Вселенная сделала свой ход, и я не сумела её остановить. Всё случилось так, как я и боялась, и оставалось только смириться. Наверное, ты хотел бы этого. Ты всегда поддерживал меня и был рядом, и с тобой я улыбалась. Не думаю, что ты был бы рад моим слезам.

Я всего раз посетила твой дом. В нём было тихо и спокойно. На столе стояла кружка с недопитым чаем, кондиционер продолжал работать, и здесь всё ещё царил уют, будто ты и не пропадал никуда. Казалось, что через секунду ты выскочишь из кухни с весёлым смехом и крепко обнимешь меня. Но тебя не было.

Родители соседа на время пригласили меня к себе в поместье. Они знали о наших отношениях, знали меня и любили, наверное. У меня не было причин отказываться, ведь я больше не могла находиться в доме, где умер самый дорогой для меня человек, где всё напоминало мне о нём. Единственное, чего я боялась, что они начнут винить меня в смерти соседа, но мистер и миссис Мартер оказались ко мне очень добры. Они всячески старались отвлечь меня от горя, хоть я видела, как тяжело им приходится самим. Наверное, им было так же больно, как и соседу, когда он потерял своего друга и пса. Я слышала горький плач миссис Мартер по ночам, видела, что к мистеру Мартер вернулись проблемы с сердцем.

Я старалась меньше бывать в поместье. Множество фотографий соседа в рамочках смотрели на меня со стен. Кое-где я видела даже наши с ним совместные фото, и это было невыносимо для и так разбитой психики. Я уходила из дома утром и возвращалась к ночи.

Побережье растянулось до самого горизонта, и сколько бы я ни шла по белому мягкому песку, не могла увидеть его конец. Я нечасто видела море. Настоящее море. Музыка волн звучала волшебно, как нечто космическое, внеземное, она дарила покой и умиротворение. Вода целовала мои стопы, вода снова пыталась со мной говорить, но в этот раз я не стала противиться зову. Я села на песок, и волны обняли меня.

– Она не дала даже шанса на попытку, – пробормотала тихо. – Я ненавижу её. Она убила моего милого.

Прикосновения воды были мягкими, нежными, любовными, как касания живого человека. Как будто сама вода и была этим человеком в ином обличье, и теперь она успокаивала меня, убаюкивала. Голос волн был полон тоски, боли. Это был самый настоящий плач. Океан делился со мной своей болью, и я утопала в ней, растворялась без остатка.

– Моя любовь защитила бы его от всех напастей. Пусть мои чувства не такие яркие, как у простого человека, но я любила изо всех сил. Разве этого мало?

Я легла на спину, и вода укутала меня пеной от всего мира, как небо прячет солнце в облака, чтобы сберечь, чтобы согреть.

– Выходит, что моя любовь ничего не стоит?

Вода, её шёпот, её мысли, проникали мне прямо в уши, и я понимала каждое слово, каждый звук. И вместе с ними приходило понимание.

– Даже если бы я… не загадывала любви соседа, она всё равно убила бы его.

Тайны вселенной открывались мне, и на их фоне я казалась крошечной песчинкой, незаметной, ненужной, бесполезной. И я узнала ответы на все вопросы, что мучили меня. Теперь я поняла.

– Потому что он это он. А я это я.

Голос воды убаюкивал, и я не хотела противиться магической мелодии океана. Я закрыла глаза и почувствовала безграничную свободу. Я могла взлететь выше облаков, выше звёзд, могла исследовать недосягаемые глубины, потому что теперь оковы спали, больше ничто не удерживало меня.

– Почему моя ненависть сильнее любви? Я чувствую, как она жжёт меня. Мне больно.

Тело было расслаблено, и, не найдя преград, зелёные волны ласкали его, устанавливая над ним свою власть. Вода журчала, шумела, целовала меня. Я отвечала ей со всей любовью, представляя вместо её прикосновений руки моего любимого.

– Мне больно.

Миллионы мёртвых душ в облике воды целовали мои слёзы, успокаивали. Среди них мог быть любимый и его убийца. Но сердце горело от боли, в нём не нашлось бы даже крошечного уголка для новой крупицы ненависти. Я смертельно устала.

– Мне больно.

Голос воды был голосом миллионов несчастных призраков, они шептали, они пели, они смеялись, они говорили со мной. Они понимали меня. Они звали за собой.

– Мне больно.

Я не противилось их зову.

– Так больно.

Волны пели мне последнюю колыбельную, и я растворялась в ней без остатка. Волны пели мне реквием, пока моё тело медленно теряло связь с душой, пока оно исчезало в зелёной морской воде, пока на его месте не забурлила белоснежная солёная пена. Пока я не стала их частью.

И больше не было больно.