– Парни, не стреляйте! Дюже не хочется второй раз помирать. Голос хоть подайте или шумните, что слышите, я Ковалёв.

– Оружие лож и руки до гору держи, к телеге иди ток медленно.

– Так темно. Я к лошадям на звук пойду. Я Ковалёв.

– Иди. Телега как раз там. Ты один?

– Один. Похоронил я нашего друга боевого.

Это я от страха многословием разнообразным приболел, а вдруг пальнёт кто из темноты. Нервы они конечную прочность имеют. Терпит иногда человек немыслимое и все это знают, а потом на пустом месте трагедия. Аффект с неприятными или вообще вполне даже фатальными последствиями. Вышел я к лошадям. Жуют две лошади зерно в торбах и отдуваются. Стоят, привязанные уздечками к телеге. Головы подняли на меня, смотрят похоже, на мои поднятые руки. Лошади – это ладно, мне надо, чтобы боец, сидящий в темноте, руки мои и меня рассмотрел.

– Опускай руки ефрейтор, здесь все свои. Можешь повернуться.

Повернулся медленно и медленно опустил руки. Стоящий возле меня человек, винтовку держал штыком на меня, правильно выполняя хват оружия при штыковом бое. Молчание, а потом он закинул оружие на плечо. Сразу в груди ёкнуло от радости. Страх улетучился.

В мозгу или там где у человека формируются мысли, если не в мозгу, пронеслась череда осознания реальности ситуации. Понимания, что это всё происходит на самом деле, а значит, надо встраиваться в эти реалии вопреки боли и недомоганиям тела. Раз такое произошло, значит, так этому и быть. Это Иван про непонятные дела с переносом сознания. Как встраиваться в обстановку? Это вопрос! Если по уму, то есть только один подход, который вполне универсален для всех. Это древние знали. Ничего особого, всё просто – «Делай, что должен…» Интересно, а что должен делать Иван? Собственно, древние и на это ответили – «Вся жизнь игра и люди в ней актёры». Может сам для себя Иван пока не понял, кто он и что тут он делает, а вот окружающие его точно знают, что он товарищ ефрейтор Ковалёв Иван Иванович. Именно эту роль перед ними Ивану и придётся исполнять. Поэтому – «Зрители ждут, будь смелей акробат!» Спасибо вам, зрители. Иван постарается как можно лучше сыграть свою новую роль. Может даже на «Бис».

Для начала прошли и собрали по кустам оружие и трофеи. Потом начались разговоры за жизнь. Пришлось повиниться, что ничего не помню до того момента, как меня ударили по голове, от чего так плохо, что хуже и представить невозможно. Только куда деваться. Надо отсюда срочно уходить, немца мной убитого должны разыскивать. Не оставят они своего камрада не выяснив его судьбу. Очевидно одно – в ту сторону хода нам нет. Ко всем нашим напастям, главная проблема с головой у командира, поэтому стоит вопрос – Кто возглавит группу вместо меня?

Оказалось, что таких нет в наличии. Группы как таковой тоже уже нет. От отделения в наличии осталось три человека. Это результат неудачной разведки и последствия от рассказа личному составу, что произошло в разведке, со слов одного из участников. Мне самому было интересно узнать, что было в разведке и за каким мы туда попёрлись? Голова опять начала болеть, а пространство вокруг завертело очень медленный вальс, поэтому пришлось лечь на телегу и слушать лёжа.

Цель разведки была простой. Для выхода в указанное место нужно было определить маршрут следования. Причина этого непонятные события вокруг. В субботу отделение ефрейтора Ковалёва получило приказ и письменное предписание выдвинуться в некое место для прохождения дальнейшей службы. Для этого отделение получило топоры, пилы, лопаты, кирки, телегу и две лошади для её перемещения. Красноармейцы получили оружие и по тридцать патронов на ствол для несения караульной службы на объекте и в пути следования. Провиант выдали сухим пайком на три дня пути. Расчётное расстояние шестьдесят километров от расположения части до объекта, за сутки надо проходить двадцать километров по грунтовым дорогам в лесу.

В день первый, до заката успели пройти километров пятнадцать и заночевали на природе. Вторые сутки перехода прошли при некотором недоумении от летящих в небе самолётов с крестами. Прошли в спешке километров тридцать, стремясь понять, что происходит и остановились рядом с лесной деревней, больше похожей на хутор из – за размера. Здесь и узнали, что началась война. Странным было то, что немцы так далеко ушли вперёд, что группа ефрейтора Ковалёва уже находится в немецком тылу. Это было невероятно.

Судя по рассказу, прошел всего один день войны, а немцы захватили сорок или даже пятьдесят километров советской земли. Под горячую руку красноармейцы в сердцах чуть не перестреляли всю деревенскую контру, но получили подтверждение о войне. В поселение заехала полуторка и в неё начали срочно загружать архив местного леспромхоза. Это называлось эвакуацией государственного учреждения. Что не успели увезти, сгорело в пожаре, который возник в конторе под утро. Выспаться не удалось. Вначале бойцы помогали с погрузкой архива и обсуждали текущие события, а потом спасали деревню от огня.

Однако события в лесной деревне, никак не могли помешать отряду выполнить задачу, и прибыть в указанное место, в указанный срок. Так, похоже, думал тот ефрейтор Иван Иванович Ковалёв. Поэтому, утром отряд вышел к развилке, где провожатый должен был вместе с ефрейтором определить, по какой дороге двигаться дальше. От этого рассказа про меня, мне стало понятно, что сегодня закончился третий день похода группы ефрейтора Ковалёва, то есть моей, а приказ командования не выполнен. Время военное и это трибунал, если решат наказать. Неприятное положение. Вопрос ефрейтору – «Почему приказ не выполнен?» – здесь вполне закономерен.

Оправдание есть – смерть проводника. Тот парень с карабином, это наш проводник. Объект у меня в предписании указан хитро – буковка и через чёрточку три цифры. Что касается его местоположения, то он по моему разумению должен быть между двумя дорогами, что ведут на восток, раз и так и этак можно проехать. Район между дорогами в пределах от пяти до пятнадцати километров. Может и больше. Раз проводник пошел на разведку сам, то это признак желания достичь объект побыстрее. Для местного народа с мыслями без хитростей и заморочек, приказ командира дело обычное. Другое дело ум человека из того времени, где простого ничего не осталось и всё усложняется до гипертрофированных состояний.

Например, командир сирота ведёт людей в неизвестность под руководством проводника. Проводник парень не простой, минимум Ворошиловский стрелок. В военном деле соображает. Ефрейтора, как передовой дозор послал, а второго в арьергард для себя выставил. Откуда такие выводы? Мне это третий наш нарисовал, рассказав диспозицию передвижения разведки через лес. Вначале красноармеец Микола Макухин шел впереди, а проводник и ефрейтор вели беседу немного сзади. Микола не понял когда разговор перешел в перебранку. Только ефрейтор приказал Миколе отойти назад, а сам пошел впереди. Проводник приказал Миколе держаться за ним, шагах в десяти и внимательно наблюдать по сторонам и сзади.

Так и вышла разведка из леса почти к дороге. Дальше произошло неожиданное. Ефрейтор подошел к кустам перед дорогой, из которых к нему навстречу появились немцы. Мосинка с примкнутым штыком висела на правом плече. Быстрая реакция позволила ефрейтору снять винтовку с плеча и схватиться левой рукой за оружие. Перехватить оружие правой рукой за цевьё немцы не позволили. Удар прикладом в голову бросил ефрейтора Ковалёва на землю в кусты.

Проводник присел на колено и выстрелил в немцев, попав в одного из них, но кто – то из немцев ответным выстрелом убил проводника и тот упал. Немцы засели за кустами и немного постреляли, а потом быстро организовали из подручных материалов носилки и вчетвером, бегом понесли раненого из поля зрения Миколы. Выходить из – за деревьев Микола не рискнул. Заиметь лишнюю дырку в черепе бойцу не хотелось.

Пришлось вернуться назад во временный лагерь и рассказать оставшимся бойцам о результатах разведки. Дырка в черепе и удар окованного железом приклада по черепу, это гарантированная смерть. Есть ли погоня было неясно. Все поняли одно, что это точно война, и Красная армия не смогла удержать врага на границе. Продвижение врага очень быстрое и до него не так и далеко. В этом районе он уже обошел группу. Дальнейшее передвижение группы связано с риском. Самое плохое во всей ситуации, что два человека, знающие куда идти, погибли. Получалось, что люди предоставлены сами себе. Командования группой никто из бойцов брать не пожелал. Каждый решал за себя.