– Вот, значит, как. И много ты брать будешь? Авто всё, значит, загрузишь или в карман засунешь?
– Ну, машину мне людьми грузить, а если более чем для кармана ничего нет, то прополис в первую очередь, сколько есть. Всё сколько не жалко. Только на что, хозяин, менять будем?
Примолк хозяин, он же пасечник, он же собеседник Ивана. Молча подумал. Потом отлил из бутылки в стакан самогон, который дважды булькнул. Выпил и закусил малосольным хрустящим огурцом. Встал с лавки, перекрестился на святой угол. Присел и, обтерев рот ладонью, начал:
– Вот, значит, как. …
Хозяин попросил показать Ивана документы. Ну, это для начала, поскольку форма у Ивана странная, да и люди его хоть одеты вроде все правильно, а вот оружие у них немецкое, а не наше. Пришлось пояснить, что откуда и почему. Поговорили немного за жизнь Ивана за последнюю неделю и последние сутки. Без особых подробностей. Про того постового регулировщика, что сдали в НКВД Иван умолчал. Дальние заходы и все подходы к процессу обмена, указывали, что намечается противоправное деяние. Так сказать на личном доверии и круговой поруке, между почти своими. Наконец, хозяин решился.
– Вот, значит, как. Винтовку мне дашь, а я, значит, всё названное дам. Не обижу. Только патронов не пожалей. Значит, вот так!
– Дать оружие, дело не хитрое. Только вдруг оно в спину или куда там, мне или моим товарищам красноармейцам стрелять начнёт? Это будет не дело. А так я хоть Мосина, хоть Маузера с патронами дам, хоть обоих, дороже будет только и всего.
– Вот, значит, как. Боишься, значит? А чему поверишь?
– Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад! Зачем пасечнику оружие? Если он при советах выжил, то при немцах выживет тем более, хотя и пограбят его немного, как и прочих. Оружие, оно для всех опасно. Да не надо так переживать, хозяин. Дам я тебе винтовку, мне парней своих надо от гангрены спасать, должок за мной. Так какая?
– Вот, значит, как. Обе. Не обижу.
– Лады. Пошли, только я караул со двора приберу. Выбор делать молча. Всё в кузове авто. Взял и понёс в дом, я подойду позже.
Двор встретил Ивана тишиной.
– Эгей, бойцы караула, вы где? Кто топтать службу будет? Тишина и покой, который может стать мёртвым покоем для спящих.
– Ваня, мы не спим! Зачем ноги топтать, если мы и так всё видим и слышим.
– Так точно. У вас и на затылке и на лбу глаз есть. Вы и под землёю всё видите и позади себя всё замечаете. Караул, должен ходить! Должен отпугивать своим наличием, а не ждать, когда его вырежут. Раз нет желания топтать двор, так расширим периметр. Встали и обошли всё по внешнему периметру домовладения. Медленно и тщательно! Выполнять!
Понятно, что хамское поведение ефрейтора задевает девушек, но куда деваться? Война. Иван спустился с крыльца и осветил кузов пикапа. С крыльца сошел хозяин. Он начал смотреть оружие и потом забрасывать ремни на шею и плечо. Иван отметил, что жадный, очень жадный дядя. Впрочем, это по любому придётся сдать в Киеве.
Иван дождался, когда караул зайдёт на двор. Фонарь осветил недовольные лица. Да, проблем выше крыши с такими бойцами.
– Значит, так, бойцы. Идёте и поднимаете следующую пару караула. Поясняете, что надо нарезать круги по двору. Не сидеть, а ходить. Именно этим отличается караул от секрета. Идите. Выполнять!
Хозяин сидел за столом, накрытым клеёнкой и рассматривал там оружие. На полу у стола лежали подсумки и ремни с кобурой. Иван поставил к этой куче два короба с патронами один для МГ и второй для «Максима». Не жалко, если сойдёмся в цене. Для Ивана эти короба не нужны, нет у него таких пулемётов. Впрочем, сколько там патронов, это Ивану опять же не известно. Кому надо, тот пусть и проверяем, тем более, что в подсумках тоже патроны есть.
Неправильный был пасечник, как и его пчёлы. Винтовки, к ним патроны, обоймы и подсумки, это далеко от пчеловодства. Подобное можно было сказать про наган, парабеллум и ТТ. Ко всем запасная обойма, кобура, ремень и патроны россыпью. За алюминиевый бидон с самогоном пришлось отдать шесть «лимонок» и шесть «яиц». Это в дополнение к ящику с засахарившимся мёдом, килограмма прополиса и двух четвертей с настойкой прополиса на самогоне. Первач. Так это или нет, но самогон на пробу горел голубым пламенем. Это самый верный признак наличия градусов.
Как только обмен состоялся, Иван занялся Миколой и Тимохой. Для начала, для порядка, парни опростали по гранёному стакану настойки прополиса. Потом настойкой пропитали бинты и отмочили бинты на ранах. Медики осмотрели, промыли и прочистили, что нашли и увидели, а потом перевязали пропитанными настойкой бинтами. Судя по взглядам парней, они были, если не в нирване, то в улёте. Им было очень хорошо.
Рано уехать не удалось. Вначале заправили пикап. Потом немного времени ушло на техосмотр и техобслуживание автомобиля. Завтрак тоже не самая последняя потребность организма, особенно когда впереди долгая неизвестность. Когда выехали на шоссе, там уже стоял заслон и никого не пропускали в сторону разбомбленной колонны. Пришлось делать крюк по грунтовке, чтобы объехать закрытый участок. Перед шоссе стоял пост и проверял все машины. На посту потеряли более часа. Всё упёрлось в лишнее оружие. Хотели забрать нахрапом, но Иван упёрся. Хотя из – за упёртости потеряли час, но Иван получил бумагу, с подписью и печатью. Там было указано, что ефрейтор Ковалёв Иван Иванович сдал на посту оружие и боеприпасы, которые были у его отряда, изъяты должностным лицом, в таком звании, что удостоверено его подписью и печатью с текущим числом, месяцем и годом.
Данное происшествие положительно сказалось на самочувствии Ивана и пикапа. Что не говори и не думай, а листок бумаги снял все проблемы с вопросами об оружии вверенного ефрейтору Ковалёву отделения. Мало ли, что решит предъявить Ивану следователь или особист в госпитале. Вот бумага и разбирайтесь с данным лицом сами. Если, конечно, вам так надо. Ефрейтор Ковалёв подчинился приказу.
Как бы дорога не петляла, какие бы препятствия на всём пути не возникали, но ефрейтор Ковалёв выполнил предписание. В десять часов утра машина въехала во двор Киевского госпиталя. Оркестр не играл, цветов в букетах и корзинках никто не дарил. Двор и сад для гуляний были пусты. Больные по палатам, а врачи их обходят с осмотром. Ленивая такая тишина, когда все заняты своими делами. Ефрейтор Ковалёв, тоже занят важным делом. Он ждёт вестей от привезённых сюда шести медиков и двух раненых. С ранеными, вроде всё понятно. Девчонки должны взять и заполнить на Миколу и Тимоху истории их ранений, озаботиться, чтобы парней переодели в госпитальное бельё, а Ивану принесли их форму. Форма новая, практически нулёвая. С их ранами, это будет их одежда на гражданке. Парней вначале подлечат и потом комиссуют. Это касается и самого Ивана.
Понятно, что не всё так просто и быстро, но, тем не менее, это будет в итоге. У Ивана раньше, а у парней позже. Поэтому Иван поживёт в Киеве и присмотрит за парнями. Чем сможет, тем и поможет, если когда потребуется. Пока надежда на девчонок, что они приютят у себя, если не самого Ивана, то вещи его и парней. Сдавать всё нажитое в хранилище госпиталя, нет ни какого желания. Люди разные нужны, люди разные важны, и ведут разные люди по – разному. Хороший вариант, это снять квартиру рядом с госпиталем или у кого – то из работников госпиталя.
Это потом, а пока надо ждать главного врача госпиталя и сдать ему девушек из Пинска, согласно предписанию. Вообще – то, девушки из Москвы, но предписание из Пинска, как и направление на лечение самого Ивана, что лежит у него в кармане. Плохо, что никого своего нет из людей, чтобы оставить на хозяйстве, а оставить пикап без присмотра, это не вариант. Нет, не угонят, а вот обшарить вполне смогут, замки дверей рассчитаны на честное слово от честного человека. Положение…
Если не сгущать краски, то положение вполне нормальное. Вещи девушек медиков и прочее хозяйство, пока в пикапе. Вот, когда Иван сдаст девушек, тогда станет хуже или совсем плохо. Под машину гараж или бокс надо находить. Под мёд и самогон кладовка нужна, это нужно однозначно. Личное оружие отдавать очень не хочется, но если отдавать, то в хорошие руки. Те самые, которые могут чему – то поспособствовать. Что не говори, а оружие во время войны ценная вещь. Даже в тылу.
