла возле самых деревьев, и часто – излишне часто – интересовался, нравится ли мне. Конечно же, мне нравилось! Самостоятельно я бы ни за что не приехала сюда из страха перед незнакомцами, но в компании соседа я чувствовала себя спокойно и комфортно. Он подарил мне один из самых чудесных дней в жизни, и я была безумно ему благодарна.

– Ты так загадочно улыбаешься, – заметил сосед и погладил меня по ноге. Кожа мгновенно покрылась мурашками.

– Я так счастлива сегодня, – губы сильнее растянулись в улыбке. Я прикрыла глаза и обняла Махаона за шею. – И безумно влюблена.

– В кого же, моя принцесса? – сосед хитро прищурился и посмотрел на меня. Я наблюдала за ним одним глазом.

– Ах, не смущайте меня, сир рыцарь! Негоже принцессе краснеть!

– Но, принцесса, Вы бледны, как полотно! Быть может, Вам нездоровится?

Прежде чем я ответила, сосед оставил коня и присел на корточки, принялся шуршать в траве. Лежать на Махаоне было так тепло и уютно, что отпускать его не хотелось, и я последовала своим желаниям и продолжила обнимать и гладить коня. Его грива вовсе не была мягкой, как я себе представляла.

Когда сосед поднялся на ноги, его ладошка была полна ягод земляники. Он выудил одну из них, самую крупную, и поднёс к моему лицу. Я с готовностью, не сдержав улыбки, обхватила её губами, намеренно задев холодные пальцы соседа. Надкусила и облизнулась, что кислый ароматный сок остался на губах.

– Ну вот, теперь я совсем не бледна. Какая я теперь принцесса? Плакала моя аристократическая бледность, эх!

– И что же делать? – улыбнулся сосед.

– Поцелуйте меня, сир рыцарь.

– Но разве может рыцарь посягать на милость принцессы?

– Принцесса приказывает.

Сосед погладил пальцами мою щёку и медленно приблизился. Мне пришлось податься вперёд, чтобы наши губы встретились. Поцелуй был медленный, тягучий, и от него я горела внутри, как маленький уголёк в беспощадном жарком костре. Махаон пыхтел и фырчал, мотал головой, так и норовя уйти щипать траву.

Мы вернулись в город вечером. Сосед, крепко обняв и поцеловав меня на прощание, ушёл выгуливать сидевшего весь день в одиночестве несчастного Честера, чему тот был очень рад. Пёс весело вилял хвостом, носился по газону и несколько раз вырвал поводок из рук хозяина. Я видела это из окна своей спальни.

Сегодня я почувствовала себя самой настоящей принцессой. Милый сердцу рыцарь ухаживал за мной, окружал вниманием и заботой, и я ощущала его любовь каждой искоркой своей души, и как никогда жаждала его прикосновений, и одних только поцелуев казалось так мало! Но даже за это я благодарила вселенную, а улыбка так и рвалась, с трудом сдерживаемая.

Заслужила ли я быть счастливой?

====== Не вода ======

Над нами шелестели волнами небеса. Лёгкая рябь тревожила невесомые облака, и те пенились, гонимые волнами, и устремлялись вдаль, за пределы нашего виденья. А океан в небе был светлый и прозрачный, как море. И если смотреть на него долго, пристально, не закрывая глаз и не моргая, то казалось, что небо становится ближе, что можно дотянуться до него и окунуть ладонь в тёплую небесную воду, разогнать облака или вовсе снять их с водной глади и забрать себе. Вода бурлила, шумела, журчала ручейками, так и грозясь в любой момент пролиться на нас дождём.

Мы лежали на нагретой жгучим солнцем траве и смотрели на небо. Холодные пальцы, скрытые под бинтами, грела горячая ладонь соседа, и было так приятно, тепло и отчего-то привычно, словно так было всегда и иначе быть просто не может. Губы тронула улыбка, и я повернула голову к соседу. Он смотрел на меня и улыбался, как никогда прежде. В его глазах я видела бескрайний космос с миллиардами сияющих звёзд, и этот внеземной взгляд смотрел прямо в душу, касался самых потаённых уголков. Он смотрел в мои глаза, и я чувствовала мягкие, почти невесомые прикосновения к своей обнажённой душе. По коже пробегали мурашки, и душа заходилась волнами, как небо над нами, бушующее и дикое, она будто хотела вырваться наружу, выплеснуться навстречу его манящему космосу и слиться с ним воедино, пропасть среди звёзд.

Сосед отвернулся и закрыл глаза, и только тогда я почувствовала, что тело снова мне принадлежит. Его рука мягко сжимала мою ладонь, и он гладил её большим пальцем, выводя неровные круги. В груди было приятно тепло, даже жарко, я сгорала от нежности и впервые в жизни я ощутила на себе значение выражения «бабочки в животе». Внутри была лёгкость, голова кружилась от одной только мысли, что сосед теперь мой, хотелось смеяться в голос и поделиться со всем миром своим счастьем. Я перевела взгляд в небо и вдохнула сухой летний воздух.

– Наверняка небо голубое потому, что там, сверху, самый настоящий океан, – мечтательно выдохнула я, а сосед фыркнул.

– Небо голубое из-за озонового слоя. Но эти облака действительно похожи на волны, признаю.

– Скорее, на морскую пену. Ты слышишь этот шелест? Нет, это вовсе не ветер и не деревья. Волны наверху шумят и сбиваются в пену, океан бушует и волнуется. Волны ласкают солнце, окутывая его тёплой водой. Оно то погружается в пучину, то выныривает. Их любовь обречена.

– Почему?

– Солнце утонет в океане к ночи, и от горя вода загорится пламенем, оставшимся от солнца, и обратится в звёзды. А утром всё повторится. Солнце пропадёт в объятиях океана без возможности спастись. Пожалуй, это самая трагичная история на этом свете, только никто её не замечает.

– Как у мотылька с огнём? – усмехнулся сосед.

– Ну тебя. Это другое! Что огню до мотылька? У него их сотни, огонь не заметил бы пропажи. А солнце и океан в небе – они одни, и других таких нет.

Вечером, ближе к шести часам, сосед зашёл ко мне сразу после прогулки с Честером. Его волосы были непривычно растрёпаны, сосед часто поправлял очки, что выдавало его волнение и нервозность. Я проводила его на кухню, накормила лазаньей и налила горячего чаю с молоком. Сосед был необычайно угрюм и молчалив.