Мелькор застрял перед картой. Он вертел головой, наклоняя ее то вправо, то влево, разглядывая хитросплетения улиц и обозначения, а потом положил на карту раскрытую ладонь, жадно водя по плотной гладкой поверхности с легкой улыбкой. Коса на его затылке болталась и позвякивала о корону от каждого движения, как маятник.

– Это и есть твои опасные потеряшки? – задумчиво произнес Эрлебон и тут же повысил голос. – Молодой человек, оставьте в покое карту! Это тонкий инструмент!

Мелькор обиженно фыркнул, отошел от карты и избрал жертвой своего любопытства тяжелые шторы. И вазу с фруктами. Майрон улыбнулся собственным мыслям. Ему было очевидно, что вала решил перетрогать голыми руками все, что мог, и останавливать Мелькора он не собирался.

«Точно. Там же персик лежит. Ну-ну».

– Они самые, – довольно заключил Эльминстер. – А потому, как мы договорились, оставляю их на твое попечение. Пригляди за тем, чтобы никто из них не разозлил Леди.

Цири присела около клетки с канарейками, глядя на щебечущих птиц, и подвинула брусок зерен поближе к одной из них. Она обернулась, глядя на магов снизу вверх.

– О какой Леди вы говорите?

Никакого внимания на укоризненный взгляд Йеннифэр Цири не обратила. Чародейка сверлила приемную дочь взглядом, словно желая сказать, что взрослой девице неприлично кидаться к птичкам, едва она их увидит.

Джарлакс страдальчески вздохнул.

– Бросаешь нас на произвол Сигила, великий Эльминстер? Как же так?

Маг ухмыльнулся и менторски поднял палец.

– И вовсе не бросаю, а отдаю в радушные и заботливые руки! Уж если кто-то и помог бы вам в вашем нелегком деле, то только этот джентльмен.

Прорицатель сдержанно кивнул присутствующим в приветствии, заложив руки за спину. Полы его одежды слегка разошлись, открыв объемный живот и вышитый причудливыми лиловыми цветами жилет. А еще – золотые часы в нагрудном кармане.

– Потому что я, в отличие от многих других, – будто раздраженно произнес он, – веду серьезное дело, а не продаю рыбью кость под видом ключа к порталу на элементальный план воды! Что касается вашего вопроса о Леди, юная госпожа, – маг церемонно кивнул Цири, и она поднялась на ноги. – Все по порядку!

Эльминстер стукнул посохом о пол. Голубой камень в навершии засветился искристым светом.

– Я думаю, вы поладите, – весомо заключил он и галантно поклонился. – Возвращайтесь домой поскорее. Было любопытно встретиться с такими… неординарными личностями. Удачи вам, потеряшки, и прощайте.

Маг исчез в белой вспышке портала так быстро, словно его и не было.

Прорицатель смерил их внимательным взглядом и поправил на носу золоченые очки.

– Ну, что ж, – серьезно произнес он. – С каких вы планов? Сдается мне, ваши миры не относятся к тем, которые здесь хорошо знакомы.

Йеннифэр опередила Цири, которая уже собралась ответить.

– Наш мир – это результат Сопряжения Сфер, - строго произнесла она. - Это должно было оставить уникальный магический след на нем. Туда нужно вернуться мне и моей приемной дочери, – она взглядом указала на Цири.

Прорицатель кивнул, приняв к сведению, и посмотрел на Майрона.

– Его и мой мир, – майа махнул рукой в сторону подоконника, где устроился Мелькор. – Эа. Его зовут Ардой. Он спет из пустоты хором айнур и похож на замкнутую сферу.

Прорицатель едва заметно скривился и, наконец, посмотрел на Джарлакса, который что-то насвистывал себе под нос, разглядывая растение в горшке, и даже не обратил внимания, что на него смотрят.

– А ты, Джарлакс Бэнр? – наконец, спросил он. – Эльминстер упоминал, что личность ты на Фаэруне известная.

– О! – Джарлакс тут же резко развернулся на каблуках сапог и поправил шляпу, как будто салютуя. – Ничего особенного. Мне сойдет любой портал на Торил. Только, пожалуй, не сейчас и подальше от Уотердипа, очень прошу.

Прорицатель задумчиво побарабанил пальцами по двухцветной бороде.

– Ну, с первичным планом никаких проблем не возникнет, – проворчал он будто себе под нос. – Порталы сейчас несколько нестабильны… но есть несколько универсальных ключей и кое-какая постоянная карта. Что до вас всех, – маг тяжело вздохнул, продолжая ворчливо-размеренно. – Ну и подкинул мне Эльминстер задачку! Ни разу не слышал о ваших мирах! Но я не был бы собой, если бы не зарабатывал на хлеб возвращением по домам таких потеряшек, как вы. Для начала я расскажу вам об этом месте, а затем мне потребуется некоторое время тишины и уединения, после чего я скажу ответ. Вы ведь ничего не знаете о Сигиле?

Джарлакс прочистил горло и уселся на перила лестницы, болтая ногой.

– Я подозреваю, что никто из присутствующих. Даже я!

Майрону показалось, что Мелькор слишком долго молчит, и бросил на него беглый взгляд. Цири опять возилась возле клетки с канарейками.

«Ну, точно. Фрукты нашел».

Мелькор устроился на широком подоконнике в подушках, скрестив ноги, и с блаженным видом перекатывал в руках огромный спелый персик, бархатный и ало-золотистый. И поглядывал на фрукт так, словно раздумывал, есть его или нет. Вала поднял взгляд, услышав слова Джарлакса, и тихо фыркнул.

– Ты что, тоже здесь не был?! Тебя послушать, так ты во все дыры этих миров пролез! Фигурально выражаясь, конечно.

Майрон присел рядом с Мелькором, уперев локти в колени. Джарлакс ощерился, а маг насупленно поглядел на них из-под кустистых бровей.

– Попрошу, молодой человек! Наш прекрасный Сигил – вовсе не дыра, а крайне прогрессивное, свободное и капиталистически развитое место!

Йеннифэр прыснула в кулак. Майрон нахмурился, недоуменно сдвинув брови. Слово было неблагозвучным и незнакомым. Настолько же незнакомым, как дирижабль.

– Капи… что?!

– Ка-пи-та-ли-сти-чес-ки! – по слогам выговорил Мелькор и перебросил персик из руки в руку. – Сказали же тебе, Майрон! – он осклабился, принюхался к фрукту, задумчиво осмотрел его, но есть все-таки не стал. Зато нахально поглядел на мага. – Мне не нравится это слово. Как будто кто-то напыжился и стучит в кастрюлю. Что оно вообще означает?

– Молодой человек, вы могли бы спросить, для гостей ли это угощение! – возмутился прорицатель. – Я вам не отказываю, разумеется, но вы могли бы! Барышня, не дразните канарейку! – маг ослабил воротник и промокнул лоб щегольским лиловым платком. Цири сконфуженно уселась рядом с Мелькором с другой стороны. – Ох, правду говорил Эльминстер, с вами сладу нет. Капитализм, – важно добавил Эрлебон Вельримино, складывая платок. – Величайшее изобретение цивилизации! Ибо позволяет покупать, производить и продавать каждому, что он пожелает. Вам многие скажут, что основа общества Сигила – это, разумеется, идея, как и то, что она может заменять любые средства на счете, но я настаиваю на том, что их ничто не заменит, а посему важнейшая из идей и самая твердая валюта – это деньги сами по себе! Без них здесь бы царил хаос!

– Да здесь и с ними все не слишком в порядке, – вальяжно произнесла Йеннифэр и утомленно поморщилась. – Мы отвлекаемся от темы. Вы хотели рассказать нам о городе, так рассказывайте. И вы ведь угощаете фруктами? – она обворожительно улыбнулась, но не глазами.

– Угощаю, – проворчал маг.

– Благодарю от всех нас, – с безупречной сдержанностью ответила чародейка. И тут же утащила большую виноградину из вазы.

После сна они так и не позавтракали, поэтому возможностью решили воспользоваться все. Цири захрустела яблоком. Джарлакс с невозмутимым видом утащил под шумок две сливы.

– А я бы опасался их есть, – Мелькор покачал персиком. Сильмариллы в его короне рассыпали перламутровые блики по помещению. – Я бы спросил, но раз уж бывают говорящие персики, в которых заключены чьи-то души… – Мелькор поглядел на фрукт. – А если я его съем, а там сидит что-нибудь, что превратит меня в разумное дерево с ананасами? Да, я знаю, что ананасы не растут подобным образом, но нас предупредили, что здесь бывает абсолютно все!

Майрон незаметно коснулся спины Мелькора. Всего лишь пробежал пальцами вдоль косы, пересчитывая многочисленные звенья плетения волос.