Ветер на равнине был легким и прохладным, он потушил страдания эльфа, успокоил его, приласкал и вернул былую мягкость и красоту… Юноша подошел к краю обрыва. Глянул вниз, в необъятную черную яму, куда сияние звезд не проникало. На его лице появилась грустная усмешка.

Вот и все. Он верил, чувства его жили и теперь, но надежда угасла безвозвратно. Надежда не сразу умирает до конца. Она живет, смутно терзая и лишая покоя, но рано или поздно находит свое завершение.

Искренние отчаянные чувства к Кристофу вырвались на волю, Рафаэль упал на колени у самого края бездны и тихо заплакал.

Ничего не вышло. Он верил до последнего. Верил, что все изменится, но его ожидания не оправдались. Кристоф желает ему смерти, и он ее получит.

Может быть, это осчастливит его? Уничтожит злую мстительность и подарит свет каменному сердцу? Юноша искренне надеялся на это; он хотел верить, что его смерть сделает Кристофа счастливым.

Встав с колен, Рафаэль порывисто вытер слезы. Шагнул к самому краю. Мир закачался, словно порыв ветра сдвинул его с привычного места, жуткая темнота внизу сдавила дыхание.

На секунду сердце несчастного пронзил страх, страшная паника, безумное желание отпрянуть, но тут же, будто по чьему-то неведомому приказу, ледяное равнодушие прокралось в его мысли.

Лицо утратило всякое выражение, страдание поглотило душу безраздельно. Мысли затихли, словно приготовившись исчезнуть навсегда.

С тихим вздохом Рафаэль шагнул в оскаленную пасть бездны. Но в последнее неуловимое мгновенье яростная сила отшвырнула его, словно невесомое перышко, назад. Юноша упал, но тут же, испуганно оглядываясь, вскочил на ноги.

В нескольких шагах от него стоял Кристоф. Лицо вампира сияло в звездном свечении, а глаза мерцали, словно изумруды, охваченные пламенем; глаза, в которых плескалось неудержимое бешенство.

От ужаса Рафаэль начал задыхаться. Страх как будто оглушил его.

- Как ты посмел? - хриплым от ярости голосом спросил Кристоф.

Юноша невольно попятился:

- Не надо… Прошу, не надо… - от страха он не мог осознать суть вопроса, - я не сделал ничего плохого…

- Я спрашиваю: как ты посмел? - рявкнул вампир, хватая его за плечи. - Как ты посмел решиться на такое?

По щекам эльфа полились слезы ужаса и отчаяния:

- Ты же ненавидишь меня! - дрожащим голосом вымолвил он. - Что мне жизнь, когда ты знать меня не хочешь? Я не могу так больше…

- Это мне решать, будешь ты жить или нет! - заорал Кристоф, теряя последние остатки здравого смысла. - Мне, ты слышишь?

Он уже долгое время слонялся по лесу, пытаясь осознать свои непривычные чувства к Рафаэлю, то и дело впадая в ярость и находя в этих густых чащах странное успокоение, когда черная роза на его запястье вспыхнула ярким оранжевым пламенем.

В тот же миг безумная тревога охватила его, он заметался по лесу в страшном волнении и вдруг понял, куда должен идти. Осознание пришло внезапно и, конечно, не без помощи метки. Изнывая от тревоги, он ринулся по направлению, указанному сильным чувством из пропасти души.

И явился вовремя. Увидев Рафаэля на краю бездны, он заревел от ярости. Но ярость эта была вызвана не эгоизмом и жестокостью, а фатальным чувством страха.

Кристоф не хотел терять эльфа. Эта вероятность так ошеломила его, что он просто обезумел от гнева. Мысль, что Рафаэль исчезнет из его жизни, буквально взорвала его чувства. И он потерял контроль.

- Ты никогда больше так не сделаешь! - в его сверкающих бешенством глазах полыхнули алые искры. - Никогда! Никогда! Слышишь меня!?

- Отпусти, - проговорил, рыдая, юноша, - мне больно!

- Больно? Что ж, прекрасно! Скоро будет еще больнее!

Тут ярость окончательно затмила его разум, и он впился клыками в шею Рафаэля. Юноша отчаянно закричал, неистово задергался, огонь пронзил его тело, словно сотня свеч одновременно оказалась внутри него.

Кристоф, безумно хрипя, рвал его шею, раздирал нежную кожу, проникая клыками чуть ли не до кости. Звонкие страдальческие крики Рафаэля ласкали его слух, порождая дикие мысли: «никогда не покинешь меня! Никогда не посмеешь!»

Он крепко сжимал хрупкое тело, жадно поглощая сладкую горячую кровь несчастного эльфа. Юноша вскоре перестал дергаться, мучительные крики смолкли, голова безвольно откинулась, обнажив разодранное истекающее кровью горло. Когда Кристоф отпустил его, бедняга тихо упал на траву у его ног.

Ярость вампира иссякла. Лицо, испачканное в крови мужа, замерло в каком-то непонятном отчуждении. Каменное сердце неистово заколотилось. Ночная прохлада вдруг превратилась в мощные порывы ветра, которые, будто ему в упрек, развевали белоснежные волосы несчастного мальчика.

Немея от безумного ужаса, Кристоф опустился около него на колени и провел пальцами по нежному бледному лицу. Рафаэль не двигался и, казалось, не дышал. Но жизнь в нем все еще теплилась. Хотя и смутно, безнадежно, почти неуловимо.

Кристоф смотрел на него широко раскрытыми глазами, волны ужаса проносились в его сознании, затихая и вспыхивая ежесекундно. Осознание того, что Рафаэль умирает по его вине, так ошеломило его, что он утратил возможность здраво мыслить. Страх и безумное отвращение к своему поведению насиловали его разум. С его рассудка будто слетела пелена. Пелена ненависти, гнева и несправедливости. В голове застучала шокирующая мысль: «что я творю?» - мысль, которая пронзила его душу, словно огненное копье.

Он наклонился к Рафаэлю, в нем вспыхнула отчаянная надежда, что его еще можно спасти, и тут из недр леса послышался шум, в котором ясно различался стук копыт и чьи-то встревоженные голоса.

Кристоф сосредоточился и вскоре понял, что это Леннар и с ним множество придворных. Ледяная хватка вновь проникла в его сознание.

«Они не должны увидеть меня здесь, - свирепо подумал он, с трудом отстраняя ослепляющую панику. - Пусть они привезут его в замок, а там… там будет видно».

Он вскочил на ноги, в страшном смятении взглянул на Рафаэля, которого так позорно покидал, и в следующую секунду скрылся, исчезнув из видимости.

А спустя некоторое время равнину переполнили изумленные лорды, среди которых был Леннар. Экрон осуществил свое решение и проник в комнату милорда через полчаса после его ухода. Зная, в каком состоянии находился Рафаэль в их последнюю встречу, Леннар сделал верные выводы: юноша намерен выкинуть что-то отчаянное.

Экрон поднял на уши весь замок и, когда выяснилось, что король также отсутствует, придворные лорды спешно бросились в лес, по следам Рафаэля.

И теперь они нашли его, полумертвого, истерзанного чудовищем, имени которого никто не знал. Никто, кроме Леннара. Являясь вампиром лишь наполовину, он быстро ощутил недавнее присутствие Кристофа через холодеющую эльфью кровь…

Задыхаясь от гнева и отчаяния, он склонился над несчастным, коснулся его руки. Жизнь стремительно покидала Рафаэля, яд вампира проник в самое сердце и теперь неодолимо разрушал его, замораживая клетки. Древнее лекарство уже не могло оказать помощи.

Однако было и другое средство. И его источник совсем недавно ускользнул отсюда…

Леннар осторожно взял юношу на руки и, отдав приказ возвращаться, вспрыгнул вместе с ним на коня. Время было на исходе. Ужасная мысль, что они не успеют, подгоняла молодого лорда, и он яростно подхлестывал коня, в отчаянии стремясь вперед, к единственному спасению бедного эльфа.

========== Глава 11. Раненые сердца ==========

«Эльф ни в чем не виноват». Эта мысль, словно нож, раздирала сердце Кристофа, порождая гнетущее чувство раскаяния. Он не привык извиняться. Более того, окружающим приходилось молча сносить его жестокие поступки, не смея выказывать недовольство. Был он прав, или нет, просить прощения всегда приходилось другим. Чувство вины неизменно ускользало из его каменного сердца, растворяясь в неведомых пространствах.