====== Пролог ======

Над головой разлилось небо чёрным искрящимся бархатом. Ладони утопают в нём, как в лёгком пушистом одеяле. Мягкое, нежное. Недосягаемое. Ему нет конца. У неба нет края. Куда ни глянь – всюду густая, затягивающая чернота необъятного мёртвого космоса. И кажется иногда, когда лежишь на траве и вглядываешься в недвижную тьму в вышине, что небо опускается всё ниже и ниже, тянется, приглашает в свои объятия, а мир вокруг растворяется во мгле, и ты проваливаешься в невесомость и летишь, воспаряя над землёй, летишь туда – к звёздам, которые так и манят, зазывают к себе загадочным дразнящим блеском и сиянием. И ты хочешь дотянуться до звезды, почувствовать кожей её леденящее дыхание… Пальцы смыкаются, чернота ускользает, и руки остаются пустыми.

Как бы мне хотелось…

Изо рта вырвалось облачко пара и развеялось за секунду. Взгляд вновь устремился в небо и утонул в бесконечной глубине чёрного космоса. Я всегда сравнивала его с океаном. Безмятежный и будто спящий, но глубоко внутри, на дне его хранятся самые разные тайны, не доступные ни одной живой душе. И они ждут, долго и терпеливо, пока их разгадают. Страшные ли тайны? Чем больше думаешь, тем сильнее затягивает эта бездна.

Я подняла руку и протянула вперёд, представляя, что могу коснуться небесного полотна. Теперь оно казалось мне холодным и гладким, как шёлк или металл; от малейшего прикосновения небо шло рябью и заходилось волнами, а звёзды были его брызгами, такими же студёными и одновременно обжигающими. Обсидиановое небо бушевало, но стоило его погладить – волны стихали, и космос погружался в спокойствие.

Звезда, одна из миллиардов таких же, сорвалась и полетела вниз, оставляя за собой сияющий хвост. Я на миг задержала дыхание и выдохнула, проводив её взглядом, и прикрыла глаза.

– Хочу, чтобы случилось чудо, – прошептала в ночь, и губы тронула невольная улыбка.

Звук собственного голоса вернул меня в реальность. Я села на траве и потёрла онемевшие пальцы – ночь была непривычно зябкой. От воды поднимался пар и напоминал зависших над прудом призраков. Мельчайшие капельки воды на траве делали её холодной и приятной на ощупь, словно мягкой. Будто и не было под ней жёсткой колючей земли.

Я поднялась на ноги и оглянулась. Вокруг царила тишина, не было ни стрёкота цикад, ни шелеста листвы от едва ощутимого ветерка. Мир застыл во времени, затих, и только пар над водной гладью медленно и плавно поднимался ввысь и рассеивался без следа. Трава под ногами не шуршала от моих шагов, и даже дыхание стало бесшумным. Звуки тонули в опустившейся на город темноте, обволакивающей и холодной. Словно мёртвой.

Тело пробило дрожью, как от пронизывающего порыва ветра, но деревья вокруг остались неподвижны, ни один листок не шелохнулся. Взгляд метнулся в небо, и я замерла изваянием. Та звезда, сорвавшаяся с небес, продолжала падать, она блестела всё ярче и ярче, становилась больше, пока не стала похожа размерами на теннисный мячик. Она закружилась вокруг меня, обжигая холодом, она блестела и прыгала, дразнила и пряталась от моих рук. Я могла только молча наблюдать за ней, по ушам била тишина, а сияющий холодным светом шар кружился и вился вокруг моего тела, обдавая по-зимнему морозным воздухом. Казалось, звезда пахнет снегом, и так захотелось дотронуться до неё, коснуться лишь на миг!

Словно услышав моё желание, звезда замерла. Я глубоко вдохнула и протянула к ней обе ладони. От сияющего шара веяло льдом, пальцы тотчас покраснели и начали дрожать, как если бы я окунула их в снег.

– Вот же оно – чудо, – с губ сорвалось облако пара, и я с бешено колотящимся сердцем в предвкушении самого настоящего волшебства решилась коснуться звезды. Ладонями обхватила шар всего на долю секунды, чтобы тут же с визгом отскочить прочь. По рукам резанула боль, ладони почернели, и от них пошёл пар.

А звезда, задрожав, потускнела и взорвалась тысячами искр, которые осыпались на траву снегом. Всхлипнув и прижав пораненные руки к груди, я опустилась на колени и посмотрела на траву. Снег, самый настоящий! Летом!

Привычный шум леса ударил по ушам, зашелестела листва, и гулкое сердцебиение дало знать, что я всё ещё жива. Мир ожил, освобождаясь от наваждения. Где-то далеко со стороны леса сорвалась стая ворон и с неприятным, режущим слух карканьем умчалась прочь, и издалека их крики напоминали жуткий смех. Я поёжилась и направилась к дому, продолжая всхлипывать от боли и прижимать изувеченные ладони к телу.

Что же это было такое?

====== Океан над моей головой ======

– Ожоги несерьёзные, я пропишу Вам мазь, наносить на повреждённые участки дважды в день в течение двух недель. Первую неделю рекомендую Вам бинтовать руки, – с безучастным выражением лица доктор отдал мне листок с названием мази и вызвал в кабинет следующего пациента.

Дома я со всей ответственностью выполнила всё, что назначил врач. Если бы не ожоги на ладонях, я бы ни за что не поверила в то, что произошло вчера. Случившееся напоминало странный сон, и я с радостью готова была поверить, что мне это всё-таки приснилось, но взгляд падал на забинтованные кисти, и неприятные мысли вновь занимали мой разум. Голова шла кругом. Если звезда наощупь оказалась как раскалённый металл, то каким образом она вдруг стала ледяной и обратилась в снег? Я не понимала. Может быть, это одна из тех тайн вселенной, которые нам ещё предстоит разгадать. Что если снег – привычное явление для многих из нас – на самом деле просто звёздная пыль? Что если вселенная не так велика, как нам всегда казалось?

– О чём задумалась, Мел? – передо мной появилось улыбающееся лицо соседа, и я вздрогнула от неожиданности, выныривая из размышлений. – Боже, что с твоими руками?!

Сосед сел на качели рядом и коснулся моей неряшливо забинтованной руки. Он выглядел обеспокоенным.

– Я обожглась.

– Ты всегда была немного неуклюжей, – он покачал головой и посмотрел на меня с толикой жалости. Я не ответила.

Сосед был знаком мне с самого детства. Он жил в доме напротив и частенько наведывался в гости. Мы пили чай, разговаривали и иногда смотрели кино, я читала ему книги вслух, а он рассказывал новости и городские сплетни. Мы были по-своему близки, и, пожалуй, я могла назвать его своим единственным другом.

– Ты думал когда-нибудь, что же находится там, в небе, за слоем облаков? За пределами нашей планеты?

– Космос, – пожал плечами сосед. – Солнце, другие планеты, звёзды. Это все знают, Мелани. Наука открыла нам путь к познаниям, и теперь можно с точностью сказать, что наша планета не единственная во вселенной. Что ты придумала на этот раз?

Он никогда мне не верил. Сосед всегда слушал внимательно, но я видела по глазам, что он принимал мои слова за выдумку, сказку. Наверно, именно поэтому говорить с ним было легко, ведь он не пытался посмеяться надо мной или унизить. Мы спорили, но никогда не ругались.

– Мне кажется, что вселенная – всего лишь сфера. А земля – её сердцевина. И вся эта бесконечная чернота с миллиардами звёзд – только оболочка. Тонкая-тонкая, как плёнка, лёгкая, как пух, но нам она кажется необъятной. Почему так? Наверное, чтобы никто не сумел добраться до её края и раскрыть этот секрет. Мы не готовы к таким открытиям.

– Твоя теория противоречит здравому смыслу, – сосед шумно выдохнул и запустил пятерню в волосы. Он всегда искал опровержение моим словам в науке. – Если вселенная тебе представляется тонкой плёнкой, то как ты объяснишь, что в ней помещаются небесные тела, в сотни раз крупнее Земли? И расстояния от нашей планеты до других планет солнечной системы давно известны. И таких солнечных систем обнаружено столько, что ты и представить себе не можешь. И ещё больше всё ещё остаются ненайденными. Размер Земли не идёт ни в какое сравнение с размерами вселенной. Как же ты это объяснишь?

– Всё относительно, – я улыбнулась и пожала плечами. – Мы относительно Земли – просто муравьи. И космос по отношению к нашей планете – просто огромный мыльный пузырь. И только Земля находится в середине, как его сердце. Знаешь, что ещё я подумала?