Мертвое тело вывернутого наизнанку льва еще не коснулось земли, а его опоздавший напарник уже вытянулся в смертоносном прыжке. Я даже руку после стрельбы опустить не успел, ей и закрылся. Тварь без труда повалила меня на землю и придавила всем весом. Ее массивные челюсти схлопнулись на левом запястье, а сильные лапы вбили меня в бетон. Визор залило красным, руку охватила резкая боль, будто в меня воткнули сотню игл, дышать с каждой долей секунды становилось все тяжелее, раздался ужасающий хруст, позвоночник или ребра, разобрать было нереально, болело все. Болевые рецепторы пусть и максимально приглушенно, но подавали отчаянные сигналы sos.

Осознав, что моих сорока четырех силы недостаточно чтобы скинуть с себя тварь, я убедился, что не выронил оружие при падении и единственной свободной сейчас правой рукой воткнул персональный меч аккурат в сердце моба, в надежде на раскол. Под режимом Тромбли попасть оказалось на удивление просто. Усиленный показатель зрения сам подсвечивал обнаруженные в процессе боя уязвимые точки противника, жаль только персоналка использует мои естественные показатели, их явно не хватит чтобы сваншотить монстра, пусть и прямым попаданием в сердце.

Их и не хватило. От полученного удара тварь лишь гневно зарычала и начала давить лапами еще сильнее, моя полоса здоровья ушла в красную зону, под тяжестью и дикой силой монстра сорок пятого уровня тело еще глубже погрузилось в бетон, левую руку я уже не чувствовал, кажется, льву удалось откусить запястье вместе с револьвером Тромбли… я обреченно закрыл глаза.

«Вспомни свой ответ про персональное оружие…» — пронеслось вдруг в голове.

— Визуализируй… — машинально прохрипел я и на миг вся боль и мигающий визор исчезли, оставив лишь тишину.

Но лишь для того, чтобы вернуться втройне. Я судорожно открыл глаза и изо всех оставшихся моральных сил врезал правой рукой в склизкую кровавую морду чудовища, а следом выпустил три сформированные только что спицы. Тело монстра камнем рухнуло сверху и я, иронично посмеиваясь, хотя, скорее похрипывая собственными внутренностями, понял, что оставшиеся восемь процентов меня не спасут…

Умирать в Инмо все-таки больно. Не то чтобы я был в этом экспертом, разок взорвался, да разок голову потерял, не впечатляющий опыт. И я вам скажу лучше десяток раз взорваться, чем валяться в толще бетона с откушенным запястьем и сломанными ребрами и медленно подыхать под окровавленным трупом костлявого льва, без возможности дышать. Самое ожидаемое в такой ситуации это чувство легкости и глубокого сна, которое неизбежно появляется после, и ты понимаешь, что боль ушла и ты проснешься сейчас здоровый, сильный и без единой царапины.

Я лениво открыл глаза и сладко потянулся. Все вокруг было окрашено в красный.

— А ты живучий, ёж, — раздалось рядом.

— Мануил? — почему-то вспомнил я беседу с передачей ключа.

— Кто нахрен? Герк я, забыл? — неуместно жизнерадостно пробурчал голос.

— Точно, тот который Геркулес, — ответил я и осмотрел свою руку.

К моему легкому удивлению, она оказалась на месте, но глубокие раны от зубов еще немного кровоточили. Тогда почему не больно? Ответ лежал рядом со мной, одинокой смятой горкой в метре от меня красовались скромные запасы моих аптечек и стимуляторов, содержимое которых очевидно сейчас циркулировало по моему телу. Всех разом.

Ну жив так жив, подумал я и вызвал окно информации. Здоровье двадцать два процента, смертельных дебафов нет, врагов поблизости нет, только странный окровавленный здоровяк со спиралями вместо рук.

— Какой еще Геркулес? — удивился собеседник и на секунду перестал копаться в моем рюкзаке.

— Ну тот который подвиги совершал, победил льва с лицом гориллы, — начал я вспоминать учебники истории и сериал из детства, — а нет, вроде там был просто большой лев.

— Ты головой не ударялся? — буднично спросил Герк и выбросил через плечо одну из моих гранат.

— Ударялся, — честно ответил я и выхватил свой рюкзак из странной формы металлических рук, — и гранату верни.

— Что вернуть? Камень тот? — не понял здоровяк и одна из спиралей в его руке мгновенно вытянулась на пять метров в поисках «камня».

— Ладно, забей. Почему ёж? — вдруг вспомнил я странное обращение в свою сторону.

— Ну так иголки у тебя острые, — пожал плечами Герк и кивнул в сторону трупа льва.

Я даже не сразу поверил, что это именно моих рук дело. Из окровавленной головы твари торчали черные стержни, из которых будто ветки из дерева выступали десятки стержней поменьше, в итоге вытащив наружу все содержимое черепной коробки моба.

— Не, такие бы не поместились в стреломет, — парировал я, помахав правой рукой перед носом здоровяка.

— Так раскрылись уже после выстрела. Ты своих способностей не знаешь? — удивился Герк.

— Как раз тестирую, — немного соврал я, пытаясь разобраться в странности.

Выпустив спицы на последнем дыхании, я четко понял, что умру. Я буквально начал ощущать силу отката режима Тромбли, но он как появился, так вдруг резко и исчез. Какого хрена? В тот момент я был абсолютно уверен, что чем дольше я использую читерский режим, тем сильнее будут последствия и всеми своими внутренними резервами пытался продлить его действие до момента победы, смирившись со смертью. Да, я считал это победой даже ценой своей жизни. Пусть я провалил бы квест, но уже со второй попытки я взял режим Тромбли под контроль! Более того, проверил на практике теорию возросшей до небес эффективности огнестрела и даже больше, смог сгенерировать усиленную персоналку прямо посреди боя! Не знаю каков мой предел, но три штуки я могу создать без особых последствий… или все-таки с последствиями? Я искал в логах закономерность, ответ и полностью отключился от внешнего мира, сосредоточившись только на этом. И помогло.

В миг, когда «режим Тромбли» перестал работать и я должен был мгновенно помереть под силой отката я поднял уровень за убийство льва, который подох не в момент выстрела, а после «раскрытия» стержней.

— Левел ап отменил откат! — вдруг завопил я во весь голос, — осталось разобраться какие характеристики обновляет повышение уровня и…

— Здесь нельзя оставаться, — резко оборвал меня Герк и я только сейчас понял что он все это время мародерил не только мой рюкзак, а еще с десятка два трупов обезьян и львов различных форм и размеров. А ведь из этой горы я убил только двух… значит, остальных грохнул он?

Осознав это, я по-другому посмотрел на странного здоровяка, который в припрыжку шел к бункеру, в который не так давно ломилась гигантская горилла-лев пятьдесят девятого уровня.

Система никоим образом не помогала мне определить, что за машина убийства сейчас радостно шла передо мной. Ни маркера, ни уровня, ни имени. Да что там имени, я даже не мог с уверенностью сказать, что это не моб.

— А ты кто вообще такой? — осторожным тоном спросил я, будто только сейчас у меня проснулся рассудок и инстинкт самосохранения.

Ответа я не дождался, а задать вопрос настойчивей помешала внезапная вибрация земли.

Только спустя пару секунд я понял, что это не нападение и источником легкого землетрясения является мой новый знакомый, точнее его ноги. Голени здоровяка начали дымиться и гудеть, будто турбины от самолета и когда мне уже казалось, что бедняге вот-вот оторвет все конечности нахрен, Герк взлетел. Вернее будет сказать прыгнул с ускорением ракеты, и его совсем не смущало то, что до бункера оставалось всего метров десять.

С громогласным «иииихаааа» здоровяк плечом вписался в стену сектора, тем самым погасив скорость, после чего с не понятно откуда появившимся ускорением приземлился на крышу украшенного выбоинами убежища. По пылающим пульсирующей энергией ступням и трещине, что пошла по стене я понял, что Герк попытался пробить самую тонкую часть крыши бункера. А когда осознал, что не получилось, выпендрежник лишь пожал плечами и спрыгнул на землю, вытер пыльные руки об окровавленный торс и постучал в дверь.